Введение в чтение Гегеля

Десятая лекция интерпретация второй части главы VIII (продолжение и окончание)

Теперь мы переходим к третьему и последнему этапу 2-го раздела 2-й части главы VIII.

Во 2-й части речь идет о Мудреце. Во 2-м разделе рассматривается появление Мудреца в реальном Мире. Этот анализ подразделяется на три этапа.

На первом этапе Гегель говорил о соотношении Мудреца, являющегося воплощенной Наукой (которую Гегель называет «das absolute \У155еп»/«абсолютным знанием»/) с Wirklichkeit /действительностью/, объективной-Реальностью, взятой вне зависимости от Времени. На втором этапе речь шла об отношении между Мудрецом, или абсолютным Знанием, и Временем. Мы видели, что абсолютное Знание появляется в последний миг Времени, пришествие Науки в Мир завершает Время (что означает Историю, ибо Время Гегеля — это существенно человеческое, или историческое, Время); сама Наука по своей сущности уже не принадлежит Времени, ибо завершенная Наука есть Вечность, раскрывающая саму себя себе самой.

Но разделение объективной-Реальности и Времени — чисто искусственная операция. На самом деле объективная Реальность по сути является временной, а Время — необходимо реально, читай объективно-реально. Для анализа отношений между Мудрецом и реальным Миром нужно, стало быть, объединить результаты первых двух этапов, нужно говорить о временной Реальности, или, что то же самое, о реальном Времени. И это то, чем Гегель занят на третьем этапе.

Для Гегеля, по крайней мере в «Феноменологии духа», Время — это Время человеческое, т. е. историческое. Следовательно, временная Реальность, или реальное Время, для него — не Природа, длящаяся /qui dure/ как Космос, или органическая Жизнь, но История и только она.

Действительно, указывая в первой фразе предмет анализа на третьем этапе своего разбора, Гегель говорит не о чем ином, как о Geschichte, Истории.

Он говорит следующее (р. 559, 13—15-я строки/с. 430, 21—23-я строки/):

«Движение [-диалектическое], направленное к тому, чтобы раскрылась (von sich hervorzutreiben) форма знания духа о себе, есть работа, которую он осуществляет как действительную историю.»

На первом диалектическом этапе /шаге/ (тезис) речь шла о «Wirklichkeit». На втором (анти-тезис) говорилось о «Zeit». На третьем (синтез) — речь должна идти о «wirkliche Zeit» /действительном времени/. Гегель же говорит: «wirkliche Geschichte» /действительная история/. Стало быть, термины «Zeit» и «Geschichte» строго равнозначны. Другими словами, Мудрец появляется не в лоне Природы, длящейся в космическом, или биологическом, Времени, но в «wirkliche Geschichte», т. е. внутри «Мира», который по существу своему является историческим. Пришествие Науки в Мир может быть понято только в Истории и посредством Истории.

Однако приведенная фраза подтверждает то, что я сказал раньше, а именно то, что для Гегеля история человечества сводится в конечном счете к истории Философии. Он действительно говорит, что «работа, осуществляемая Духом (т. е. человечеством) в ходе истории», состоит в производстве «Wissen», Знания. И это такое Знание, которое Дух (т. е. Человек) имеет о себе самом. Значит, исторический прогресс это в конечном счете прогресс Самосознавания, т. е. философский прогресс, движение, ведущее к «абсолютному Знанию», каковое есть полнота Самосознания, т. е. к Мудрецу, или всецелому Человеку, выражающему свое целостное Самосознание в Науке и посредством Науки. Разумеется, История — это синтез Wirklichkeit и Zeit. И это значит, что Философия (которая, как мы только что убедились, есть не что иное, как понятая История) предполагает, с одной стороны, Природу, независимую от Времени и, следовательно, Человека; это Wirklichkeit, объективная Реальность. С другой стороны, Философия предполагает Zeit, само Время, т. е. Человека-Желания-и-Действия. Следовательно, нет Философии без того, чтобы была Природа, и без исторического Действования в точном смысле слова, осуществляемого внутри этой Природы. Но для Гегеля объективная Реальность и Время, т. е. Природа и История («Деяния Борьбы и Труда»), суть всего лишь конститутивные элементы (Мо- mente) подлинной Реальности, каковая есть Wissen /знание/, т. е. Речь, раскрывающая Мир и исторического Человека, она же — Философия. Естественный человек, или животное вида Homo sapiens, с одной стороны, и Человек- исторического-Действования, т. е. Человек-Борьбы-и-Тру- да, с другой, — всего лишь необходимые условия подлинно человеческой реальности, или философского существования Человека. Природа существует для того, чтобы Человек мог бороться и трудиться. Но Человек борется и трудится лишь с прицелом на то, чтобы мочь сказать, что он делает, чтобы осознать себя в качестве того, кто сделал все, что он сделал, борясь и трудясь. Так вот, Самосознание и Философия суть одно и то же. Стало быть, Человек борется и трудится для того, чтобы смочь стать Философом; или, точнее, чтобы мочь обрести удовлетворение в качестве Философа, т. е. стать Мудрецом и создать Науку.

Конечно, не-философ об этом не догадывается. Борясь и трудясь, он думает, что преследует другие цели. Но он так думает именно потому, что он — не философ, потому что он лишен подлинного самосознания: не знает, ни что он есть, ни что он делает, ни почему он это делает.

Фактически, даже не отдавая себе в том отчета, Человек хочет стать Философом. Но только тот, кто хочет этого сознательно, является таковым. И для тех, кто понимает Историю, а не только творит или претерпевает ее, т. е. как раз для философов, История в ее целостности есть история философии, которая, совершенно очевидно, остановится в тот миг, когда появится Мудрость и «снимет» Философию.

Это ясно и на первый взгляд убедительно. Но на этот счет могут возникнуть сомнения, и я их уже изложил в первых двух лекциях.

Я говорил в них, что отождествления Истории с историей философии не избежать, если мы исходим из следующей гипотезы: Самосознание необходимо стремится к возможно большему расширению; другими словами, Человеку всегда доступно полное осознание тех изменений, которые были вызваны в нем переменами во внешнем Мире, природном и социальном, или историческом. Но лично я не думаю, что эта гипотеза верна: я не думаю, что Человек — по природе Философ; иначе говоря, я думаю, что нужно прилагать непрестанные усилия для того, чтобы шаг за шагом расширять Самосознание, которое естественным образом стремится замкнуться в своих пределах, и я думаю, что человек мог бы прекрасно обойтись без таких усилий. Во всяком случае, проделанная в «Феноменологии духа» антропологическая работа не дает повода для такой гипотезы. Можно констатировать, что Философ существует, но нельзя объяснить факт его существования, нельзя «вывести» философское существование из существования человека, как оно описано в «Феноменологии духа».

Конечно, для Гегеля это не имеет значения, ибо для него упомянутый факт налицо. Он пишет на закате Истории и отмечает, что фактически всегда находились философы, чтобы осознавать сотворенные людьми исторические обстоятельства и порожденные ими перемены в Человеке. (Вопрос этот приобретает значение только для тех, кто не думает, что живет в последние времена, когда История уже завершилась).

Гегель может, следовательно, сказать, что фактически История всегда осознает самое себя, т. е. что она является историей Философии. Отметив такой факт, можно вести речь о том, что Человек, такой, какой он есть, в конечном счете — Философ. Или, другими словами, что человеческое Самосознание необходимо стремится к возможно большему расширению.

И это то, что Гегель действительно говорит в одном месте Введения в «Феноменологию духа», которое начинается так (р. 59, 6—12-я строки /с. 45, 11—5-я строки снизу/):

«Но столь же необходимо, как и последовательность поступательного движения, знанию [абсолютному] ставится цель; она — там, где знанию нет необходимости выходить за пределы самого себя, где оно находит само себя и где понятие соответствует предмету, а предмет — понятию. Поступательное движение к этой цели посему также безостановочно, и ни на какой более ранней стадии нельзя найти удовлетворения».

Если Самосознание — это Философия, если постепенное расширение этого Сознания — история Философии, то история эта непременно должна остановиться в тот миг, когда любое новое расширение становится невозможным. И наоборот, невозможно, чтобы эта история остановилась раньше, ибо Философ не может быть удовлетворен Самосознанием, которое еще способно расширяться.

Мы знаем, что для Гегеля невозможность расширения Самосознания гарантирована и раскрыта кругообразностью Знания, выражающего это Сознание. Но сейчас это неважно. Отметим только, что для Гегеля стремление переступать пределы, каковые суть именно пределы, характеризует Самосознание как таковое.

Итак, вырисовывается следующая схема исторической эволюции. — Человек действует и тем самым преобразует налично данный Мир. Живя в этом Мире, он преобразуется сам в зависимости от преобразования Мира: в каком-то смысле он принимает на себя контрудар. Изменившись, он — необходимо — осознает случившиеся с ним перемены. Сознавая себя, он замечает, что между ним и Миром (даже преобразованным) еще нет согласия, что представление, которое он составляет о себе самом вне зависимости от его существования в Мире (Begriff), отличается от его реального положения в Мире (Gegenstand). И он снова берется за дело, чтобы и далее преобразовывать наличный Мир, приводя его в соответствие со своим представлением. И игра необходимо продолжается до тех пор, пока Человек не увидит, что между ним и Миром (между Begriff и Gegenstand) установилось совершенное согласие. В этот миг История (т. е. Действование) окончательно прекращается. Философ достиг своей цели, т. е. Мудрости, ибо отныне невозможно (Действование упразднено) изменяться и превосходить пределы собственного самосознания. Вот что хочет сказать Гегель в приведенном отрывке.

Правда, это рассуждение справедливо, если всякий человек действия — философ и всякий философ — человек действия. Но если действующий человек не занимается философией или философ бездействует, рассуждение утрачивает силу. Допустим, что действующий человек не вполне осознает себя по завершении действия. Ошибившись в самом себе, он вполне может не заметить, что действие не принесло результата, не заметить расхождения идеи-идеала с реальностью. И тогда он перестанет действовать и остановится, не достигнув подлинного конца Истории, после которого она не может продолжаться. В этом случае никогда не будет