Вы не гаджет. Манифест

Открытая культура кутит в странном, преувеличенном понимании зла, которое несут звукозаписывающие компании или любой, кто думает, что в старых моделях интеллектуальной собственности есть какие-то достоинства. Многими студентами колледжей обмен файлами рассматривается как акт гражданского неповиновения. То есть воровство цифрового материала делает вас единомышленниками Ганди и Мартина Лютера Кинга! [12]

Это правда, что звукозаписывающие компании не помогли сами себе. Они публично суетились об исках, апеллируя к наиболее сочувствующим людям, беспардонно совали свой нос куда не просят и т. д. Более того, музыкальный бизнес имеет долгую историю аморальности, коррупции, бухгалтерских уловок и ценовых сговоров.

12

В качестве примера этой распространенной логики приведу цитату из эссе Sharkheadoo7, найденного на сайте Big Nerds, который описывает себя как «базу бесплатных курсовых и эссе» (студенты пользуются ею, чтобы не писать курсовые): «Критики сказали бы… если государство говорит, что что-то нелегально, было бы аморально выступать против. Однако Генри Дэвид Торо написал знаменитое эссе, озаглавленное „Гражданское неповиновение“, где сказано, что иногда народу приходится восставать против закона… Общественные деятели, такие как Ганди и Мартин Лютер Кинг, восприняли идеи, выраженные в эссе Торо, и использовали их для улучшения жизни людей, за которых боролись. Загрузка музыки из Сети, хоть и не выглядит таким сильным протестом, как освобождение людей от рабства и притеснений, тоже является формой гражданского неповиновения. Это протест против коррумпированной системы, созданной с единственной целью — делать деньги, вне зависимости от благосостояния потребителя или автора». (Прим. автора)

Мечты все еще упорно сопротивляются

К 2008 году некоторые из путеводных звезд движения за открытую культуру начали признавать очевидное, а именно — что выигрывают не все. Десятилетие назад мы предполагали или по крайней мере надеялись, что Сеть принесет много выгод такому большому количеству людей, что те несчастные, которым перестанут платить за то, что они делали, в конце концов выиграют, найдя новые способы заработка. Этот аргумент можно услышать до сих пор, как будто люди живут вечно и могут позволить себе ждать до бесконечности, когда на них снизойдет новый источник благосостояния.

В 2008 году Кевин Келли написал, что новая утопия — это…

«…прекрасная новость для двух классов людей: нескольких счастливых агрегаторов, таких как Amazon и Netfix, и шесть миллиардов их потребителей. Из этих двух, мне кажется, потребители получают большее вознаграждение от богатств, скрытых в бесконечных нишах.

Но для авторов „длинный хвост“ — неоднозначное благо. Работающие самостоятельно художники, продюсеры, изобретатели не входят в уравнение. „Длинный хвост“ не приводит к значительному увеличению продаж у создателей, но привносит существенную конкуренцию и бесконечное давление на цены. Если художник не стал агрегатором работы других художников, „длинный хвост“ не предлагает избавления от унылости муниципальных распродаж».

Люди, посвящающие свою жизнь осознанному вкладу в культуру, который можно передать через облако — в противоположность случайным вкладам, которые не требуют обязательств, эти люди, признает Кевин, в проигрыше.

Его новый на момент написания этой книги совет был похож на тот, что мы предлагали в момент ожидания и несбыточных надежд десять, пятнадцать и даже двадцать пять лет назад. Он предложил, чтобы художники, музыканты или писатели нашли в своей работе что-то, что не связано с цифрой, например живые выступления, продажу маек и т. д., и убедили тысячи людей тратить на это сотню долларов ежегодно. Тогда художник мог бы зарабатывать сто тысяч в год.

Мне бы очень хотелось верить, что больше чем незначительное число людей, выигравших случайно, может этого добиться. Иногда «госпожа» или коуч могут использовать Интернет для осуществления такого плана. Но после десяти лет наблюдений за многими и многими людьми, попытавшимися это сделать, я боюсь, что такое не сработает для подавляющего большинства журналистов, музыкантов, художников и кинематографистов, находящихся на пороге забвения из-за краха нашего цифрового идеализма.

К скептицизму я пришел с трудом. Сначала я полагал, что предпринимательский пыл и изобретательность найдут способ пробиться. Готовясь к написанию книги, я снова попытался найти культурные типы, которые выигрывают от открытой культуры.

Поиск

У нас есть точка отсчета в виде музыкантов из среднего класса, которых обанкротила сеть. Нам по крайней мере надо найти для них поддержку в новой экономической ситуации. Могут ли 26 тысяч музыкантов найти по 1000 преданных фанатов каждый? Или 130 тысяч — от 200 до 600 преданных поклонников? Наконец, как долго можно этого ждать? Тридцать лет? Триста лет? Плохо ли то, что мы смиримся с утратой нескольких поколений музыкантов, пока будем ждать нового решения проблемы?

Обычно такие процессы развиваются по S-образной кривой: сначала будет лишь небольшое число поклонников, но заметная тенденция к увеличению их количества. В Кремниевой долине наблюдать очень быстрый рост числа сторонников новых поведенческих схем — обычное дело. Совсем недавно было немного блогеров-пионеров, и вдруг их уже миллионы. То же самое может произойти и с музыкантами, живущими в новой экономике.

Таким образом, сколько примеров музыкантов, живущих по новым правилам, мы можем ожидать обнаружить сейчас, спустя пятнадцать лет после возникновения Всемирной паутины и через десять лет после широкого распространения обмена музыкальными файлами?

Если просто взять цифру с потолка, было бы неплохо обнаружить 3000 таких примеров. Тогда через несколько лет их будет 30 тысяч. После этого S-образная кривая заработает в полную силу, и их станет 300 тысяч. Новый тип профессионального музыканта должен ворваться на сцену с шокирующей скоростью, как социальные сети.

Исходя из разговоров о том, как много возможностей существует, вы можете подумать, что поиск тех самых трех тысяч циничен. Их уже должны быть десятки тысяч! Или вы можете быть реалистом и думать, что все еще слишком рано и более реалистичное число — 300.

Я немного побаивался просто опубликовать вопрос в Сети, потому что, хотя я и критикую ортодоксальность открытости/бесплатности, я не хочу проклинать ее, если у нее есть хотя бы шанс. Предположим, я бы получил неубедительный результат. Не демотивировало бы это людей, которые в противном случае приложили бы усилия, чтобы новая экономика заработала?

Кевин Келли думал, что мои страхи нелепы. Он в большей степени технологический детерминист: он уверен, что технологии найдут способ достичь того, чего им суждено достичь, вне зависимости от того, что думают люди. Поэтому он предложил опубликовать мой призыв в его популярном блоге Technium, будучи уверенным, что примеры новой музыкальной экономики не заставят себя ждать.

Я тоже опубликовал пламенное воззвание в New York Times и написал о своих опасениях в других заметных местах в надежде инспирировать контакты с новым авангардом музыкантов, которые живут благодаря существованию Всемирной паутины.

В старые времена, когда я был связан контрактом со звукозаписывающим лейблом, существовали некоторые великие артисты, которые делали все сами, как Ани ДиФранко. Она стала миллионершей, продавая свои CD, когда те еще были высокоприбыльным продуктом, который покупали люди до эры файлообмена. Начала ли появляться армия новых ДиФранко?

Случай пропавших выгодоприобретателей

Ужас, но я с трудом нашел даже горстку музыкантов, которые могли утверждать, что последовали по стопам ДиФранко. Связалось со мной довольно много людей, утверждавших, что они выживают в новом порядке, но снова и снова они оказывались совсем не теми.

Вот некоторые примеры карьер, которые существуют, но не вселяют в меня надежду на светлое будущее:

ГИГАНТСКИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ ИЗ ПРОШЛЫХ ВРЕМЕН ЗВУКОЗАПИСЫВАЮЩЕГО БИЗНЕСА, ПОЛУЧИВШИЙ НЕСКОЛЬКО УПОМИНАНИЙ, ВЫКЛАДЫВАЯ МУЗЫКУ В СВОБОДНЫЙ ДОСТУП. Пример — Radiohead. Я хочу жить в мире, где неизвестные музыканты потенциально могут добиться такого успеха, как Radiohead, только при новом порядке вещей, а не при старом. Где они?