Вы призвали не того... Книга 5
Шрифт:
Шум утих.
Зато раздались проклятья.
– Смертный, да чтоб тебя едильский червь неделями едилил! Как ты посмел?!
– И я рад тебя видеть, Чешуйка, - усмехнулся я, разглядывая сидящую на полу девушку.
Все тот же пышный шар ярко-зеленых волос в стиле рок-звезды восьмидесятых. Все та же фривольная зеленая тога, практически ничего не скрывающая. Все те же нахальные фиалковые глаза с вертикальными зрачками и покрывающая руки-ноги изумрудная чешуя. Ну и отпадная фигурка тоже, само собой, при ней.
– Долго пялиться собрался?!
– оскалилась дракошка, скептически смотря
– А встать не поможешь?
– Чтобы ты опять мне пинка отвесила?
– засмеялся я, но руку все же подал.
Хватка у девушки, как и ожидалось, оказалась железной, она едва не сломала мне кисть. В который раз удивляюсь «реальности» происходящего на иных планах. Кстати, а куда меня опять занесло?
– Мы в замке, - видимо, догадавшись, о чем я думаю, проинформировала Чешуйка.
– Форма Касии заперла тебя в отдельной комнате, чтобы было удобнее управлять.
Ясно. Проходили. Вот поэтому я и не хотел призывать Древнейшую — снова ее сила всякую хуйню творит, пустив мое мнение по ватерлинии.
– Так эта штука тоже живая?
– кивнул я назад, в сторону темной комнатки с монитором.
– Не совсем, - нахмурилась Чешуйка.
– Вернее… А-а-а-а, блин!
– она раздраженно взъерошила и так пышную прическу.
– Не знаю я! Я этих тварей только пару раз встречала! И каждая такая встреча заканчивалась для меня позорным бегством! Не знаю, что там с ними сотворила Б… Бездна, но убить их нереально.
– Весело, блядь, - вздохнул я, прикидывая варианты.
– Восприятие ускорено?
– Конечно, - Чешуйка посмотрела на меня как на идиота.
– Оно в астрале всегда ускоряется.
– Ну извините, я в тонких материях как мопс на лестнице — на одну ступень вверх, а потом по трем на яйцах вниз… - оскалился я, начиная медленно выводить сознание в реальность.
– Постараюсь совладать с этой черной мракобесиной. Если что, поджарь мне мозги изнутри…
Что она там мяукнула, я услышать не успел.
Вновь навалилась тишина с едва слышным шепотком Бездны.
А в руках бились две добычи. Такие мягкие, сладкие. Они что-то пытались сказать. Одна даже кричала, плача и протягивая руку.
Но Касии не слышат. Касии не видят. Касии не говорят. Они только идут вперед.
Шаг за шагом.
Когти Бездны.
Собиратели Душ.
Шум в ушах усилился.
А. Вот. Хрен. Вам!
– Убей. Убей. Порви. Кромсай. Жги. Души. Ломай. Терзай. Режь. Бей. Рассекай…
Чудовищным усилием воли разжал пальцы со светящимися когтями.
Шаг назад.
Голоса в голове взвыли. Хор затопил сознание. Восприятие помутилось.
Тьма.
Пустота.
Не астрал.
Не тень.
Что-то другое.
Живое.
Или нет.
Тьма, полная горящих глаз.
Бездна.
Ощутил прикосновения. Мягкие. Легкие. Но очень колкие.
Сотни крохотных глазок медленно поднимались по мне.
Шепот давил на виски.
Что-то вползало в мой разум.
Такое уже было когда-то.
Гул затих.
Остался только один поток то сливающихся в единое целое, то звучащих как настоящий хор голосов.
– Буревестник. Ты призвал меня. Почему же теперь отталкиваешь? Разве мы не ладим? Разве ты не используешь мою силу? Зачем ты раз
за разом отказываешься от моего дара?– Средь оплывших свечей и вечерних молитв, средь военных трофеев и мирных костров, жили книжные дети не знавшие битв, изнывая от мелких своих катастроф…
– Зачем цепляешься за остатки слабой человечности? Почему не примешь дарованную тебе мощь? Где тот Ньярлот, с которым ты так мучился?
– Детям вечно досаден их возраст и быт, и дрались мы до ссадин, до смертных обид! Но одежды латали нам матери в срок, мы же книги глотали пьянея от строк…
– Даже слабый новорожденный монстрик заставил его сбежать и зализывать раны. А теперь я предлагаю тебе Касию. Неуничтожимого. Неостановимого. Неотвратимого. Стань им. Прими его.
– Липли волосы нам на вспотевшие лбы. И сосало под ложечкой сладко от фраз. И пьянил наши головы запах борьбы со страниц пожелтевших слетая на нас!
– Ты же любишь силу? Ты же любишь, когда все легко? А что может быть легче, чем просто идти вперед? Из мира в мир. Из галактики в галактику.
– И пытались постичь мы, не знавшие войн, за воинственный клич, принимавшие вой, тайну слова «приказ», назначение границ, смысл атаки и лязг боевых колесниц…
– Всего лишь шагать. И ничего не бояться. Ни о чем не волноваться. Ничего не слышать. Ничего не видеть. Просто идти…
– Но в кипящих котлах прежних войн и смут столько пищи для маленьких наших мозгов. Мы на роли предателей, трусов, иуд в детских играх своих назначали врагов.
– Буревестник…
– И злодея следам не давали остыть, и прекраснейших дам обещали любить! И друзей успокоив, и ближних любя, мы на роли героев вводили себя!
– Андрей…
– Только в грезы нельзя насовсем убежать — краткий век у забав, столько боли вокруг. Попытайся ладони у мертвых разжать, и оружие принять из натруженных рук. Испытай, завладев еще теплым мечом, и доспехи надев, что почем, что почем! Разберись, кто ты: трус иль избранник судьбы. И попробуй на вкус настоящей войны…
– Упрямый смертный…
– И когда рядом рухнет израненный друг, и от первой потери ты взвоешь скорбя… И когда ты без кожи останешься вдруг, потому что убили его, не тебя… Ты поймешь, что нашел, отличил, отыскал по оскалу забрал — это смерти оскал! Ложь и зло, погляди, как лица грубы! И всегда позади воронье и гробы…
– Хорошо. Ты прошел…
– Если мяса с ножа ты не ел ни куска, если руки сложа, наблюдал свысока, если в бой не вступил с подлецом, с палачом, значит в жизни ты был ни при чем, ни при чем! Если путь прорубая отцовским мечом, ты соленые слезы на ус намотал, если в жарком бою ты узнал что по чем… Значит нужные книги ты в детстве читал.
– Взывая ко мне в следующий раз, помни… Даже самые стойкие в конце концов превращались в монстров…
***
«Все эффекты сняты».
Я лежал на спине и смотрел на мигающую системку.
В голове пустота. Лишь затухающий шепот, да на автомате всплывающие из памяти слова заслушанной до дыр песни.
– Хозяин?
– раздался тихий голос и в поле зрения появилась взлохмаченная голова с изможденной тощей мордахой, обрамленной медного цвета волосами. На макушке нервно дергались чуткие треугольных ушки.