Выбери меня!

Выходит, что я теперь фаворитка Императора Драконов?!

Так вот чем была недовольна и возмущена Катарина-Фрок! Искренняя и заботливая драконица понимала, что я не знаю ничего об этикете и драконьих традициях… Но прямо высказать своё негодование Императору не могла. Вот и подсовывала мне книги по этикету для просвещения. А потом, когда поняла, что нужно что-то попроще и доступнее, предложила для чтения любовный роман с подобной ситуацией.

Чтобы не говорили, а женская солидарность существует во всех мирах.

Утром меня разбудили нежные поцелуи и мягкие поглаживания по волнующим дракона округлым местам на моём теле. Этот властный красавец поцеловал каждую… округлость. Потом отвёл в ванную умыться, выбрал наряд, который помог застегнуть, зашнуровать и затянуть. Белья это тоже касалось, чтобы сомнений не было. И тут я поняла — драконий контроль! Вот это проявление внимания к своему Сокровищу. Именно так он меня называл.

Неужели все драконы такие?

Это же полный контроль! Но Катя выглядела весьма довольной и счастливой со своим мужем. И даже умудрялась редко, но метко, замечания Императору делать и советы давать. Дракониц точно никто не унижает и не обижает. Ещё и наряжают как кукол в лучшие наряды и украшений навешивают побольше, побольше. Так много, что пальцы уже не сгибаются от перстней.

Я как раз наблюдала за тем, как дракон выбирал мне очередной перстень по цвету камня, а потом по размеру и узору на металле. И получал от этого ни с чем несравнимое удовольствие. Смотрю и не верю своим глазам, разве такие заботливые мужчины бывают? Хотя, что я говорю ерунду! Мужчин таких не существует ни в другом мире, ни в этом, а вот драконы имеются.

За завтраком к нам присоединились маг-лекарь с супругой. По-видимому, помня вчерашний мой испуг, Адалхард-Эдмонд решил не вводить новые лица в близкий круг.

Катя с беспокойством поглядывала на меня время от времени, но пока молчала, видимо ожидая отмашки о разговоре от супруга. И да, этот момент настал, когда Карл-Франк, спросил у Императора как прошла ночь. Всё ли было нормально, не испугалась ли я, не было ли приступов паники, сколько было половых актов и не плакала ли леди Таяна.

Император Драконов на удивление быстро взял себя в руки и даже не казнил никого от слишком личных вопросов.

— Вы же понимаете, Ваше Императорское Величество, что эти вопросы я задаю не из праздного любопытства, вторгаясь в вашу личную жизнь, а только потому, что забочусь о душевном состоянии женщины, нуждающейся в лечении. И помните, что вы сами дали на это своё согласие.

Главный драконище ещё раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Хорошо, что не огнём!

— Всё прошло хорошо и испуга не было. Отвращения, неприятия или панической атаки — тоже. Даже небольшой положительный эмоциональный отклик был.

Маг-лекарь внимательно продолжал слушать Императора, делая какие-то пометки в своём блокноте.

— Один раз, — многозначительно произнёс дракон сквозь стиснутые зубы.

— Это вы правильно сделали, что… Эм-м-м… Проявили сдержанность, — похвалил дракона Карл-Франк и поощрительно кивнул в знак продолжения отвечать на его вопросы.

— Слёзы были, — начал рассказывать Император дальше, и я увидела, как вскинулась драконица, готовая грудью защищать слабую подопечную, — Но не от боли или неприятия, а скорее, как… исцеление и принятие.

— Благодарю вас, Ваше Императорское Величество, что так подробно ответили на вопросы. Вы действовали очень правильно и мудро. Уже сейчас видно, что состояние леди Таяны потихоньку улучшается.

И маг-лекарь, и его супруга весьма довольно улыбались, подбадривая не только меня, но и Императора.

— Подскажите, леди Таяна, — обратилась ко мне драконица, — Есть ли у вас чувство дискомфорта? Или, может быть, что-то приносит боль или неудобства?

Я задумчиво посмотрела на драконов, а потом жалобно произнесла:

— У меня пальцы от колец не сгибаются!

В ответ получила счастливые улыбки и радостный смех всей честной компании. Оказывается, у драконов существует поговорка, что «драконица может быть недовольна только тем, что пальцы от колец не сгибаются». И она является показателем, как внимательно относится дракон к своему Сокровищу.

— Я сегодня хочу, чтобы леди Таяна присутствовала со мной в рабочем кабинете, — известил о своём желании Адалхард-Эгмонд окружающих, — Пусть потихоньку привыкает к драконам.

— Но опосредованно, — добавил вдогонку, уже видя, как Карл-Франк хочет высказаться отрицательно об этой затее, — Там есть глубокое кресло, в котором удобно читать книгу, например. Леди Катарина, вы же поможете моему Сокровищу выбрать интересную литературу в библиотеке и сопроводите её в кабинет?

— Конечно, Ваше Императорское Величество, — кивнула драконица, соглашаясь с правильностью и разумностью действий дракона. Пусть в глазах её была лёгкая тревога, но этикет не позволял делиться с Императором сомнениями и надуманными предположениями.

Променад в библиотеку прошёл довольно быстро. Я прогулялась мимо полок с любовными романами, мягко касаясь кожаных переплётов рукой. Потом обернулась к Кате и спокойно сообщила:

— Спасибо за книгу, я поняла, что вы хотели мне сказать.

— И что об этом думаете? — мягко спросила драконица, внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Как бы умён не был Император, — мягкая улыбка не сходила с моего лица, — На каждый хитрый болт найдётся гайка с левой резьбой.

— Что это значит? — она заинтересованно шла за мной вслед между рядами стеллажей.

— Этикет придумали, чтобы управлять существами — драконами, эльфами или людьми, неважно. Вот только если я не знаю этикета драконов, то и драконы не знают этикета людей…

Не знаю, почему мне захотелось вдруг поговорить на такую, слегка философскую тему. Но мне показалось важным объяснить свою позицию именно ей. Той, что не просто заботилась по приказу, а искренне хотела для меня женского счастья.

— Сильно отличается твой мир от нашего? — поинтересовалась любопытная драконица, даже незаметно для себя переходя на более личную форму общения. И которая, как оказалось, знала куда больше, чем многие советники и имела доступ к закрытой, от большинства драконов, информации.

— Очень сильно! — покачала головой, — И будет куда лучше, если Анхель пойдёт по другому пути развития, не совершая тех же ошибок.

— Но как мы узнаем, что это ошибки?

— Войны, — сказала только одно слово, — Их порождают зависть, жажда денег и технологий, гонка вооружения и чувство полной и безграничной власти. Всё это было и есть у вас, но у нас достигло таких масштабов, что… Если начинается война, значит мир умирает, убивая себя сам.

Катя посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что наш разговор не имеет дополнительных ушей и полушёпотом поделилась: