Выбирай врага тщательно

— Твою мать, Твист! Он позвал свою подружку.

Эти слова прервали горе Дженис. Они были предназначены шаману-норму, сказаны были тихо, шепотом, но Дженис услышала их. Она подняла голову и, сквозь слезы, впервые посмотрела на незваных гостей.

Женщина лежала у стены, еле живая, почти мертвая. В мужчине, даже затуманенным взглядом, Дженис опознала шамана, того, которого видела в режиме астральной разведки. Он призывал духа бороться против Дэна. Хоть лицо мужчины и кривилось от боли, он изо всех сил старался держаться так, словно с ним все в порядке. В одной руке он держал кинжал красно-золотого металла. Другого оружия у него не было. «Нужно стараться избегать его колдовства», — вспомнила Дженни.

Рядом с ним стояла одна из тех машин с пистолет-пулеметом, спрятанным в башенке. Ствол направлен прямо на Дженис.

Вне всякого сомнения, это были те, кто забрал у нее Дэна.

Дженис встала с колен, но продолжала сидеть на пятках. Взгляд уловил движение башни дроида. Не обращая на него внимания, она протянула ладонь к лицу Дэна и закрыла его глаза, после чего позволила пальцам задержаться на его губах. Они украли его улыбку. Они остановили его сердце.

Дженис спрятала свое намерение за иллюзией, словно продолжает скорбеть над телом Дэна. Сама же приготовилась к атаке.

Они умрут!

Дженис вскочила.

Как только она начала движение, иллюзия рассыпалась в прах. Убийцы, наконец, отреагировали, но было уже поздно. Пистолет-пулемет в башенке дроида не смог повернуться достаточно быстро, чтобы выпущенные пули попали в нее. Шаман оказался слишком слаб, чтобы противостоять ей. Дженис прыгнула, предвкушая момент, когда начнет разрывать убийц на куски.

И вдруг врезалась в невидимую стену, в результате чего мощный, смертельный прыжок превратился в бесславное падение на пол. Разумом, и так балансировавшим на грани безумия, Дженис почувствовала, что со стороны мертвого тела Дэна исходит нечто странное.

Когда она обернулась к мертвому телу, обнаружила, что его голова слегка повернута в ее сторону. Ей также показалось, что его веки слегка приоткрыты, хотя Дженис и не могла увидеть блеска его глаз.

Она вернулась к нему, поцеловала в губы и вздрогнула. Губы оставались холодными, грудь — неподвижной. И все же, несмотря на это, он заговорил.

— Я не могу позволить тебе сделать это.

Дженис прислушалась к себе, не сходит ли с ума, но еще больше запуталась. Он разговаривал с ней, но его здесь не было. Она хотела, чтобы Дэн был жив. Слезы упали на лицо мертвого вендиго, и у того не дернулся ни один мускул. Дженис не знала, что делать.

— Нет смерти. Слишком много крови. Это может тебя испортить. Это тяжело. Это тебя испортит. Только не тебя, моя дорогая. Боюсь, что это будет смертельно.

Когтями Дженис расчесала его гриву.

— Молчи, любимый. Я спою для тебя целебную песню.

— Нет песни. Забудь о мясе, пиршеств больше не будет. Я на грани смерти и слышу, как ты плачешь. Твои слезы и твоя любовь позволила мне спасти тебя сейчас.

— Спасти меня? За тебя я убью кого угодно!

— Нет, — строго и настойчиво ответил голос. — Обещай мне. Отрекись от смерти.

— О чем ты говоришь, любимый?

— Обещай.

Его голос становился все тише и глуше, но Дженис чувствовала в нем силу.

— Все что угодно, — прошептала она. — Пусть будет отречение о смерти, как ты хочешь, только вернись ко мне.

— Собачий шаман. Он твой брат, — закончил голос, и Дженис почувствовала, как нечто, что до сих пор находилось в комнате, исчезло. Дэна Широи больше не было. Дженис закричала, и в этот крик вложила все свое отчаяние.

* * *

Сэм не верил своим ушам. Голос мертвого вендиго — это не совсем то, что он хотел бы, чтобы его преследовал в кошмарах. Но еще страшнее были слова, которые говорил этот голос. На самом ли деле эта большая пушистая штука, эта самка-вендиго, его сестра Дженис? Господь не мог быть таким жестоким.

Вернер вошел в режим астральной разведки и принялся изучать ауру существа. Теперь он знал, как правильно смотреть на ауру вендиго, и не сомневался, что у него все получится, хотя до сих пор это получилось только однажды. Хуже того, он не был тем, кем был сейчас, когда последний раз видел сестру. А теперь, когда она прошла через гоблинизацию… Как он сможет узнать, она ли это на самом деле? Вернер не был в этом уверен.

— Дженис?

Голова существа с покрасневшими глазами повернулась к нему. Мрачное лицо вендиго оказалось полностью незнакомым, по крайней мере, Сэм не смог сходу различить ни одну черточку, присущую прежней Дженис. И в голосе тоже не было ничего знакомого.

— Сэм?

Горло Вернера сжалось, когда он услышал, как она произнесла его имя — «Сэ-ам». Больше никаких сомнений не было.

— Господь Всевышний, это ты.

Было много слов, что Сэм хотел сказать Дженис, но сейчас все они куда-то исчезли. С тех пор, когда Вернер узнал, что сестра прошла через гоблиниацию, он боялся за нее. Все попытки связаться с ней необъяснимо душились на корню корпорацией Ренраку. Но он никогда не забывал о ней, никогда не бросал попыток хоть как-то связаться с ней. И вот, когда Дженис находится перед ним, буквально в нескольких шагах… Он не так себе это представлял. Он боялся, что кавару превратит Дженис в орка, или того хуже, в тролля — но это… С тех пор, как Сэм узнал о существовании вендиго, он стал ненавидеть эту расу.

Дженис молча смотрела на Сэма, и ее темные глаза оставались загадкой.

— Я хочу тебе помочь, — наконец, пробормотал Вернер.

— Где ты был раньше, когда ты мне был так нужен? — осуждающе спросила Дженис.

— Я пытайся най…

— Если бы ты действительно пытался, ты бы давно сделал это. Дэн помог мне, когда я нуждалась в помощи. А теперь ты снова ворвался в мою жизнь и забрал его у меня. Ты хочешь мне помочь? Так верни его!

— Но он был вендиго…

— А кто я, по-твоему? — закричала Дженис, ударив огромной когтистой лапой в свою грудь.

— Должен быть способ, чтобы помочь тебе.

— А я всю жизнь считала, что из нас двоих романтиком была я, — горько засмеялась Дженис, — а ты всегда был практичным. Нет мне искупления. Разве ты не видишь, что я уже проклята?

Глава 44

— Я не могу поверить, что ты позволил ей просто уйти.

Эстайос метался взад и вперед, отмеряя по несколько шагов взад и вперед. Они находились в одной из не засвеченных и безопасных квартир, принадлежащих Харт. Почти вся единственная, просторная комната была предоставлена Вилли и ее железно-электронным игрушкам, остальные «теневики» собрались в небольшом свободном уголке, где места оказалось не так много. Большую часть новой и красивой мебели свалили в кучу, чтобы освободить место для регенерационной койки, в которой лежала Харт. Остальные «теневики» обходились тем, что есть и их вид на фоне дорогих ковров, стеновой отделки и деревянного потолка, выглядел немного абсурдным.

Как только Эстайос в очередной раз промчался мимо Додгера, тот выпрямил ногу. Все внимание высокого эльфа было сосредоточенно на Сэме и он не подозревал, какую пакость устроил ему Додгер. Тереза пихнула Додгера локтем в бок и тот, вздохнув, отказался от намерения подстроить Эстайосу подножку.

Сэм следил за показаниями лечебной камеры и слушал Эстайоса вполуха. Вернер не понимал, что показывали приборы, но разобрался, что сейчас Кэтрин находится в сознании. Хотя ее глаза оставались закрыты и она не отвечала, Сэм прошептал ее имя и был уверен, что эльфийка его услышала, отказываясь признавать, что вокруг нее кто-то есть.