Выбираю (не) любить...

— Останови пожалуйста машину у того метро, — глухо произносит моя девочка.

— Снеж, прости, я не подумал, — иду на попятную, задвигая ревность глубоко, как только могу.

— Денис, мы с Джоном вместе танцуем, выступаем и так будет дальше, — строго отвечает Снежана, — Твоя ревность совсем не к месту, тем более мы с тобой даже не встречаемся!

— Я понял, все, все, прости, — пытаюсь поймать ее пальчики и подношу к губам, целуя. Какая же она хрупкая, изящная, меня кроет всего так, что дрожу весь, как в лихорадке.

— Я думала сегодня над тем, что ты предложил, — Снежана убирает у меня свою руку и откидывается на спинку кресла, смотрит в окно, на утопающую под дождем Москву, — На отношения у меня сейчас нет времени, на свидания тоже. У нас последний курс, нужно готовиться к зачетам, тем более у меня скоро выступление, и я буду занята с Джоном. Затем у нас подготовка к новогодним праздникам, поэтому я не смогу с тобой встречаться, оставим все как было, дружеское общение.

— Вот как, — говорю я, а внутри все кричит, вопит от безнадежности, — Это из-за моих слов про Джона?

— И из-за этого тоже, — согласно кивает Снежана, — Пойми, мы с ним друзья и партнеры по танцам, больше я не хочу возвращаться к этому разговору.

— Понял, не дурак, — соглашаюсь я, — Из студии могу тебя подвозить?

— Если хочешь, — отвечает Снежана, а я ликую, ну хоть так. Я не могу ее не видеть, ломает меня всего по ней.

Подъезжаем к ее дому и бегу открывать дверь, чуть не навернувшись на луже в тонких туфлях. Снежана выходит, и я не могу удержаться, прижимаю ее к себе за талию, вдыхаю цветочный запах ее волос. Как же пахнет моя девочка, что я дурею просто, колотит всего, когда губами ее лба коснулся. И ведь целовал ее только раз, а хочу много и долго. Веду губами по ее щекам, приближаясь к заветной цели, но Снежана отворачивается, мягко отталкивая меня.

— Денис, прости, не нужно, — говорит Снежана и я отпускаю, убираю от нее руки, сую их в карманы, чтобы не трясло всего, как наркоман долбанный.

— Спокойной ночи, Снеж, — хрипло говорю ей.

— До завтра, Денис, — с улыбкой отвечает Снежана.

— Я напишу? — прошу хотя бы эту малость.

— Пиши, — пожимает она плечами и бежит к крыльцу, где останавливается и машет мне рукой, скрываясь в доме.

Стою у машины, смотрю, как на втором этаже загорается свет в ее окне и хочу туда, к ней. Не могу без нее, никак.

Сажусь в машину и открываю окно, прикуривая сигарету. Дождь все еще идет, кружится мелкими каплями в воздухе. Такая свежесть вокруг, а я дымом давлюсь, успокоиться пытаюсь. Ну что не так то? Почему я ей не нравлюсь? Ведь и внешностью не урод, одет прилично, образован, воспитан, а вот не могу добиться любви моей девочки и все тут. Что я не так делаю? Может из-за Инги все, подругу обидеть не хочет? Так сколько раз уже говорил, ну не нравится она мне, никак. Никаким боком не зашла. А от Снежки торкает всего, душу выворачивает, как вижу ее жизнь красками играет.

Выбросил докуренную сигарету и снова на окна пялюсь, могу так всю ночь сидеть, но боюсь родители ее не поймут. Завожу машину и выезжаю из ворот. Завтра, я снова увижу ее завтра. Пусть так, хоть ненадолго, этого мало, но хоть что-то. Сегодня чуть не поругались из-за моей ревности, испугался так, как никогда страшно не было. Думал все, не заговорит больше, но пронесло. Облегчение накатило такое, что думал кони двину. Нельзя так, знаю, а сделать ничего не могу.

Глава 17. Захар

Утром еле встал и то если бы не пять будильников на телефоне фиг бы глаза открыл, а так эта трель надоела, что пришлось проснуться. Врезаясь спросонья в косяки, пошел в душ, где немного проснулся, облив себя напоследок ледяной водой. Вчера полвечера разбирался с кофемашиной, а потом до четырех часов в игре зависал. Начал с того, чтобы кое-что подправить в уже сделанном и сам не заметил, как в онлайн ушел. В итоге не выспался, игру не доделал, короче настроение ниже плинтуса.

Сварил себе кофе и вышел на лоджию, прикуривая сигарету. А ничего так и что я раньше один не жил? Давно бы уже в квартиру свою уехал. Никто перед тобой голой грудью не вертит, указания не раздает. Во сколько пришел, когда ушел — никого не волнует. Кстати, насчет голой груди, надо с кем-то замутить на пару вечеров, пройдусь сегодня по контактам. Есть парочка девчонок, которые всегда готовы. Возни с ними правда много, в клуб надо тащить, цветы дарить. Хотя и так прокатит, пиццу с колой закажем и в кроватку.

Через полчаса спустился на подземную парковку, натягивая шлем и куртку. К универу подъехал почти вовремя, но даже если опоздаю, расстраиваться не буду. И первой кого я увидел, ну конечно, была Котих, мать ее, хоть беги отсюда. Сейчас устроит мне вынос мозга по всем статьям. Сделал морду кирпичом и прошел мимо нее, ожидая окриков и гневных возгласов, но было тихо. Я даже тормознул, оглянулся, может, что не понял? Но нет, девчонка стояла и смотрела мне вслед, серьезно так смотрела, нахмурившись. Не удержался, сделал перед ней реверанс, помахав почти у асфальта шлемом, вот дурак, ей Богу. Зато удовольствие получил по полной, видя, как ее от злости всю передернуло. Сердится малышка, а сделать ничего не может. Отлично, настроение мне на весь день подняла, даже учиться захотелось.

Хотя, это желание быстро прошло, буквально, как началась первая пара. Слушал нудную лекцию, развалившись на заднем ряду и почти заснул, когда монотонный голос преподавателя сменился тишиной. Поднял помятое лицо и улыбнулся своей самой чарующей улыбкой.

— Туманов, — преподаватель смотрела на меня, сверкая сердитыми очками. Да, очки тоже могут быть сердитыми, я уже понял это, — Вам настолько не интересна тема моей лекции, что вы решили лечь спать?

— Ну почему же, э-э-э… — попытался я вспомнить имя, но в голову лезла какая-то Изольда. Может где-то на подкорке так и отложилось ее имя? — Изольда Викторовна? — задал ей встречный вопрос.

— Владимировна, — поправила меня преподаватель.

— Точно, — стукнул себя по лбу, — Такое прекрасное имя запомнил, а вот с отчеством беда прямо, — снова улыбнулся я, сверкнув белыми зубами.

— Бывает, — проворчала преподаватель, разворачиваясь и спускаясь по широкой лестнице между рядами. Но потом будто вспомнила, зачем вообще поднималась, — Надеюсь, Захар, вы проникнитесь историей древнегреческого философского развития и больше вас не потянет в сон.

— Угу, — промычал я в ответ, снова устраиваясь на столе. Но сон пропал, и я оглядывал одногруппников, а точнее девчонок, примечая самых хорошеньких. Дело дрянь, останавливаясь взглядом на Котих, подумал я. Даже здесь, среди довольно симпатичных, эта умудрялась выделяться своей красотой. Откуда только взялась такая? Сегодня на ней было бежевое шерстяное платье, обтягивающее ее, как вторая кожа. Волосы мягким золотом лежали на плечах, скручиваясь в тугие длинные локоны. Руки тонкие, изящные. Я даже залюбовался ее движениями, когда она поправляла волосы. Странно двигалась эта Котих, я еще вчера заметил, как-то плавно, изящно, необычно.