Выбор-побег
Шрифт:
– Что это вы, Мариночка, такое говорите? – отводя глаза в сторону, смущённо засуетилась Сашенция. – Может, всё ещё и образуется. Всякое случается…. Хотите ещё коньячка?
Глаза девушки застыли, рот приоткрылся в кривом оскале, голова уродливо завалилась набок.
– Вот, и всё, – поморщился Егор. – Она умерла…. Угадай, любимая, что я сделаю первым делом, когда мы доберёмся до канадского поселения «Славянского клуба»?
– Наверное, напьёшься в дымину.
– Не угадала. Первым делом, я ремнём нахлопаю нашу Иришку по одному известному месту.
– За что это? – удивилась Санька.
– За
– Шутишь так?
– Ага, вспоминаю – с лёгким скрипом – специфичный армейский юмор, подзабытый слегка на далёкой Чукотке. Типа – без Василия Тёркина и победа достигается с лёгким запозданием…. Чувствую, что пришло время – вспомнить и все прочие навыки, могущие быть полезными в различных заварушках…
Они перетащили тело Маришки к широкому плёсу ручья.
– Глубина здесь, судя по всему, больше двух метров. И вода тёмно-коричневая, очень мутная, – одобрила Александра. – Никто и никогда не найдёт. А местечко – очень тихое, спокойное и красивое. Бабочки летают – крупные и узорчатые. С высоченных деревьев, переплетаясь, сползают толстые тёмно-зелёные лианы, усыпанные мелкими разноцветными цветочками, слегка похожими на магазинные орхидеи.
– Это и есть – тропические орхидеи, – хмыкнул Егор. – Жди меня здесь, известная киноактриса и режиссер. Я быстро…
Вернувшись к банановой роще, он снял с трупов неизвестных оппонентов пятнистые куртки, после чего вернулся к ручью. В куртки Егор завернул крупные гранитные булыжники, а длинные курточные рукава надёжно завязал-укрепил на худеньком теле Маришки.
– Кожаный планшет я забрала, – сообщила Санька. – Обыскала все карманы, но ничего в них не обнаружила. Естественно, не считая очередного пистолета. Смотри, какой красивый! Чёрненький, элегантный.
– «Глок», причём, израильского производства. Хорошая машинка, надёжная, двенадцатизарядная. Себе оставь…. Кстати, сняла с покойницы полевой планшет с полезными причиндалами – молодец. А, ботинки?
– Что – ботинки?
– А кто мне жаловался ещё в подземном туннеле, что, мол, шатается каблук на правой туфле? Если ты забыла, то напоминаю. До Сан-Анхелино – нам ещё пилить и пилить…. Ладно, ботинки с мёртвой барышни, которая, возможно, спасла нам жизни, я сниму сам. Ты же, Санёк, сбрасывай свои модные туфельки. Я их запихаю – по одной – в куртки с камнями…
Когда процесс переобувания был завершён, Егор скомандовал:
– Берём тело за руки и за ноги, раскачиваем и – на счёт три – определяем рабу Божью Маринку в водяную могилку…
Раздался громкий «бульк», мёртвое тело девушки послушно скрылось в тёмно-бурых водах, по поверхности омута, расширяюсь, побежали круги.
– Пошли, черноволосая красавица, к пруду, – предложил Егор. – Наверняка, Гешка и Юля уже заждались.
Но, не пройдя и семидесяти метров, он остановился и известил:
– Придётся, всё же, вырезать длинную палку с крепкой рогулькой-развилкой на конце. Помнишь, как я
таким крестьянским приспособлением – в процессе проведения реалити-шоу «Живём – как в старину» – расчищал нам путь от упитанных вологодских гадюк?– Помню, – зябко поёжилась жена. – Ты хочешь сказать, что…
– Ага. Видишь, впереди берег ручья – метров на сто пятьдесят – свободен от деревьев, кустарников и травы?
– Ну, да. Каменистая покатая площадка, вернее, солнечная лощинка, «обрывающаяся» в наш ручеёк. Эти полосатые камушки, наверное, очень горячие. Особенно, прожилки слюды.
– Полосатые камушки, говоришь? – усмехнулся Егор, доставая из рукава пиджака ножны с армейским ножом. – Нет, милочка моя, каменные плиты, как раз, однотонные. А, вот, змеи, которые греются на них, разноцветные. То бишь, буро-узорчатые, серые и зеленоватые. Ну, и блестящие, как прожилки слюды, змейки…
– Кошмар какой! Как же мы пройдём к пруду?
– Ногами, конечно. Ты, главное, не бойся и, отстав метров на пять, шагай за мной. Прорвёмся! Не впервой…
Разноцветные змеи, рассержено шипя, разлетались в разные стороны. Два шага, манипуляция с палкой, голова змеи, попавшая между «лучами» рогульки, короткое вращение древка, резкий взмах, сильное змеиное тело, отлетающее метров на пятнадцать-двадцать. Следующие два шага, манипуляция с палкой, голова змеи, попавшая между «лучами» рогульки…
На преодоление ста пятидесяти «змеиных» метров у них ушло более двадцати минут.
– Очень печальная история, – загрустила Сашенция.
– О чём это ты, королева моего беспокойного сердца? – уточнил Егор.
– Как я понимаю, змеи днём привыкли греться на тропическом солнышке?
– В общем-то, да. Переваривают пищу, набираются сил, греют холодную кровушку.
– А ночью, соответственно, расползаясь по всей округе, выходят на охоту – за всякой мелкой живностью?
– Правильно всё понимаешь.
– Сколько времени мы будем ждать Генку и Юльку? – поставила вопрос ребром Санька. – Полчаса, час, два?
– Этот момент мы не оговаривали.
– И, по моему мнению, совершенно напрасно. Можем, ненароком, оказаться ночью в натуральном змеином раю. Наступишь – в полной темноте – на какую-нибудь узорчатую гадину, она тебя за ногу и тяпнет. Костра-то нам разжигать, наверно, не полагается?
– Рискованное, опасное и недальновидное мероприятие, – сознался Егор. – Неизвестно, какие ещё гадкие и скользкие морды бродят по округе. Ведь, наверняка, бродят….
– А если пересидеть ночь на высоком дереве?
– К сожалению, не получится. По стволам и ветвям местных деревьев змей ползает ещё больше, чем по траве и камням. Маленькие такие, изумрудно-зелёные, с крохотными красными точками по всему телу и, при этом, очень ядовитые. Кроме того, кровожадные ягуары обожают вкушать пищу, предварительно спрятав добычу в густой листве…
До пруда они шли в полном молчании.
– Как и ожидалось, здесь нас никто не ждёт, – расстроено сплюнула в сторону Санька. – Только две толстые чёрные змеи испуганно сползли – с длинного замшелого бревна – прямо в воду. Ситуация, как принято говорить в современных авантюрных романах, неуклонно меняла свой статус, превращаясь из неприятной и непростой – в отчаянную и безысходную…. Что предпримём, опытный вояка?