Выбор профессии

По рассказам подчиненных, он тяжелый руководитель. В работе он не тиран и не диктатор, но из своих подчиненных Геннадий Григорьевич выжимает все соки. «Да, он человек жесткого порядка. Порядка. Его любимая книга, как это ни забавно, старинный «Домострой». Он серьезно считает правильными провозглашенные там нормы поведения и роли в семье мужа, жены и детей. И в то же время это очень душевный человек», – вспоминает также Татьяна Дмитриева.

У каждого российского начальника есть такая важная вещь – репутация. Геннадий Онищенко – жертва собственного имиджа. Про него говорят, что он странноватый и несовременный. Но, с другой стороны, он харизматичен и болезненно честен, не имеет ни дачи, ни даже машины, живет на зарплату госслужащего. Пример для нашего времени, согласитесь, не самый обычный.

Геннадий Григорьевич – это великий инквизитор санэпидемнадзора, Савонарола российского быта. Сам в быту и в еде неприхотлив, он и других к этому подвигает. Признался во время интернет-конференции, что любит молоко и молочнокислые продукты, рыбу, квашеную капусту и картошку в мундире. В любимых писателях – Чехов как коллега, Бернард Шоу (без пояснений), Лев Толстой – «просто наслаждение высокой культурой языка» и Куприн как «прекрасный бытописатель». При этом предпочитает историческую литературу, «но не светскую». «Наша история наиболее правдиво передана РПЦ, осмыслена через жизнеописания канонизированных святых – крупных государственных деятелей», – оказывается Геннадий Онищенко глубоко верующий человек. Хотя слишком нетерпим для глубоко верующего. Он скорее уверен, что нетерпимость – благодетель, если речь идет о пороках общества.

Онищенко, и только Онищенко, всегда выступает перед журналистами, никто другой от имени Роспотребнадзора ничего сказать не посмеет. Похоже, Геннадию Григорьевичу в рамках санитарного ведомства уже тесно. Похоже, санитарный врач превращается в большого политика.

Иерархический нюх

Анатолий Чубайс проделал ту же метаморфозу, что и многие комсомольские активисты конца 1980-х: от работы с демократическим движением они перешли к работе в демократическом движении. Благодаря этому он был вовремя замечен, и в 1990 году ему предложили непосредственно заняться реформами.

Первый его проект – сделать Ленинград свободной экономической зоной – не закончился ничем. Неизвестно, куда бы вывела кривая попавшего в немилость к Собчаку петербургского экономиста, если бы в это время президент Ельцин не подписал указ о назначении премьер-министром Егора Гайдара. Вскоре Чубайса пригласили работать в правительство.

С Гайдаром Чубайс был знаком еще с 1985 года, когда в пансионате «Змеиная горка» под Ленинградом прошел семинар, посвященный обсуждению опыта югославской реформы и проблем венгерской экономики. Этот семинар посетил и Егор Гайдар. Сам Чубайс в одном из интервью местной прессе назвал это событие историческим.

...

С появлением слов «ваучер» и «приватизация» даже оставшиеся в Петербурге друзья перестали называть Чубайса «рыжим» – как писал еще Марк Твен, носители власти рыжими не бывают.

Переехав в Москву, Чубайс довольно долго жил в гостинице. Очевидно, он чувствовал себя не вполне уверенно на посту министра. От других чиновников его отличало умение быстро разрабатывать проекты необходимых для эффективной приватизации документов, бьющая через край энергия, целеустремленность и поистине комсомольский оптимизм. Но с появлением слов «ваучер» и «приватизация» даже оставшиеся в Петербурге друзья перестали называть Чубайса «рыжим» – как писал еще Марк Твен, носители власти рыжими не бывают.

Довольно быстро выяснилось, что Анатолий Чубайс обладает всеми необходимыми для успешного менеджера самого высокого ранга навыками. Прежде всего он талантливо входил в доверие ко всем, кто стоял выше него на иерархической лестнице. И сохранял лояльность. И ставил на нужную фигуру.

Но дело, конечно, не только в аппаратном чутье Чубайса. Первый шаг любого руководителя, претендующего на долгожительство, – формирование своей команды. Собрать в правительственном органе таких людей, которые дали бы основания для разговоров о появлении чиновника нового типа – молодого профессионала, не запуганного партийно-государственной машиной подавления, – можно только одним способом. Высокой зарплатой. Чубайсу удалось сделать это: 6 октября 1992 года появилось скромное распоряжение главы Госкомимущества под названием «Об участии консультационных фирм и индивидуальных консультантов в проведении работ по приватизации государственных и муниципальных предприятий». Именно оно открыло дорогу в ГКИ западным консультантам по приватизации. Без таких каналов дополнительного финансирования феномен команды Чубайса как достаточно монолитного сообщества молодых вестернизированных профессионалов, вероятно, так никогда бы и не появился на свет.

Конечно, деньги в «системе Чубайса» не являются всем. Фактору личной преданности Чубайс всегда уделял огромное значение. Причем не терпел полутонов. В этом отношении Чубайс-чиновник является максималистом: либо с нами – либо против нас. Именно перед таким выбором он поставил в начале 1992 года одного из своих ленинградских друзей, усомнившегося в верности проводившейся тогда правительством Егора Гайдара экономической политики.

А стоило в январе 1996 года в момент отставки Чубайса с поста первого вице-премьера лидеру думской фракции НДР Сергею Беляеву осторожно солидаризироваться со словами президента о том, что десять процентов голосов его движения потеряно именно из-за личности Чубайса, как Чубайс навсегда поставил на нем крест, выведя за рамки своей команды.

Другими качествами Чубайса-руководителя считаются традиционные для любого начальства профессионализм, уверенность в себе (противники, правда, называют это нахальством или наглостью), умение быстро ориентироваться, работоспособность – его рабочий день начинается в 8–9 утра и заканчивается в 11–12 ночи (весьма характерная черта бюрократа советской школы).

...

Чубайс-чиновник – максималист: либо с нами – либо против нас.

Первым серьезным документом, принятым с подачи Чубайса, стало утвержденное в феврале 1992 года правительственное постановление «О порядке введения в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации». Постановление вступало в противоречие с законом о приватизации, принятым летом предыдущего года, который недвусмысленно говорил о приватизационных счетах в Сбербанке, а не о чеках (ваучерах).

С этого документа очертилась позиция Чубайса по отношению к российским законам: если закон плох, устарел или реакционен, то его необходимо обойти. Вместо слепого следования догме необходимо принимать нужные нормативные акты и только затем добиваться отмены устаревших.

Несмотря на противодействие Верховного совета, была утверждена и с 1 декабря начала успешно реализовываться собственно программа чековой приватизации.

На все попытки специалистов ВС добиться законодательного блокирования ваучерной приватизации Чубайс неизменно находил контрмеры. Каждый раз, когда Верховный совет начинал рассматривать соответствующий проект закона или постановления, ГКИ отвечало обычно параллельной законодательной инициативой прямо противоположного содержания (через дружественных депутатов-либералов). Парламент вяз в процедурных формальностях, а Госкомимущество тем временем энергично продолжало акционировать предприятия и проводить чековые аукционы.

Квалифицированный персонал и обширные базы данных позволяли Госкомимуществу буквально в считаные часы готовить законопроекты, не говоря уже о президентских указах и постановлениях правительства. Последние были необходимы на тот случай, если Верховному совету все же удавалось принять какой-нибудь документ, направленный против чековой приватизации.

31 июня 1994 года – день окончания ваучерной приватизации – принято считать днем экономического триумфа тогдашнего председателя Госкомимущества. Отчасти это верно – продленная на полгода бесплатная приватизация благополучно завершилась, и на праздничном банкете для сотрудников «министерства приватизации» много и долго говорили о следующем, денежном, этапе денационализации. Этот триумф одновременно стал началом падения Госкомимущества, которое во многом исчерпало себя.