Выбор пути

— Какие-то интересные находки есть?

— В объеме проанализированного — нет. Сложность строения вещества, представленного в полученных образцах, недостаточна для оптимистических ожиданий.

— Но проверить мы всё равно обязаны, — умом я понимал, что найти нужные компоненты в низкоуровневых тварях практически нереально, но надежда на удачный случай не давало просто переработать эту биомассу, — если вдруг что — сразу сообщай.

Выход из комплекса я совершил, в этот раз, через один из двух рабочих верхних шлюзов. Поначалу удивившись, что только два из четырнадцати шлюзов верхнего пояса доступны для выхода, я запросил пояснения у Контролера. Оказалось всё просто. Девять шлюзов выходили в скальный монолит, три находились на слишком большой для нормального выхода высоте. И только два — позволяли, покидать Энриувойре на этом уровне достаточно комфортно.

Двигаться в этот раз я планировал больше вверх. Всё равно на глубине больше трехсот километров встретить шурга хотя бы среднего уровня было практически невозможно, поэтому брать решил количеством. А вверх — потому что хотелось встретить какой-нибудь город нурнов. На той глубине, на которой расположен Энриувойре, по словам Контролера, никаких поселений не было. Самое глубоко расположенное, размещалось выше минимум километров на сто. Вот заодно и поищем. Может быть повезет.

Не повезло. Ни с городом, ни с Критулом. Через два часа бешеной беготни по пещерам, скалам и переходам, с остановками только на экс, примерно раз в пять-десять минут, а шурги тут не встречались так уж часто, я решил закругляться. Намотал пятьдесят четыре километра пути. Поднялся по вертикали лишь на семнадцать. Уровень ЗК отметку двадцатого так и не перешагнул, не добравшись до неё жалкие двадцать процентов. Уровень аватара же достиг восемнадцатого, набрав двадцать четыре процента от девятнадцатого.

От контролера сообщений не было, значит, ничего достойного упоминания в останках он не нашел. Критул на радаре не появлялся. Метод 'убей-убеги' работал великолепно, позволяя мне в рабочем порядке бить тварей и спокойно проводить экстракцию. Но заканчивать пробежку простым переходом в стационарный карман мне не хотелось. Хотелось провести эксперимент. И вот сейчас я выискивал того, на ком могу этот эксперимент провести. Тварь помельче размерами. Идеально подходил бы нежданчик, он самый тощий из всей этой низкоуровневой братии. В крайнем случае — мелкий падальщик.

И вот, когда я уже собирался плюнуть и уйти, на радаре мелькнул падальщик достаточно мелких размеров. Пара минут, один убитый и брошенный без экса дырокол, и вот он, мой эксперимент. Несется на меня разинув пасть, издавая устрашающее шипение, растопорщив крылья и грозно разведя в стороны среднюю пару лап с клешнями. Прочности бронирования моей экзоброни было достаточно, что бы клешни и пасть падальщика ничего не могли с ней поделать даже без включения силового щита. Поэтому уворачиваться я не стал. Выставив перед собой руки, предплечьями заблокировал его клешни, дав ему сжать их. И перенесся в стационарный карман. Захватив с собой живую и целую низкоуровневую тварь.

***

Выспаться не удалось. Глянув на табло многофункционального центра, который в данный момент отображал время, Полина поморщилась. Четыре часа дня. Она проспала всего пять часов. После полутора суток аврала, беготни, разговоров, угроз и шантажа. В голове слегка плыло, сознание с трудом фиксировало окружающую действительность.

Легкий полумрак комнаты в это дневное время обеспечивался тяжелыми шторами, пережитком прошлой эпохи, полностью занавешивающими широкие панорамные окна. Высокая кровать, сидя на краю которой, хозяйка ногами не доставала до пола, возвышалась в пустой комнате как высоченный холм. Размеры самой комнаты и практически полное отсутствие других предметов интерьера укрепляли эту иллюзию, а лучи света, многократно отраженные, смягченные, рассеянные тяжелыми тёмными шторами придавали ей сонное спокойствие. Из которого Полину настойчиво пыталась вырвать противная, диссонирующая с окружающим, до отвращения бодрая мелодия.

Телефон не замолкал, надрывался и требовал внимания. Если учесть, что этот номер знают не так много людей, а вывести его из беззвучного режима могут вообще лишь трое и эти трое прекрасно знают, что беспокоить её по пустякам — очень плохая затея, то реально случилось что-то серьезное.

Активировав связь, Полина хриплым со сна голосом бросила в пустоту затемненной комнаты:

— Слушаю.

— Пила, собирайся. Через пятнадцать минут я буду у твоего дома. В твоих интересах выйти и упасть ко мне в машину в это же мгновение, — голос Беркута звучал собрано и четко. Говорил он быстро, паузы между словами делал минимальные. Обычно он так изъяснялся, когда очень спешил или был чем-то параллельно сильно занят.

— Только не говори мне, что ты несешься по трассе с нарушениями ПДД

— Не спрашивай и не скажу. Осталось четырнадцать минут и сорок секунд. Прошу тебя. Поспеши!

С этими словами он отключился. А Полина спрыгнула с кровати и быстрым шагом поспешила в ванную комнату. Беркута она знала очень давно и на её памяти он только дважды был в таком состоянии. И оба раза повод был абсолютно достойный такого подъема и переполоха.

Через четырнадцать минут она стояла на гравийной дорожке, у основания широкой, вроде, мраморной лестницы, поднимающейся к огромным, двустворчатым дверям её дома. И допивала кофе. Увидев облако пыли от монстра Беркута, она протянула практически пустую кружку девушке из обслуги, которая аккуратным движение забрала кружку и замерла в небольшом поклоне.

Полноразмерный внедорожник Беркута с хрустом гравия под мощными широкими колесами затормозил прямо перед Полиной, обдав её тяжелыми запахами города, трассы, солнца и ещё кучи непознаваемого, смешавшегося в горячей волне, обогнавшей остановившуюся машину. Передняя пассажирская дверь открылась, явив хозяйке дома слегка осунувшееся лицо её личного безопасника, как всегда самостоятельно управляющего своим любимым видом транспорта.

— Запрыгивай, нужно двигаться. Всё расскажу по дороге.

Полина ловким и плавным движением, оттолкнувшись от подножки этого немецкого внедорожного монстра, ввинтилась в широченное переднее кресло пассажира, Слегка рыкнул мотор, перегрузка начала вжимать девушку в спинку кресла, не захлопнутая пассажирская дверь захлопнулась по инерции, после резкого старта автомобиля. В боковом зеркале девушка видела облако пыли, поднятое колесами и служанку, спешно убегающую в дом, прижимая к груди любимую кружку хозяйки.

— Защиту от прослушки я включил, — нажав несколько кнопок на панели, заявил Беркут, — теперь слушай. Призрака я нашел. И он попал в очень дурнопахнущую историю. Насколько сильно ты заинтересована в его безопасности? Подумай. Если что, за него придется схлестнуться с моей бывшей конторой. Каким-то краем он зацепил их интересы.

Пила растерянно посмотрела на мужчину, сосредоточенно маневрирующего в потоке машин, плотно движущихся по трассе, на которую буквально секунду назад они выскочили из частного съезда. Его взгляд ни на секунду не фиксировался, постоянно перебегая между дорогой и зеркалами, выбирая мгновения и метры для маневра, который позволит машине передвигаться быстрее.

— Насколько серьезно схлестнуться? — пока она и сама пока не могла ответить на заданный Беркутом вопрос, — и в чем их интерес?

— Средненько. Сейчас там началась свалка, и твоего призрака хотят загрести 'до выяснения'. Поэтому есть шанс обойтись малой кровью. Либо придется подключать другие ресурсы. Решать тебе. Но если его загребут — обратно ты его уже не получишь. Если его и выпустят, то только как ручную зверушку. А в чем интерес — пока не знаю. По косвенным признакам сложно определять тонкости и детали.

— А куда мы тогда так летим? — кланлидер 'Вестников' слегка задумчиво кивнула на проносящиеся за стеклами машины элементы окружающего мира, — если пока ничего не понятно и мы не приняли решения, будем его вытаскивать или нет?

— А я тебя знаю, Пила, — хохотнул Беркут и резким перекладыванием руля перестроился, подрезав кого-то в левой полосе. Этот кто-то не остался в долгу и сквозь отличную звукоизоляцию салона до пассажиров донесся тихий звук клаксона, — если ты в кого-то вцепилась, уже не отпустишь. А если мы решим схлестнуться, то у нас крохотная зона действия. И если мы промедлим — то о Призраке можем забыть. Воюем? Или я разворачиваюсь?