Выбор сердца

Оставив бричку и Морячка привязанным на окраине этой большой поляны, Ирина удивилась тому, как толково циркачи организовали пространство, поделив места для посетителей, их повозок и своих жилых палаток. Вдоль импровизированной аллеи, которая вела зрителей к большому шатру, расположились торговые палатки и палатки с развлечениями. Дети то и дело тянули Ирину с Миленом то к одной из них, то к другой. Пока мальчишки во главе со своим старшим братом пробовали себя в метании дротиков, Ирина купила сушеных фиников. Мимо этих фруктов она не смогла пройти спокойно, особенно теперь, когда выяснила, что другие сладости в этом мире недоступны.

В то время, как она выбирала сухофрукты и расплачивалась, рядом с торговкой началась непонятная суета. Несколько мужчин принесли и начали укладывать лесенкой деревянные ящики. Закончив с ними, они помогли толстяку, который наблюдал за их работой, сидя на одном из ящиков в тени палатки, взобраться на возведенную конструкцию. Девушка поразилась, увидев среди циркачей такого неспортивного вида мужчину. Его огромный живот, обтянутый цветастым жилетом, мешал ему высоко задирать ноги, чтобы подняться на следующую ступень этого импровизированного помоста. Взобравшись наверх и тяжело дыша, он вытащил платок и промокнул им выступивший во время трудного восхождения пот.

Когда мужчина поднял руку, привлекая внимание публики, и зычно крикнул:

— Уважаемые абыи, добрые ханум! — Ирина поняла, что он обладает талантом совсем в другой области, нежели цирковая.

— О, принесла нелегкая, — раздался у нее за спиной недовольный голос. Позади начала собираться толпа. — Я уж было понадеялся, что они от нас отстали.

— Кстати, а почему ты повернул на перекрестке на север, мы ведь планировали ехать в Аркаим? — сиплый голос мужчины резанул Иринин слух.

— Зельда сказала — Туров. Значит, Туров.

— Ясно, — шмыгнул носом сиплый.

— Мудрость великого кагана государства шивэйского безгранична. Он желает вам здравствовать, не смотря на все трудности, сопровождающие вас в жизни.

— Тьфу, — сплюнул мужчина, чей разговор она только что невольно подслушала. — Пошли отсюда, Балай. Скоро твой выход. — Ирина все-таки оглянулась, но увидела только удаляющуюся мужскую спину в клоунском костюме. Отвлекшись буквально на минуту, она так и не поняла, о каком мудром Тэмуджине идет речь.

— Вот ты, — оратор ткнул пальцем в молодого мужчину в тюбетейке.

— Я? — поразился тот.

— Да, ты. Справедливый Тэмуджин, шлет тебе свой привет и обещание, что не даст в обиду своих единоверцев. Он не позволяет преступникам безнаказанно творить беспредел на улицах городов. У кагана с ними разговор короткий — голова с плеч долой! А куда смотрят наши власти? А я вам скажу, — вещал смутьян дальше. — Они и сами преступники, казнокрады! Наша жизнь так тяжела из-за жадности наших изворовавшихся чиновников, которым потворствует сам князь.

— Ты с этой тяжкой жизни прям, опух весь, — пробурчала пожилая женщина рядом с Ириной, на что та фыркнула, улыбнувшись соседке.

— Да у него и самого рыльце в пушку! — Провокатор начал входить в раж от собственной зажигательной речи, голос его все набирал силу. Одной рукой он успевал смахивать со лба пот, заливавший глаза, а другую вытянул вперед и то и дело тыкал в кого-нибудь из толпы, вовлекая зрителей в свое лицедейство. — С их легкой руки разбойники грабят караваны, которые торгуют с нашими славными соседями шивэйцами!

— Ни броневичка, ни кепочки, а песня все та же, — невпопад подумала Ирина, брезгливо разглядывая раскрасневшегося толстяка, обливающегося потом под соломенным канотье. Он и его похвалы какого-то кагана, вкупе с поношением местных властей, вызывали у нее знакомое упрямое неприятие.

— Он скорбит вместе с вами…., - Ирина почувствовала, что ее ухватили за локоть, и потянули за собой. Люди недовольно расступались, и вскоре она и Милен, вытянувший ее из толпы, оказались за ее пределами.

— Спасибо тебе, добрый человек, — улыбнулась она своему спасителю. — Избавил меня от необходимости выслушивать этот словесный мусор.

Цирк Ирина не любила, боялась за воздушных гимнастов, переживала за животных. В то время как сотни глаз были устремлены на акробатов, она наблюдала за слаженной работой силачей. Они подтягивали и удерживали канат, который поднимал и опускал артистов. Это реальное действо поразило ее больше, чем демонстрация силы на публику, игра с гирями и борьба. Дети и Милен, этот большой ребенок с искренним восторгом встречали каждый новый номер и радостное возбуждение не оставляло их всю обратную дорогу.

Вечером, после того, как завезли детей домой, Эль побежал к Аделине делиться впечатлениями. Милен, в ожидании своего выступления и Ирина присели у барной стойки и выпросили у Ждана лимонад. Жара, несмотря на поздний вечер все еще держала город в своих удушающих объятиях. Ирина вспомнила, что так и не выяснила, кто такой Тэмуджин, о котором вещал оратор у цирка, и спросила об этом Милена. Вместо него ответил Ждан, сначала всхрапнув точно Морячок, вырвавшийся из стойла:

— О-о, это наш великий и мудрейший сосед. Так, по крайней мере, о нем с пафосом рассказывают на площадях. А купцы, что у нас останавливаются, добавляют к этому — справедливейший. За то, что он жестоким образом карает за разбой на дорогах, которым подвергаются их караваны. Говорят, за воровство каравая хлеба могут оттяпать руку.

— Ужас, — Ирина содрогнулась.

— Почему? — удивились и Милен и Ждан.

— Потому что голодных от этого меньше не станет, поэтому и воровать меньше не станут. А вот безруких добавится. Хотя, — задумчиво протянула она, — после такой экзекуции еще выжить нужно, а голодному и ослабленному организму не хватит сил бороться за жизнь. Н-да, ну и нравы.

Дамдин, разговаривающий с посетителем тут же за стойкой, краем уха прислушивался к беседе своих подчиненных.

— А что этот баламут имел в виду, когда сказал, что у нашего князя у самого рыльце в пушку? — полюбопытствовала Ирина. Ждан бросил взгляд на хозяина и промолчал. Ответил Милен, наклонившись к ней и понизив голос:

— Говорят, что наш князь отравил свою молодую жену и… — Стук кружки о столешницу не дал ему договорить.

— Тебе пора на сцену, Милен, — жестко произнес Дамдин. Ирина впервые увидела злость на лице своего всегда уравновешенного работодателя.

Глава 7

Один раз, выбравшись за пределы таверны, Ирина не смогла сопротивляться искушению, ближе познакомиться с городом. И повод для этого нашелся существенный. Ее гардероб требовал срочного пополнения. Того, чем поделились с ней по ее приезду Агния и Аделина, было недостаточно. Как-то вечером она разложила на кровати все, что имелось в наличии: пара нижнего кружевного белья, две пары носков, джинсы, спортивные легинсы, две майки, свитер, куртка. Из всего этого носить можно было только белье.