Выбор шатеры
Шрифт:
– Не то чтобы нет… - мямлю я.
Безусловно, в чём-то он прав… Мне не надо было менять его на Руар. Наверное, он это имеет ввиду. Эван же сразу предлагал мне поехать с ним в Адейру…
– … но я не думаю, что всё так уж критично! У тебя нет причин ненавидеть и презирать меня за это!
– Да что ты говоришь?! – откровенно ёрничает альтаирец. И тут его прорывает. – То есть, ты считаешь, это нормально, что моя жена стала шатерой и теперь спит со всеми мужиками, к которым её подкладывают? Ада, ты об этом мечтала там – в Катаре? Так может, мне и не стоило мешать кузнецу, раз у тебя изначально были планы пойти по стопам матери? – горький сарказм так и льётся из моего уже бывшего друга.
– Ты уж прости, дорогая,
– Чего?! – сказать, что я изумлена – это не сказать абсолютно ничего.
Да за кого он меня принимает?! За беспутную Акрабу?! Альтаирец же прекрасно знает, как я отношусь к «весёлой» профессии моей мамаши! Ну всё! Теперь этому дураку точно нет места в моей жизни! Он сам поставил жирную точку на нашей детской дружбе.
– Да пошёл ты знаешь куда!
То же мне ревнивый муж нашёлся!
Немного поостыв соображаю, что Эван не без основания принимает меня за шатеру. Он ведь не знает, что я из касты воинов. Вдобавок – я сама пришла в его спальню. Альтаирец не в курсе, что в мои планы входило лишь обчистить и была такова! Но это всё равно не оправдывает моего бывшего друга! Вместо того, чтобы с самого начала нормально, без претензий и обид поговорить со мной, выяснить всё, он сразу вынес мне приговор! Конечно! Задето же его дурацкое мужское самолюбие!
Да и вообще, какое право он имеет предъявлять мне претензии? Что хочу – то и делаю! Какая я ему жена?! Так… Чисто на бумаге. Хорош! Ничего не скажешь, друг называется! Какое ему дело, с кем и какие у меня отношения?! Я же не спрашиваю его про воображалу Айрис, которой он играл на скрипке мою мелодию!
От воспоминания о той «измене» Эвана во мне самой начинает бурлить кровь. Ах, ему не нравится, что я общаюсь с другими мужчинами?! Прекрасно! Мне, знаешь ли, тоже не слишком по душе, когда ты с блондинками флиртуешь!
– Знаешь, я согласна! Ты идёшь своей дорогой – я своей! Моя профессия, как ты выражаешься, меня абсолютно устраивает! И на будущее, дорогой! Поосторожнее входи в двери, а то рога у тебя, и правда, ветвистые. Не ровен час - застрянешь!
О! Всё-таки месть сладка! Надо было видеть лицо Эвана! Я откровенно наслаждаюсь его гневом, горечью, обидой… Правда, наслаждаюсь ровно до того момента, когда его пронзительные синие глаза вспыхивают ярким светом. И тут до меня запоздало доходит, что, кажется, я слегка перегнула палку. Ох, и зря я довела его до бешенства. Он же в состоянии аффекта мне голову в два счёт открутит! Но кто ж мог знать, что мой Эван такой ревнивец и собственник?!
Разъярённый альтаирец делает шаг по направлению ко мне.
– Э-э-эван, успокойся! – испуганно отступаю к двери ближайшего дома. – Я пошутила! Слышишь! Не воспринимай мои слова всерьёз! Я просто хотела тебя позлить.
– Поздравляю! У тебя это получилось, - не успеваю ойкнуть, как мальчишка подхватывает меня здоровой рукой, перебрасывает через плечо, и затаскивает в дом.
Орать и звать на помощь смысла нет. Анигай, как пить дать, сразу бросится меня защищать, сцепится с Эваном и всё – начало конца. Они точно осуществят свою заветную детскую мечту и поубивают друг друга. А виновата в этом буду лишь я! Одна надежда, что здравый смысл всё-таки возобладает над Эваном, и ничего плохого он мне не успеет сделать.
– Отпусти! Эван! Отпусти сейчас же! – зло шиплю я, колошматя альтаирца со всей дури кулаками по спине. Но тому хоть бы хны. – Что тебе от меня надо?
Вместо ответа Эван всем телом прижимает меня к стене и целует. По предательскому телу тут же разливается волна предательской дрожи. Сама того не замечаю, как отвечаю на его требовательный поцелуй. Неуверенно, робко. Я словно исследую
неизведанную мною до этого территорию…– Тебя хорошо обучили, - зло шепчет Эван, на секунду отрываясь от моих губ. И тут же зарабатывает звонкую пощёчину. Так меня ещё никто не оскорблял!
В ответ нахальный альтаирец снова страстно целует меня, увлекая на проржавевшую кровать. Пытаюсь сопротивляться, но получается откровенно плохо. То ли потому что альтаирец в разы сильнее меня, то ли потому что из-за его предательских поцелуев моё тело наотрез отказывается подчиняться мне, а мозг думать. Вместо того, чтобы оттолкнуть Эвана, я, признав сама перед собой поражение, лишь сильнее притягиваю парня к себе. Уж если кому и отдаваться, то пусть это будет лучше мой законный муж. Жаль только, что у Эвана всё ещё нехорошей синевой сверкают глаза. Возможно, когда всё закончится и он придёт в себя, то даже не вспомнит о случившемся. Или ещё хуже: вспомнит и пожалеет. Я понимаю: его надо оттолкнуть от себя, остановить, но… Я просто не хочу этого делать. Я так соскучилась по своему мальчишке-альтаирцу!
Однако дальше поцелуев у нас дело не доходит, потому что внезапно где-то совсем рядом в доме раздаётся приятный старческий голос.
– Малика, что у нас сегодня на обед?
Мы замираем, с изумлением обнаруживая, что вслед за стариком в доме начинают звучать и другие голоса: старушки, молодёжи, детей. Одновременно с этим из распахнутого окна в комнату влетает гул ярморочной толпы: песни, смех, выкрики торговцев.
Удивлённый не менее моего Эван медленно приподнимается с кровати, давая мне тем самым свободно дышать. Цвет его глаз постепенно возвращается в норму. И слава Богу!
Настороженный альтаирец на всякий случай притягивает меня к себе, словно пытаясь оградить от пока ещё непонятной нам обоим опасности. Вот и пойми его после этого! То хочет мне шею свернуть, то, как с последней беспутной обращается, то наоборот, берёт под защиту. Видимо, это что-то из разряда: орать и обижать её могу только я сам, а остальные не смейте.
– Эван, что происходит? – испуганно шепчу я, покрепче цепляясь за его одежду.
А происходит то, что всё вокруг, как по волшебству, оживает, превращаясь из руин в бурлящую жизнью деревушку.
Растерянно оглядываемся. Дом принимает жилые очертания. Со стен исчезает гарь. На окнах появляются симпатичные шторки, в центре комнаты - стол, накрытый белоснежной скатертью. И тут я вижу её! Сначала, она словно призрак. Полупрозрачное видение. Но уже минуту спустя, фигура пожилой женщины, накрывающей стол к обеду, принимает полностью реальные очертания. Дверь распахивается, на пороге появляется бородатый старик с добрыми смеющимися глазами, в льняной светлой рубахе, тёмных штанах, закатанных в сапоги. Он проходит в дом, абсолютно не замечая ошарашенных нас. Садится на кровать рядом с нами.
Бросаем взгляд в распахнутую дверь и замираем от шока: вместо пустынной, поросшей бурьяном выжженной площади, пред нами предстаёт весёлая ярмарка, наполненная сотнями празднично разодетых ЖИВЫХ поселян.
***
Крепко вцепившись в руку Эвана, иду следом за ним по ожившей бурлящей праздничной площади. Ярмарка в самом разгаре. То и дело ошарашенно осматриваюсь по сторонам: не могу понять, кто все эти люди? Призраки прошлого? Время действительно, словно обратилось вспять: на моих глазах осколки ваз воссоединяются воедино, скелет собаки, валяющийся у меня под ногами, превращается в симпатичного дружелюбного пса, который, виляя хвостом, бежит за семилетним смеющимся мальчишкой, чьё убитое тельце ещё пару секунд назад лежало в кустах неподалёку. Но если это прошлое, то почему в самом центре деревушки в виде небольшого мемориала, усыпанного цветами, сохранено одно из разрушенных зданий? Та самая церковь, в которую заходили мы с Эваном.