Выбор Шатеры

А девчонка тем временем все шла и шла. И с каждым ее шагом панический страх Верховного Лекаря возрастал. Он уже без труда мог разглядеть каждую черточку ее лица.

Сомнений не оставалось.

Счастливцы! Дэмонион, Глэдис, Карл, императорская свита, многотысячная толпа зевак, ожидающих представления. Они не видели в этой нищенке то, что видел до смерти перепуганный Бэр. Потому что прямо на него шла…

…Арасэли.

Лишь копна густых каштановых волос и редкого цвета фиалковые глаза, доставшиеся девчонке от отца, делали ее не похожей на мать.

Да! Это была она! Императрица!

Какая все-таки получилась идеальная месть!

А нищенка все шла и шла, неумолимо приближаясь к Жезлу Власти. Шла под дикий смех толпы. Усмешку Дэмониона.

— Дура, — с непонятной жалостью и обреченностью прошептала Глэдис, стоящая неподалеку от Бэра.

И даже она — Верховная Ведунья, обладающая даром предвидения, — не смогла предугадать то, что сумел почувствовать дэус Бэр. В отличие от Глэдис, императора, свиты, затихшей толпы Верховный Лекарь сумел расслышать за легкими окровавленными шагами маленькой нахалки тяжелую поступь страшного и в то же время грандиозного века расцвета Дарийской империи. Века правления неординарной, жестокой, амбициозной императрицы, которая войдет в историю Вселенной как Адамаск Великая.

* * *

Десятки ярких точек одновременно покинули Тус. Несмотря на то что центр управления полетами был захвачен, с Дария так и не поступило приказа открыть огонь на поражение по сбежавшим со спутника кораблям.

Полчаса спустя один из небольших научно-исследовательских звездолетов Земного Альянса произвел стыковку в нейтральной полосе с дипломатическим крейсером Альтаирской империи.

Гиперпрыжок, и…

Новый император Альтаира стоял возле огромной прозрачной стены, разделяющей конференц-зал дипломатического крейсера с открытым космосом, и задумчиво смотрел вдаль. На сияющую необычным и таким манящим светом изумрудно-синюю планету. Туда, где осталась девчонка, которая смогла изменить ход истории. Перевернула всю его жизнь. И предала его.

В императорском одеянии, увенчанный короной, Иоанн Дрогвард Второй лично отдал приказ брать курс на родную планету и волевым решением навсегда вычеркнул из памяти катарскую нищенку и свою любовь к ней.

* * *

Кошмары все же сбываются. И сегодня Глэдис убедилась в этом воочию.

До неуютности темно. Старые, уже давно утратившие былую зоркость глаза предательски подводят Верховную Ведунью, не давая в деталях рассмотреть ту, что стоит всего в нескольких метрах от нее у распахнутого окна. Знакомый женский силуэт на фоне огромного диска ночного светила Дария — лучезарной Наоки. Традиционное для дарийской знати богатое, струящееся в пол платье. Цвет не разобрать. Лишь контуры. Поверх длинных волос, перехваченных изящной драгоценной цепочкой, — вуаль. И корона.

Корона императрицы Дария.

Глэдис нет нужды смотреть в лицо этой совсем юной женщине, чтобы понять: перед ней — она…

Императрица.

Императрица Адамаск.

Насмешка судьбы. Ирония жизни. Девчонка, которую она сама же привела в Руар и которую ей так и не удалось подчинить себе.

Если бы кто сказал Глэдис, что однажды она — Верховная Ведунья Дарийской империи — преклонит колени перед этой катарской нищенкой, — старуха бы рассмеялась.

Но сейчас ей совсем не до смеха.

Потому что перед ней стоит она — императрица Адамаск.

Ее новая госпожа. Ее императрица, которая даже не удосуживается обернуться, словно не желая отвести взгляд от ночного звездного неба.

Несмотря на боли в спине и ногах, Верховная Ведунья склоняется перед молодой повелительницей, боковым зрением улавливая еще какое-то движение.

Из темноты появляется Карл. Он, как и Глэдис, в полном смятении. Возможно, будь его воля, он бы мог убить зарвавшуюся девчонку, осмелившуюся бросить вызов целой империи, но… Неподвластная им, древняя, как сама жизнь, сила неотвратимо тянет обоих к юной повелительнице, которая всего лишь пару часов назад на глазах многотысячной толпы и изумленного Дэмониона подчинила себе Жезл Власти.

Странное, давно забытое, щемящее душу чувство переполняет души Верховной Ведуньи и Верховного Воина. Они испытывали его лишь однажды — когда присягали в верности самому Дэмониону. Ни до, ни после в их жизни не было ничего подобного. И вот сейчас они клянутся верой и правдой служить той, которую считали ниже себя… Той, за которую теперь, не задумываясь, отдадут собственную жизнь.

Юная императрица медленно оборачивается, и только сейчас до Верховной Ведуньи в полной мере доходит то, что она не могла уловить в Адамаск все эти годы. Так вот почему там, на Плато Семи Ветров, от ужаса парализовало Бэра! Он увидел то, что сейчас видит Глэдис.

С забранными под корону волосами, в императорском платье, девчонка до парализующего ужаса походит на ту, которую Глэдис ненавидела всей душой, ту, которая сломала Дэмониону жизнь, — на свою родную мать, императрицу Арасэли.

Эпилог

День восхождения на престол императрицы Адамаск вошел в историю Вселенной как День тишины. Невесть откуда взявшаяся самозванка, сумевшая подчинить себе Жезл Власти, воспользовалась традиционным правом вето и запретила в День Солнцестояния убивать — чтобы не навлечь на империю проклятие Древних. Именно благодаря столь удивительному стечению обстоятельств новому императору Альтаира Иоанну Дрогварду Второму и его друзьям удалось покинуть пределы Дарийской империи, не нарушив условия перемирия.

История о катарской девчонке и альтаирском принце будет старательно погребена в памяти всех, кто к ней причастен. Ибо эти двое, правители враждующих империй, уже никогда не смогут быть вместе.

По крайней мере не должны…

Но у Бога свои планы. И словно вопреки самой судьбе пути императора Альтаира Иоанна Дрогварда Второго и императрицы Дария Адамаск Великой еще не раз пересекутся.