Выбор

— Добро пожаловать обратно в этот мир, — язвительно сказал полугном, отбирая кружку у подруги и вкладывая мне ее в руки. — Пей.

— Вы почему не даете честному человеку расслабиться? — возмутилась я, с опаской нюхая содержимое. Впрочем, мне было так плохо, что вряд ли стало бы хуже.

— Расслабиться? — переспросил Отто. — Слышишь, Лира, это чудо называет трехдневный запой расслаблением. Да ты чуть дуба не дала.

— Трехдневный? — спросила я.

Ничего себе! Теперь понятно, почему мне так плохо.

— А вы где были все это время? — решила я обвинить в своем плохом состоянии друзей.

— Я была у Аксентия, — потупилась Лира.

— А я думал, что ты у Ирги залечиваешь душевные раны, — сказал Отто. — Но когда я встретил твоего жениха на улице и он поинтересовался, где ты, понял, что тут дело нечисто.

— Нам пришлось взломать дверь в комнату, — сказала Лира, пока я, постанывая и покачиваясь, держась за стенку, плелась к кровати. — Ты там заперлась и на крики не отвечала.

— Ты бы видела, в какой свинарник ты жилье превратила! — сказал Отто.

— В больший, чем обычно? — спросила я.

— Сейчас сама увидишь.

Мамочки мои! Ёшкин кот! Я застыла у входа памятником своему свинству.

— Трудотерапия, — сказал полугном, вручая мне швабру, — это лучшее лекарство. На вот, выпей еще, и за дело.

— Ирга… — сказала я пересохшими губами. — Ирга это видел?

— Нет, — ответил Отто, — я тебя пожалел. Я ему сказал, что у тебя дела и ты будешь позже. Хотя надо было ему это показать.

— Спасибо, — сказала я, принимаясь за уборку и думая, как быстро я умру. Лира периодически щупала мне лоб и заглядывала в глаза, давая выпить какие-то пилюли и предлагая сесть отдохнуть, но я ожесточенно собирала мусор, драила пол, поднимала и ставила на места вещи. Я что, танцевала здесь, падая на все подряд? А что делают мои следы на потолке? Мне удалось овладеть левитацией, только я этого не помню?

Как только комната приобрела более-менее приличный вид, я свалилась на кровать и отключилась.

Разбудило меня чавканье. Я открыла глаза и увидела полугнома, жадно поедающего руками мясо из кастрюльки.

— Это для Олы диетическая крольчатина! — возмутилась вошедшая Лира. Ага, дверь, пока я валялась в отключке, починили.

— Обойдется твоя Ола, — сказал Отто, — я на ее выкрутасах знаешь сколько нервов потратил? Мне нужнее.

— Ола, — обрадовалась Лира, увидев, что я проснулась, — как ты себя чувствуешь? Не вставай…

— Пока я буду лежать, этот прожора слопает всю мою крольчатину, — сказала я и поплелась к столу.

— Вот как она о своем лучшем друге, — пожаловался Отто.

— Я тебя тоже люблю. — Я тяжело плюхнулась на стул и извлекла из кастрюльки кусок мяса.

— Беф шлет тебе большой привет и благодарность от Магического управления, — сообщил Отто. — Я ему сказал, что у тебя расстройство на нервной почве и ты не выходишь.

— А что Леван?

— Судят его. Я бы ему сразу смертную казнь, но он же у нас из благородных. Семейство вмешалось, то, сё… — мрачно сказал Отто. — Но Беф его при свидетелях подверг Заклятию Правды, теперь парень не открутится. Кстати, ты мне должна. Я спас Иргу от тюрьмы.

— Как это?

— А он когда узнал, что гнединского некроманта поймали, хотел пойти и самостоятельно открутить ему голову с особой жестокостью. Как ни странно, почему-то твой возлюбленный его не любит.

— И что ты сделал? — спросила я испуганно.

— А мы вместе выпили, — признался Отто. — Не одной тебе, знаешь ли, нужно было нервы подлечить.

— Хорошо выпили?

— Хорошо, — мечтательно зажмурился полугном. — Если ты уже достаточно пришла в себя, то нам к Бефу нужно.

Я посмотрела в зеркало на свое бледное лицо с кругами под глазами, пригладила волосы, переоделась и была готова к выходу.

Беф ждал нас в кабинете, просматривая бумаги в толстенной папке.

— Это, — кивнул он на папку, — твое личное дело, Ольгерда. Мне приятно, что оно наконец-то стало пополняться благодарностями, а не выговорами.

— А уж как мне приятно, — ответила я.

— Вас официально наградят в городской управе, — сказал Беф. — Сам голова будет надевать вам на шею ордена. Мне стоит говорить, что вы обязаны быть в официальных мантиях Университета?

Я застонала, потому что слова Наставника разбили вдребезги привлекательную картинку, уже успевшую сформироваться в сознании: я в лучшем своем платье, стоящая в колонном зале городской управы…

— А еще что-нибудь, кроме ордена, нам будет? — нагло поинтересовался Отто.

— Конечно, всем орденоносцам положена повышенная стипендия, — обнадежил его Беф.

Полугном повеселел, а я сразу подумала, что ради такого случая все-таки стоит сходить в салон красоты.

— Я бы хотела узнать подробности о Леване, — сказала я.

— Закономерно, — кивнул Беф. — Ты была права — Леван не учился в Университете, поэтому его познания в магии были несколько однобокими. Его Наставником и преподавателем магии был небезызвестный вам Сортон Дорни.

— Кто это? — удивился Отто.

— Помните, полтора года назад на кладбище на вас напали зомби одного полусумасшедшего некроманта?

— А-а-а, коллекционер! — вспомнила я. — Он еще зомби коллекционировал.

— Да, — сказал Беф. — Сортону принадлежат революционные разработки в области некромантии. В частности, в области управления поднятыми мертвецами и преобразования энергии. Леван уничтожил поселок ради одного — энергии смерти, которая в огромных количествах высвобождается при насильственной смерти. Это и позволило ему содержать такую армию зомби, с которой вы столкнулись.

— Но зачем? — спросил Отто.

— Потому что ему нравится делать больно, — прошептала я, сраженная этой догадкой. — Он сам мне сказал. Это плюс жажда власти — вот и получилось то, что получилось.

— Да, — кивнул Беф. — Леван с детства любил мучить все живое, поэтому родители не отдали его в Университет, а учили дома. И право наследования титула отдали не ему, а младшему брату, чем наверняка оскорбили своего нервного первенца.

— Кошмар, — сказала я. — Всегда знала, что аристократы — психи.

— Частые браки между родственниками не приводят к добру, — авторитетно заявил Отто.

Беф согласно кивнул.

— А Лим? — спросила я.

— Монтер как раз ничего не знал. Они просто с детства были знакомы с Леваном, — объяснил Наставник. — И когда некромант попросился переночевать и помочь деньгами, Лим не видел причины для отказа.

— Вы уверены? — спросила я.

— Пришлось Лима подвергнуть Заклятию Правды, — хитро улыбнулся Беф. — Он, конечно, очень возмутился и написал на меня жалобу. Но я же не мог оставить сомнения в душе моей студентки!