Выбор
Шрифт:
– Дедушка, а тот юноша, за которым мы шли, кто он? – Светозар с удовольствием жевал пирог с капустой и яйцами, запивая его горячим сладким чаем. Он вдруг почувствовал, что ужасно голоден.
– Он – комиссар «Молодой гвардии», – ответил Светослав, поднося чашку к губам, – Ты же просим Правды именно о комиссаре? – мальчик кивнул, – Ну, вот. Это он и был.
– Я думал, комиссар Кошевой.
– Нет, – старейшина покачал головой, – Правда очень часто отличается от того, что мы знаем, Светозар. Формулируя свою просьбу Правды к Совету, ты очень верно не назвал имени того, чьё прошлое хочешь узнать. Поэтому мы идём за реальным
– Как его зовут?
– Его имя Виктор. Виктор Третьякевич, – старейшина поблагодарил женщин за еду и поднялся, – Не думаю, что ты вообще знал, что он был в «Молодой гвардии». Многие годы его имя было под запретом.
– Ты прав, дедушка, – мальчик кивнул, – я никогда не слышал его имени, но я ведь только читал книжку. А там такого героя нет, хотя, она вроде бы основана на реальных событиях. Кошевой там есть, и именно, как комиссар.
– Ну, автор многое изменил в той истории. Смягчил и приукрасил, чтобы людям было легче и интереснее читать. Таковы многие авторы, – старейшина улыбнулся, – И не забывай, что писатель тоже человек. Мало кто способен бесстрастно относиться к таким событиям. Когда он был там, ещё прошло совсем немного времени после их гибели. Слишком свежа была боль людей, а он должен был написать об этом. Это очень трудно, остаться холодным в такой ситуации.
– Должен был?
– Да, – Светослав кивнул, – На самом деле это сложно. Он дополнял и переписывал книгу. Художественного вымысла там довольно много. Хотя, правды тоже. И Виктор в книге есть, но не как комиссар. Я расскажу тебе, потом, когда мы закончим и ты сможешь сам решить кто он и какой он, комиссар «Молодой гвардии».
– Хорошо, я подожду.
Следующие полчаса они проспали, погружённые в сон помощницами Марии. Ника, Лина и сама Мария тоже отдыхали. День у Светлых заканчивался с заходом солнца. К этому времени они добрались до конца сентября 1942 года. В очередной раз выходя из круга, чтобы отдохнуть, Светозар с тоской оглянулся назад.
– Что, милый? – Мария тоже остановилась.
– Я подумал, что мы теряем слишком много времени, когда выходим для отдыха, – вздохнул мальчик, – Мы можем быть там всего пятнадцать минут, это же ужасно мало… Вернувшись из Поля мы вынуждены отвязаться друг от друга, выйти, лечь на кровати. И потом, когда просыпаемся, тоже уходит время, чтобы опять привязать меня к па и дедушке…
– Да, это так.
– А нельзя нам засыпать прямо в круге? – он с надеждой смотрел на ведьму, – Ведь постель там достаточно большая и удобная. Там и вы трое поместитесь, не только мы.
– Можно, – улыбнулась Мария, – Но это очень опасно. Понимаешь, пока вы в Поле работает моя защита, которую я сделала на вас троих и работает защита соляного круга. Но всё это уходит, можно сказать, в «ждущий режим», когда мы засыпаем. Ведьмам ведь тоже нужен сон, как и вам. Якоря тратят массу энергии, чтобы удерживать вас. Но, когда мы засыпаем, защита слабеет, а в Поле много чего есть и хорошего и не очень, – казалось, она его убедила, но не тут-то было.
– Ты сказала, что это очень опасно, – она кивнула, – Но ведь возможно, так?
– Да, ты прав, – Мария улыбнулась. Настойчивость мальчика была ей по сердцу, – Хорошо, я обещаю тебе подумать, как усилить защиту, чтобы вы могли не подниматься, а проснувшись сразу отправляться в Поле.
– Спасибо, бабушка, – он порывисто обнял её, потянулся и поцеловал,
не ожидавшую от него такой нежности, Марию.Прежде, чем они вошли в Поле в следующий раз, Мария надела на шею всем троим специальные защитные амулеты, которые принесла перед их пробуждением одна из её дочерей. Мария подержала каждый амулет в ладонях пару минут, что-то пошептала, а потом сама надела их на мужчин и мальчика.
Теперь они могли не вставать. Возвращаясь из Поля, они оставались лежать там же, на постели посреди соляного круга, погружёнными в спокойный сон без сновидений. Рядом с ними, так же в круге, засыпали женщины-якоря.
Пока Светозар с отцом и старейшиной смотрели прошлое, в доме Серафима, где жили Любомир с семьёй после переезда в посёлок, внешне было всё так же, как и всегда. Однако, чувствовалось напряжение, вызванное отсутствием двоих членов семьи. Все знали, где они и чем заняты, и каждый реагировал на это по-своему.
Серафим, приёмный отец Любомира, что-то вырезал для младшей дочери. Конечно, он волновался за них, особенно, за Светозара. Просьба мальчика была очень серьёзной, если не сказать страшной. Серафим невольно думал о своих сыновьях, которым тоже предстояла инициация в своё время, и надеялся, что их выбор будет не так ужасен.
Наталья, его жена, пытаясь отвлечь, показывала Катерине, как правильно шить одежду для малыша. Но она видела, что, хоть женщина и пробует повторять за ней, но мыслями она далеко от шитья. Катя уже трижды укололась длинной тонкой иглой и Наташа, не спрашивая согласия, залечила ранки.
Мать Катерины, Елизавета Андреевна, что-то вязала в приданное для ребенка, устроившись у окна. Единственным человеком в доме, кто меньше всего думал о Любомире и его сыне была именно она. Точнее, она, конечно, о них беспокоилась. Но это беспокойство было напрямую связано с дочерью. Скорее она волновалась о том, как отреагирует Катя, если с ними что-нибудь случится, чем за них самих.
Только Верочка беспокоилась не скрываясь. Она сидела на крыльце, обняв коленки, и не сводила глаз с калитки. Хоть и понимала, что вернется её Свет не так скоро, но всё равно ждала.
Этим летом ей исполнилось восемь. Четыре из них она дружила со Светозаром. Правда, Светозаром он стал только здесь, в посёлке. Раньше она знала его как Кирилла или Кира. Её друг не любил, когда его звали полным именем и совсем уж не любил, когда кто-то звал его Кирюшей. Они так часто повторяли, что поженятся, когда вырастут, что в последний приезд, бабушка Мария предложила им стать наречёнными. Вера с радостью согласилась, Кир тоже был не против. Поэтому для неё всё было намного серьёзнее, чем казалось на первый взгляд. Девочка ждала не просто своего друга, а наречённого, свою вторую половинку. Не выбранного для неё по воле взрослых, а того, кого любило её сердце.
Бабушка в это не верила, говорила, что всё ещё сто раз изменится и всегда ругалась на неё, если Вера слишком проявляла свою привязанность к Светозару. Он был более сдержан, чем подруга, но девочка отлично знала, что тоже очень дорога ему. Поэтому на все бабушкины «вырастешь, миллион парней ещё будет», Вера неизменно отвечала одно и то же. «Нет, не будет. Мне нужен только Кир!» Когда подобную фразу слышал от Елизаветы Андреевны Светозар, то его ответ тоже всегда был одинаков: «Зачем? У меня есть моя Вера. Никто другой мне не нужен.»