Выбрать тень

– Леяаа... Моя красивая куколка. Ты даже не представляешь, что я тебе собираюсь предложить.

– Смерть?
– Со злой усмешкой спросила она.

Обволакивающий хрипловатый смех молодого мужчины раздался вокруг. Вампир определённо набрал силу, питаясь молодой здоровой кровью.

– Нет, дорогая. Это нечто большее, - что-то, что я предлагаю далеко не каждому. Учти это.

– Мне все равно. Хуже уже не будет.

– Скажи, ты бы хотела увидеть мир снова? Видеть, до мельчайших подробностей?

Разумеется, это было бы чудесно. Если бы он предложил это ДО того, что здесь происходило несколько дней.

– Единственным моим желанием является свобода. Никогда больше не слышать, не ощущать и уж тем более не видеть вас!
– Отвернулась.

– Увы, дитя моё, я слишком привязчив к своим игрушкам. Свобода - это последнее, что стоит просить у Лорда Теней.

– Что такое Лорд Теней?
– спросила бесцветным голосом. Пусть лучше говорит, чем трогает.

– Не что, а кто, Лея. Лорд Теней - отец для всех созданных им вампиров. Мой клан один из самых крупных на этом континенте. Я - их Лорд. А они - мои дети. Тени. И я предлагаю тебе выбор - обрести зрение, став частью клана, либо дожить столько, сколько выдержит твоё хрупкое человеческое тело в качестве моего.

– И что взамен? Если я соглашусь?

– Ты убьёшь владельца ткацкой фабрики. Тебе все равно нужно будет учиться охотиться, он станет первой жертвой.

– Это невозможно. Вы предлагаете выбор между смертью и смертью!

Лорд Теней ядовито хмыкнул

– Ты же не думала, что выбор будет простым? Мне надоело слышать его имя из твоих пухлых губок. Меня это невероятно злит, Лея!

И как назло вспомнились тёплые, уютные объятия, и настойчивая нежность поцелуев Сальваторе. А ведь он даже не знает. Что выбрать? Его жизнь или собственную?

– Я не смогу его убить. Я вообще не способна убивать.

– Способна, девочка, ещё как способна! Ты просто не понимаешь, чего стоишь. Выбор тени - это всегда болезненно. Для человека, - он хмыкнул.
– Люди, что днём отбрасывают тени на бульвары и мостовые, и не задумываются о значении этого явления. Человек стоит над тенью днём, как хозяин. Но стоит наступить ночи, как Тени оживают. И уже мои дети стоят над людьми. Выживают люди далеко не все, надо сказать. Человеческое тело вообще крайне хрупко. Остаётся вопрос, - по какую сторону хочешь остаться ты? Чьей Тенью ты хочешь стать? Подумай.
– Он ласково коснулся пальцами её щеки, губ, скользнул по шее к груди.
– Быть моей добычей ещё около месяца, или быть равной мне по возможностям?

– Я не смогу!

– У тебя три дня. Постарайся не разочаровать меня!

Шанс на тепло

Голова ужасно болела. Да что там голова - болело все тело! И почему-то волосы были влажными.

– Тори, смените повязки. У мисс Тирелл снова начинается жар!
– тихо скомандовал рядом мужской голос.

Голос, от которого захотелось разреветься!

Сильная рука осторожно скользнула за спину и приподняла верхнюю часть туловища. Сил не было даже сидеть, - головокружение и слабость вцепились мёртвой хваткой, как цепные псы.

– Саль-ва... торе...
– едва прошептала, с трудом выталкивая пересохшими губами его имя по слогам и запрокидывая в бессилии голову.

– Лея, я здесь, - шепнули в волосы, крепко прижимая к себе.
– Сейчас будем пить лечебный отвар, и ты у меня обязательно поправишься!

Из последних сил вцепилась в него, утыкаясь носом в тёплую рубашку. Бессильные слезы потекли сами.

Как хорошо. Как невыносимо восхитительно вновь очутиться рядом с ним!

– Я так тебя люблю!.. Не отпускай меня, - прошептала неожиданно охрипшим голосом. Горло саднило.

Мужчина тяжело вздохнул.

– Надеюсь, ты не пожалеешь о своих словах, когда перестанешь бредить. Выпей это.

Губ коснулась тёплая гладкая поверхность чаши.

Отвар был горьким, терпким и с резким запахом. Но из его рук Лея готова была и яд принять, лишь бы не расставаться с ним больше никогда!

– Какая умница, вот так!S!..
– он умильно похвалил, убрал чашу, и промокнул её губы салфеткой.

Его интонации голоса вызвали невольную улыбку. Он так трогательно заботился о ней!

– Почему у меня волосы влажные?

– Ты бредила и не вставала с тех пор, как исчезла на неделю. Я уже потерял надежду отыскать тебя, - думал, ты испугалась наших отношений и уехала к себе домой. Не знал, что и думать, когда не нашёл тебя ни дома, ни у родителей. А потом неожиданно появилась на моей постели без сознания! Перепугала безмерно, почти не откликалась два дня, только повторяла в бреду моё имя. Я запретил переносить тебя в другую комнату. Мне бы стоило поручить тебя заботам слуг, но я не смог. Ты так звала меня, Лея!..
– встревоженный, полный боли голос, нежные поцелуи на руках.
– Я сам тебя купал, переодевал, заботился...

Смущение залило жаром щеки. Это должно было быть до крайности неприлично со стороны. Но возмутиться или упрекнуть его - невозможно! Только очень хотелось расплакаться.

Сальваторе гладил по голове, осторожно целуя лицо, нашёптывал успокаивающие слова. Но главное было одно - он был снова рядом. Тепло его тела ощущалось сквозь ткань одежды, за которую цеплялась слабеющими от перенапряжения пальцами. Каждую секунду казалось, - если отпустить - кошмар вернётся. Но его голос успокаивал, убаюкивал. И против воли девушка провалилась в тревожный сон, из которого вынырнула, в панике зовя:

– Сальваторе?! Сальваторе!..

– Тише, тише, мой ангел. Я рядом, - колыхнулась кровать с аккомпанементом сонного голоса, - уже ночь за окном. Перебудишь всех!

– Прости!..
– потянула руки на его голос.

Но вместо того, чтобы ощутить протянутые навстречу мужские руки, почувствовала, как он просто аккуратно подтянул её к себе, крепко обняв. Стало намного спокойнее. Возражений не нашлось.

– Ты, наверное, устал?
– шепнула, нежась в уютных объятиях, гладя на ощупь его лицо.

– Есть немного. Но результаты того стоят. Ты первый раз за неделю улыбнулась, и щёчки порозовели.

Лея почувствовала поцелуи на кончике носа и щеках.

Вдыхать и выдыхать его запах, чтобы затем вновь ощутить его. Просто не могла надышаться им! Долго ещё не могла уснуть, слушая его дыхание, стук сердца. Как быть? А вдруг это и правда, всего лишь болезнь? Кошмарная галлюцинация больного воображения? Но вампир был настолько реальным, что в его эфемерность поверить невероятно сложно! И если он дал три дня, то, выходит, что два из них уже прошли?!