Вычеркнутые из памяти имена. Золотопромышленник Иннокентий Сибиряков. Миллионер-бессребреник, благотворитель, монах

Бюст на могиле Ядринцева

Из-за своих связей с участниками революционного народнического движения Константин Сибиряков с 1879 года был подвергнут негласному надзору полиции, ему временно был запрещен въезд в столицы. Хотя среди его знакомых были даже народовольцы, готовившие покушение на императора Александра II 2 апреля 1879 года, Константин, конечно, не сочувствовал их террористическим идеям, скорее всего, даже не знал об их тайных целях. Изуверское убийство народовольцами Императора Александра II в марте 1881 года потрясло всю Россию. Вероятно, оно заставило Константина Сибирякова переосмыслить свои общественно-политические взгляды. В поисках новых ценностных ориентиров он постепенно сближается с Львом Толстым и горячо увлекается его идеями о справедливом и прогрессивном устройстве общественной жизни. Толчком для их переписки, а затем и более близкого знакомства (Сибиряков не раз бывал в Ясной Поляне) стало направленное Константином Михайловичем в начале 1885 года письмо, где он предлагал ежемесячно высылать 100 рублей и просил Льва Николаевича «принять на себя труд раздавать» эти деньги нуждающимся. Здесь же он высказал мысль об издании журнала, «доступного пониманию простолюдина», с целью «поднять нравственный уровень его развития». В ответном письме из Москвы Л.Н. Толстой писал: «Если вы, как я надеюсь, судя по вашему письму, сойдетесь с нами, то с Божьей помощью выйдет хорошее и полезное дело» 3 .

3

Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 22 т. Т. 19: Письма 1882–1899 гг. М.: Художественная литература, 1984. С. 61.

Влияние Л.Н. Толстого на К.М. Сибирякова было велико. Со слов И.М. Ивакина, бывшего в 1880 году домашним учителем сыновей Толстого и после поддерживавшего с ним отношения, Лев Николаевич отмечал: «Сибиряков – он до смешного мне верит, или старается верить во все, во что я верю, и далее не идет…» 4 В 1887 году Толстой пишет о нем В.И. Алексееву: «Он преоригинальный человек; так степенно, не торопясь, но упорно ведет свое дело. На Кавказе у него идет школа, а в Самаре теперь есть пять человек живущих, и, по рассказам, очень хорошо. …Он очень хороший человек, мягкий, добрый, истинно тронутый духом Христовым и только одного желающий – послужить своими богатствами для добра людям. Мое мнение, как было, так и есть, что богатством нельзя служить добру. Нужно только освобождаться и помогать другим освобождаться от него; но он в моих глазах не богатый человек, а человек, которому, если я могу и вы можете, мы обязаны помочь братски. Если он ищет общения с нами» 5 .

4

Ивакин И.М. Воспоминания 1885–1889 гг. // Федоров Н.Ф.: pro et contra. Кн. 1. СПб.: Изд-во РХГИ, 2004. С. 199.

5

Алексеев В.И. Воспоминания // Л.Н. Толстой: К 120-летию со дня рождения (1828–1948) М.: Гос. лит. музей, 1948. Т. II. С. 308–309.

При встрече в Ясной Поляне Константин Михайлович жаловался знаменитому писателю, что богатство тяготит его. «Помогите мне снять с души тяжкое бремя, – говорил миллионер. – Я страшно богат. Я не знаю, что делать мне со своим богатством. Оно тяготит меня, оно мучит меня!» 6 Он сетовал на то, что «облеплен» тучами так называемых дел по заводам, фабрикам, конторам, домам. «Я покоя не знаю, вижу, что этому конца краю не будет. Я как будто должен, как будто бы надо капиталу дать ход, надо людям дать заработок, и на одни просмотры новых планов и построек уходит все мое зрение. Я затеваю устройство новых поселков для интеллигентов, но я лучше бы предпочел сразу сбросить с себя эту тяжесть золотого мешка, да вот не знаю, как это сделать. Научите, как мне раздать мои деньги, мои пpииски, мои земли… С тех пор, как деньги очутились в моих руках, я чувствую неумолкающее гудение в ушах: “Раздай, раздай и раздай?» 7 .

6

К сожалению, некоторые авторы по ошибке приписывают Иннокентию Сибирякову то, что относится к его брату Константину Михайловичу. Так, слова «Помогите мне! Я страшно богат…», которые Б. Никонов в 1911 году в статье «Незабвенный благотворитель» отнес к Иннокентию Сибирякову, на деле сказаны Константином (см.: Шорохова Т.С. Благотворитель Иннокентий Сибиряков: Биографические повествования. URL:.

7

Подробнее см. письма и примечания к полному собранию сочинений Л.Н. Толстого в 90 т. (М., 1928–1958), из которых ясно, кто из семьи Сибиряковых и в каких отношениях был с писателем.

Хотя Константин Михайлович очень широко занимался благотворительностью, она никогда не касалась церковной сферы. Он учреждал стипендии неимущим студентам, материально поддерживал переселенческое движение в Сибирь и на Дальний Восток, на свои средства строил народные школы, помогал бедным художникам, писателям, общественным деятелям, финансировал издание книг, в том числе и произведений Л.Н. Толстого за границей – из тех, что были запрещены к публикации в России (например, его лжеевангелие).

Константин Сибиряков был женат на дочери коллежского секретаря Елизавете Аполлоновне Семеновой, служившей в 1870-е годы в библиотеке-читальне, открытой им в Петербурге. Его дочь Варвара умерла в детстве, сын Игорь (1914–1995) – герой Великой Отечественной войны, начальник разведки, трижды был награжден орденом Отечественной войны, из-за ранения потерял ногу. Его правнуки – единственная современная ветвь рода Сибиряковых.

Младшая сестра Константина Анна как личность сформировалась во многом именно под его идейным влиянием, особенно в сфере благотворительности. Анна тоже увлеклась идеями толстовства и женского равноправия, щедрой была ее благотворительная миссия в Иркутске, куда она вернулась после учебы в Санкт-Петербурге. В 1880–1891 годах Анна Михайловна пожертвовала более миллиона рублей на борьбу с голодом и эпидемией тифа в Томской губернии. На эти огромные по тем временам деньги были открыты 45 хлебопекарен, 3 народные столовые, 10 чайных, сформированы врачебно-санитарные отряды. Большие средства она перечисляла и Обществу для вспомоществования нуждающимся переселенцам и учащимся сибирякам.

После революции Анна эмигрировала, известно, что в последние годы жизни она очень бедствовала. Художник Михаил Нестеров в своих воспоминаниях описывает случай, очень ярко характеризующий эту женщину. Кто-то из старых должников в завещании велел выплатить свой долг Анне Михайловне. Когда его душеприказчики пришли с этим поручением к бывшей благотворительнице, она отказалась принять деньги, сказав, что все это дела давно минувших лет и лучше эти средства передать тому, кто нуждается в них сильнее.

«Помогите мне! Я страшно богат…» Иннокентий Сибиряков – выдающийся благотворитель

Щедрость была характернейшей чертой личности и младшего брата – Иннокентия Сибирякова, будущего афонского монаха, однако он был более духовно настроен, чем его средний брат Константин и сестра Анна. Из родительского дома он вынес глубокое уважение к родителям, к старшим и привычку к широкой благотворительности. «Иркутские семейства, – писал И.Т. Калашников, – были крепки взаимною любовью и уважением своих членов. Отцы семейства пользовались глубокою покорностию. Молодое поколение смотрело на старших как на опытных руководителей… Чистота и целомудрие в семействах были наследственны и чтились свято» 8 . На формирование характера юноши большое влияние оказал его крестный Сергей Константинович Трапезников – родной дядя по материнской линии. Семья видных купцов-золотопромышленников Трапезниковых тоже внесла немалый вклад в развитие экономики и культуры Сибири. Сергей Константинович был известен своей активной общественной деятельностью и «отзывчивостью к нуждам города». В разные годы он был церковным старостой Никольского храма и кафедрального собора, являлся членом епархиального комитета миссионерского общества, не один год был членом губернского комитета попечительства о тюрьмах, членом общества попечения о больных и раненых воинах, членом общества подаяния помощи при кораблекрушениях, участвовал во множестве благотворительных проектов.

8

Цит. по: Сибирский портрет XVIII – начала XX века в собраниях Иркутска, Красноярска, Кяхты, Новосибирска, Томска, Тюмени, Читы. Издательство АРС СПб., 1994. C. 26.

Иннокентий в семь лет остался без матери, в четырнадцать – без отца, и при вступлении в юношеский возраст получил огромное состояние – почти 900 000 рублей. В Иркутске он учился в реальной прогимназии, преобразованной на последнем году его обучения в Техническое, а затем в Промышленное училище. В середине 70-х годов XIX века состоятельный юноша прибывает в столицу Российской Империи и поступает в частную гимназию статского советника Ф.Ф. Бычкова. В 1875 году из-за трудного материального положения хозяина этого учебного заведения И.М. Сибиряков становится владельцем дома, в котором располагается гимназия. Здание сразу было перестроено, его площадь значительно расширилась. Иннокентий Михайлович оставался его владельцем в течение почти двадцати лет. Именно это здание вместе с крупным денежным пожертвованием он подарит впоследствии знаменитому ученому П.Ф. Лесгафту для его Биологической лаборатории и естественнонаучного музея. В это время в Санкт-Петербурге уже проживали старшая сестра Ольга, в замужестве княгиня Вяземская, средний брат Константин, средняя сестра Антонина и, возможно, младшая сестра Анна. Иннокентий учился в гимназии с интересом. Сохранились сведения, что в годы учебы он проявлял склонность к занятиям музыкой, любил читать художественную литературу. Здесь же зародилась в нем и любовь к общественным наукам. В аттестате зрелости И.М. Сибирякова будет отмечено, что он «любознательность обнаруживал в занятиях историей и русской словесностью». Возможно, на формирование интереса к чтению художественных произведений повлиял поэт Иннокентий Анненский, в эти годы преподававший в гимназии Бычкова словесность и древние языки. Жил Иннокентий в семье своего брата Константина, близкого к творческой среде, благодаря чему встречался с И.С. Тургеневым, был горячим поклонником Льва Толстого, с которым переписывался его брат.

В 1880 году Иннокентий Сибиряков оканчивает гимназию и поступает в Императорский Санкт-Петербургский университет. В Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга хранится «Дело Императорского Санкт-Петербургского университета студента Иннокентия Михайловича Сибирякова», начатое 13 августа 1880 и законченное 5 ноября 1885 года. Из представленных в деле документов явствует, что И.М. Сибиряков после окончания в Санкт-Петербурге частной гимназии Ф.Ф. Бычкова поступил 31 августа 1880 года на естественнонаучное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Поступив в университет, из мирного семейного окружения Иннокентий Сибиряков попал в неспокойную, приводящую к душевному разладу обстановку. Для серьезного студента поступление в высшее учебное почти всегда представляет собой событие, на многое открывающее глаза и расширяющее кругозор. Однако Иннокентию было суждено оказаться в Санкт-Петербургском университете в такое время, когда различные направления философской и научной мысли переплетались и сталкивались друг с другом, создавая непростую, беспокойную атмосферу. Зарождался конфликт между наукой и религией. Жаркую полемику на эти темы известные духовные лица, журналисты, ученые вели в научных журналах, в прессе, в учебных заведениях и т.д. Новые идеи, с одной стороны, угрожали основам Православия и, казалось, самой цивилизации, но с другой – как будто бы открывали новый, чуть ли не безграничный мир, которым могло владеть «освобожденное» человечество. Напор и самоуверенность ученых и их сторонников заставляли церковных деятелей и социальных консерваторов сдавать свои позиции и переходить к обороне. Такая непростая ситуация не способствовала спокойной учебе и мирному устроению души. Надо вспомнить и столичное общество тех лет – расцерковляющееся не по дням, а по часам, увлекающееся новомодными учениями, суетящееся в желании блеснуть перед другими своей прогрессивностью, раскрепощенностью, не стыдящееся собственной безнравственности… Возможно, именно душевное неустройство, внутренний разлад способствовали обострению чахотки у студента Сибирякова, и он вынужден был взять академический отпуск после окончания первого курса университета для лечения в южном климате. Осенью 1881 года Иннокентий вновь приступил к учебе в университете, но в начале 1882 года опять ее прервал по болезни и уехал на Кавказ в одно из имений брата Константина. В октябре 1884 года И.М. Сибиряков еще раз поступает в Санкт-Петербургский университет, теперь на юридический факультет, и учится там весь 1884/1885 учебный год, но 31 октября 1885 года решает перейти в разряд вольнослушателей.

Таким образом, Сибиряков проучился 9 месяцев на естественнонаучном отделении физико-математического факультета и окончил первый курс юридического факультета Санкт-Петербургского университета.

По свидетельству соученицы Иннокентия Михайловича Селимы Познер, одной из главных причин его ухода из университета была именно чуждая ему атмосфера: «Все встречи, все сношения с людьми и даже с наукой были для него отравлены деньгами; деньги положили грань между ним и всеми людьми, от товарищей по университету до профессоров включительно». Особенно ярко это проявилось в следующем эпизоде: «Чувствуя себя плохо подготовленным, И.М. Сибиряков хотел поработать серьезно и обратился к некоторым профессорам университета с просьбой приватно помочь ему. Но гонорар, назначенный профессорами, достигал колоссальных размеров, что… сразу оттолкнуло Сибирякова; выполнить их требования ему было нетрудно, но корысть, разгоревшаяся в представителях науки, которая была так противна его… душе, оттолкнула его и от профессоров, и от науки» 9

9

Познер С. Из воспоминаний о Петре Францевиче Лесгафте // Памяти Петра Францевича Лесгафта. СПб., 1912. С. 257.

Конец ознакомительного фрагмента.