Вычислитель. Тетралогия
Шрифт:
А на одиннадцатой минуте крупный бугай, вожак стада, вдруг провалился в стремительно расширяющуюся воронку, испустил рев мучительной боли и исчез. Еще секунду или две на дне воронки были видны его рога, затем исчезли и они. Лишь сыпался струйками песок, медленно скрывая ловушку.
Истошными голосами закричали пастухи. Стоять! Стоять! Назад! Олсон остановил колонну и пошел взглянуть, что там стряслось. Никто не сообразил подсказать ему, что лучше этого не делать.
Он прошел около половины пути и издал короткий возглас удивления, когда под ним разверзлась новая песчаная воронка. А предсмертный
Глава 9
Ошибка в расчетах
Какие хищники таились в песке, так и осталось неизвестным. «Крупные», – только и сказала Юлия по поводу песчаных упырей и непроизвольно передернулась. Нулевая информация: и так было ясно, что в песке сидят немаленькие твари – голодные, ждущие, настороженные, бесконечно терпеливые. И не упустят своего: не для того ждали.
Ждали тех, кого черные многоножки выгонят в пустыню…
Вытащить бы наружу хоть одного упыря, поэкспериментировать с ним по-инквизиторски, понять, как обезопасить проход… Но нечем вытащить, и нет времени изобретать что-то мудреное.
Эрвин выглядел задумчивым.
Люди и скот ушли с песка. Безудержно рыдала жена Олсона. К утру она, молодая еще женщина, выглядела старухой.
Что делать? Вопрос засел в голове гвоздем. Ответа не было.
Идти вперед – погибнуть всем. Идти назад – то же самое. Оставаться на месте… ну, можно продержаться несколько дней. А дальше что?
Ночью юг озарился дрожащим красным светом. Донеслись приглушенные удары, похожие на раскаты грома, – где-то в Туманных горах проснулся вулкан. Это туда менеджер с его замом предлагали идти? Туда? Через ад пустыни – прямо в огненный ад?!
Утром стало видно, что ощущение безысходности овладело всеми. Кое-как спрятавшись от солнечных лучей под вылинявшими тентами, люди почти не шевелились. Один лишь Вавила торчал на солнцепеке как ни в чем не бывало. Он успел почиститься от пыли и сажи, заряжал свои батареи и бодрым видом прирожденного дурака выражал готовность исполнить любой приказ хозяина. Робот, что с него взять, даром что человекоподобный. Верзила без эмоций, истукан. Транспортное средство для старого умного калеки.
А старый умный калека сидел в тени солнечных батарей своего транспортного средства и молчал. Далеко на юге из песчаного моря вырос хобот смерча, за ним еще один, и оба пошли гулять туда-сюда, извиваясь, будто в танце, и какая-то женщина вскрикнула, когда один из них приблизился, и кто-то шумно выдохнул, когда хобот начал удаляться, – а старик молчал, молчал…
Андрей прятался в тени флаера. Всю ночь он ждал: вот сейчас придет Эрвин и скажет, что надежда не потеряна, он все рассчитал, и рано вешать нос, и тупик не тупик, поживем еще… Да куда там!
Очень хотелось взять старика за плечи и хорошенько потрясти его, чтоб голова моталась, – думай, гад! Думай! А не умеешь думать, как все люди думают, – тогда вычисляй, на то ты и Вычислитель! Строй свои головоломные модели, обсчитывай их со всех сторон! И дай результат!
Да только трясти его бесполезно, разве что сорвать на нем злость… Но это тоже бесполезно.
И как же хотелось Андрею, чтобы вместо Эрвина подошел к нему старый чудак Рауль Амбрус и что-нибудь добродушно посоветовал не на основании расчетов,
а просто так!..Вместо Рауля подошла Юлия.
– Можно?
– Садись.
Усевшись на нагретый грунт, Юлия принялась обтирать лицо какой-то тряпкой. Светлые волосы потемнели и торчали короткими сосульками – значит, мыла голову в ручье. Андрей наблюдал за женщиной искоса.
– Чучелом выгляжу, да? – с вызовом спросила Юлия.
– Симпатичным чучелом, – почти не покривил душой Андрей.
Юлия легонько усмехнулась: врешь, мол, но я тебе благодарна.
– Наш Вычислитель опять какой-то не такой, – сказала она. – Ты заметил?
– Ясно, не такой. Завел нас в ловушку и сам не знает, что делать дальше. Где он? – Андрей высунулся из-за флаера и сразу зажмурился от яростного света. – Ага, там же. Сидит, считает, да пока все без толку.
– А я с ним сейчас поговорила немножко, – сообщила Юлия. – То есть не то чтобы поговорила… больше слушала. Ничего он не считает, просто бормочет всякую чушь: мол, я не тот, сам на себя не похож, и неизвестно, я это или не я…
– Иссяк старикан, да и перегрелся, – без тени сочувствия сказал Андрей. – Небось переживает, что второго Моисея из него не вышло. Манны тут нет, а упыри есть. Посоветуй ему окунуться в ручей.
– Сам и посоветуй. Кто я такая, чтобы он меня слушал? Явилась, чтобы арестовать его. Недруг по определению. Да и не в перегреве тут дело…
– А в чем?
– Не знаю! О, черт…
Затрясло. Толчки были сильные, хотя с главным землетрясением, конечно, не сравнить. Земля колебалась минуты две. Над сожженными горами поднялось облако сухого пепла.
– Афтершок, – сказал Андрей, чтобы что-нибудь сказать. – Они будут еще повторяться, может, год, может, два.
– Я знаю, – безразлично отозвалась Юлия.
Они долго молчали. Андрей сходил к ручью, умылся и напился, потом то же самое сделала Юлия. У ручья было тесно, люди жались к нему как к единственному источнику жизни. Теплая мутная вода отдавала какой-то щелочью. И наплевать: было бы просто свинским издевательством, окажись вода чистой, холодной и вкусной. Смахивало бы на последний пир накануне казни.
Крупное, неизвестно откуда взявшееся насекомое, каких не видывали люди ни возле океана, ни в горной долине, громко прожужжало возле самого уха Андрея и, вовсю работая неразличимыми крыльями, зависло перед лицом Юлии. Та махнула рукой, и насекомое умчалось.
Но и не улетело восвояси. Видно было, как оно покружилось вокруг Эрвина, привлеченное, вероятно, запахом пота, как оно зависло перед ним с таким же грозным гудением, как перед Юлией, и как Эрвин замахал обеими руками. Только тогда насекомое унеслось прочь, а Эрвин поднялся на свои протезы и произнес торжествующе:
– Ага!
– М-м? – немедленно отреагировала Юлия, и Андрей понял, что она, как и он, все это время надеялась на старика. И сейчас они оба надеются на то, что стариковское «ага» вообще что-нибудь означает…
Он встал, и солнце тотчас ударило его в голову. Вот зараза! Затылок моментально стал горячим. Не надо было разматывать чалму…
– Вот, значит, как тут все устроено, – задумчиво проговорил Эрвин, обращаясь больше к пустыне, чем к приблизившемуся менеджеру обреченного народа. – Знать бы заранее…