Выход на орбиту
Шрифт:
— Госпожа СунСиль! — торжественно объявляет ДжиХён. Мерзавка! Почему в её прекрасных очах нет и доли ехидства? Или только я его достойна?
Не уступая голосу ДжиХён в торжественности, вплывает мадам СунСиль. Приятной наружности, среднего роста и средней же полноты, возрастом на пороге аджумности. Встаю, выхожу из-за стола, ожидаю, склонив голову набок. Первый ход за ней. Меня начинают развлекать и забавлять национальные игры.
Мадам тоже замирает в лёгком замешательстве. Надо признать, быстро решает. Кланяется. С натяжкой это можно назвать
— Прошу вас, мадам СунСиль! — приглашающий жест в сторону самого шикарного кресла. — ДжиХён, меня ни для кого нет! И кофе нам!
Прекращаю издеваться над гостьей, не возвращаюсь за своё место, сажусь в такое же кресло по другую сторону столика.
— Мадам? — изгибает вопросительно бровь СунСиль.
— Француженкам свойственен особый шарм, — любезно поясняю я, — увидев вас, я почему-то вспомнила о Франции. Но если вам неприятно…
— О, нет-нет, госпожа Агдан, если вам так удобнее… — мадам СунСиль поневоле расцветает.
Первый раунд за мной. Собеседница размягчёна и расслаблена. Ей сейчас будет очень трудно мне возражать. А уж на обертона перейти и вовсе невозможно.
Входит ДжиХён с подносом. Тоже молодцы. Успели по своим каналам, — вот новость для меня, что у секретарш есть собственная информационно-разведывательная сеть, — узнать, какой сорт кофе предпочитает мадам. Я так-то чай больше люблю, но за компанию могу и кофе отравиться… а вот так раскачивать бёдрами ни к чему! Вот зараза, аж мадам засматривается.
— Итак, мадам, — выбираю момент перед тем, как в чашке показывается дно.
— Я президент фонда «Национальная культура». Фонд создан при президенте республики, его предназначение в продвижении идей Халлю во всём мире…
Благожелательность моей улыбки тщательно маскирует веселье. Глобальные замашки маленькой странишки, кхе-кхе…
— Об этом рассуждают многие, но конкретного никто ничего не делает…
А вот это ты зря, мадам! Моя улыбка становится вежливой. Пожалуй, надо её поправить.
— Простите, мадам СунСиль, но это не так. Лично мне дали не так давно медаль за продвижение корейской культуры в других странах.
— О-о-о, простите, госпожа Агдан. Я всего лишь хотела сказать, что все эти усилия, часто успешные, носят неорганизованный характер.
Пела сладкие песни она ещё минут пять. И в какой-то момент речь заходит о деньгах.
Всё по пословице: помяни чёрта и он появится. Стоило только мне публично сказать, что мне ничего не известно о коррупции в государственных органах, так она сама ко мне является.
— Многие уважаемые корпорации уже вложились в фонд. Общий объём достигает семидесяти миллионов долларов. Я думаю, госпожа Агдан…
Своё мнение лично для себя я потом ясно сформулирую. А пока действовать надо! Из глаз выбрасывается зелёный сполох. Мадам надо притормозить. Всё, теперь дальше. Возбуждённо вскакиваю, всплёскиваю руками.
— Ах, мадам СунСиль, где же вы были раньше?! Мы так нуждались в поддержке вашего фонда! Нет, и в Японии и во Франции мы справились, но насколько легче нам было бы, будь вы рядом с нами! Но ещё не поздно!
Не
даю ей вставить ни слова.— Мне как раз страшно нужны пятьдесят миллионов долларов для одного проекта. Я и сама могу заработать, но это время!
Лицо мадам слегка вытягивается, улыбка замерзает. Точно я угадала, пришла денег просить. Но стриженой она, придя за шерстью, не уйдёт. Я сторонница взаимовыгодного сотрудничества.
— Мадам СунСиль, я предлагаю вам крайне выгодное для вас дело. Вы вкладываете в мой проект пятьдесят миллионов, а когда проект будет реализован, я пожертвую в ваш фонд пятьдесят пять.
— Вы хотели сказать, шестьдесят пять, — сладко улыбается мадам. Что-то акулье мне в её улыбке чудится. Ну-ну, посмотрим, кто из нас более крупная акула.
— Я хотела сказать пятьдесят пять с половиной, — улыбаюсь с максимальным очарованием.
Начинается обычный торг. Заканчивается на шестидесяти, почти заканчивается.
— Но сразу после этого, а можете прямо сейчас, — денег у вас хватит, — оказать помощь агентству SM. Они попытались пробиться в Америке. У них не получилось, понесли огромные убытки, но ведь они попробовали. Рискнули, пытались. Думаю, такие движения надо поощрять. Ведь вы сами сказали, что ваш фонд нацелен именно на это. Думаю, пара миллионов долларов их утешит.
Опять торг. Собственно, я и целилась сразу на планку в миллион. На чём мы и сошлись. Возрадуйся, Чо СуМан!
— Это выгодно для вас, мадам СунСиль, — убеждаю поскучневшую гостью, — очень выгодно. Время от времени вы просто обязаны делать такие жесты. Иначе вас очень быстро обвинят в коррупции. Президент ГынХе может пострадать.
Это уже, считай, открытым текстом предупреждаю. Зарываться не надо, мадам СунСиль. Иначе быстро небо в клеточку увидишь.
— Раз уж мы договорились, мадам СунСиль, — провожаю дорогую гостью к выходу и дальше, — то теперь можете присылать свою помощницу. Обговаривать технические детали, номера счетов и тому подобное.
— И поздравляю вас, мадам, с удачной сделкой, — присыпаю сверху сахарной пудрой. А то проскальзывает в ней какая-то растерянность. Глупая она. Не понимает, что нельзя выиграть по лотерейному билету, который не куплен.
Там же.
Звонит телефон. Бросаю взгляд на таймер. Ого! Почти одиннадцать часов, но время прошло не зря.
— Ну, как у тебя там дела? — голос муженька слегка обеспокоенный. Не доверяет?
— Великолепно! — вкратце излагаю итоги.
— Ты выдавила из неё пятьдесят миллионов долларов?! — откровенно поражается ЧжуВон. — Дебак!!!
— А что такого-то? Отдам-то я больше, она в прибытке будет.
— Ей все чеболи платят. Кто полмиллиона, кто миллион или два. А ты сумела эти деньги себе забрать, — да-да, восхищайся мной, восхищайся!
— Не понимаю, что тебя удивляет? В итоге-то я ей десять миллионов сверху отвалю. Правда, года через полтора. Между прочим, довольно высокий процент получается. Сейчас под восемь-десять процентов годовых запросто можно кредит взять…
— Кумихо под зад эти кредиты! — ругается любимый. — Банки из тебя всю кровь выпьют, прежде чем деньги дадут. Лёгкость оформления тоже дорого стоит.