Выходи за меня

– Ты меня сейчас упрекаешь или что?

– Или что, – скрестила я руки на груди, цокнув языком. Славка принял зеркальную позу и уставился на меня с еще большим любопытством.

– Выкладывай, мне даже интересно послушать.

Он устроился на диване, я – в кресле, положила ладони на колени и… Фотографии на журнальном столике. Хм, какой он, оказывается, сентиментальный. А кто это с ним, интересно?! Мама и папа, наверное. Надо же Гнилой пошел в отца. Губы только тоньше и телосложением крупнее.

Почему-то захотелось взять фото, чтобы рассмотреть всю троицу ближе. Славка, похоже, заметив мой интерес к снимку, кашлянул, пытаясь переключить внимание на себя.

– Кто этот мужчина? ­– внезапно спросила я, ткнув пальцем в рамку.

– Не твое дело, – сухо ответил он, – ты пришла за другим, так вот спрашивай и катись.

– Фи, – скривила я губы, – как невежливо.

– Нет, ну наглая или глупая такая, я что-то не пойму.

– Все вкупе, – улыбнулась в ответ ему, даже не думая обижаться на подобные слова.

– Это мои родители, – ровным тоном произнес он, – удовлетворила любопытство?

– Вполне, – промолвила я, но взгляд так и тянулся, черт, да что же это такое?

Лена, Лена, ты ведь сюда, правда, пришла за другим, так не теряй драгоценные минуты, пока тебя в лесочке не закопали. Сама видела, сколько там сосен, забудет быстро ведь под какой.

­– Мне помощь нужна. Вот только не надо глаза так закатывать, – выставила я руки вперед, видя, как Гнилого перекосило от моих слов. – Точнее не мне, а Матвею. Открылись некоторые обстоятельства по поводу его отца.

От моих последних слов Славка подобрался весь, его взгляд стал густым, темным. Теперь-то я видела, что он действительно заинтересовался и это не пустой треп.

– Его отец? Матвей ведь не знал никогда кто он и где.

– Да он и сейчас не в курсе, в том-то и проблема. Если с Димкиным все понятно, то в случае Орехова-старшего просто темный лес. Мы не знаем, где искать, с чего начинать. Мама его просто партизан. Ничего не говорит, возможно, сама и не знает.

– Вероятно, – выдохнув, откинулся Гнилой на спинку дивана, заведя руку за голову. – От меня-то что надо?

– У тебя связей много, – пожала я плечами. – Поможешь?

Славка бровью только повел, округлив глаза. Знала я, знала, что вопрос странный. И не тот он человек, к которому следовало бы обращаться с подобным, но если бы у нас были варианты…

– Нет, – сказал, как отрезал Гнилой.

А у меня внутри, будто последняя струна лопнула. Из глаз брызнули слезы, они ручейками лились по щекам, и я уже, не стесняясь, просто шмыгала носом. Обидно было и больно. Хотя глупо, конечно, было рассчитывать на помощь посторонних. Какое им дело-то до нас – простых смертных. И о чем я вообще думала, когда решила встретиться с Гнилым.

– Знаешь, что… – вскочила со своего места, захлебываясь слезами, – ну и не надо. Конечно, тебе хорошо, ты своих родителей знаешь, а каково человеку, который всю жизнь рос без отца. Не знает ни имени его, ни настоящей фамилии. Думаешь, легко? Ой, да ну тебя… Ты все равно ничего не поймешь, бесчувственный, – рыкнула я на него.

Эмоции застилали глаза, вряд ли бы в другое время я подобным образом говорила бы с человеком из такого круга, не самого добропорядочного, подобным тоном. Но в тот миг, казалось, что пусть все горит синем пламенем.

– С тобой я говорить об этом не буду, а вот с Матвеем, пожалуй, стоит, – строго произнес Славка, просверлив меня взглядом.

У меня дыхание перехватило.

Руки затряслись мелкой дрожью, и я присела на место, понимая, что сил стоять больше нет. Спросить хотела, почему так, но в дверь постучали, переключая внимание Гнилого.

Тот дал добро и в гостиную вошел один из его приспешников. Что-то шепнул на ухо Славке и тут же удалился.

– Прекрасные новости, твой друг как раз направляется к нам, – растянул губы в улыбке Слава, заставляя пробежать мороз по моей коже.

Глава 42. Матвей

Чтобы своим ходом добраться до дома Славки, пришлось постараться. В летний день сделать это оказалось не самым простым занятием. Несмотря на внушительную комплекцию Князева, соревноваться с пенсионерами в попытке залезть в дачный автобус, оказалось плохой затеей - мы проиграли с позорным счетом.

Потому кое-как устроившись на задней площадке автобуса, буквально размазанными по стеклу, минут сорок тряслись по отечественным дорогам. К счастью, вскоре начались сады и народ начал торопиться к выходу. От конечной остановки до дома Гнилого пешком было несколько километров, на радость те маленькие елочки, что были в нашем детстве, превратились за эти годы в высокие могучие деревья, и теперь легко можно было спрятаться в тени.

– Он нас убьет, – с горечью произнес Князев, шагая следом.

– Не суетись, он все-таки иногда бывает и в настроении.

– Вот именно иногда, и, скорее всего, так было, пока он не пообщался с Леной. Она способна мозг чайной ложкой расковырять. Посмотрел я на вашу парочку и решил, что мне пока и одному неплохо.

– Эй, – попытался я приструнить Архипа, – полегче, ты вообще-то говоришь о моей девушке.

– Извини, – буркнул тот, подбирая с земли сосновую шишку. – Но ты сам понимаешь, что разозлиться он может, и тогда всем нам очень не повезет.

– Нам уже не повезло ровно в тот момент, когда мы свели знакомство с ним. Думать должны были в юности.

– Ой, Моть, ну к тебе он был благосклонен всегда. Я прекрасно помню, как Славка едва ли не пылинки с тебя сдувал. Вот честно, порой даже завидовал.

– Нашел чему, – поморщился я, вспоминая юность.

Хотя Князев кое в чем был, конечно, прав. Странно, что я раньше об этом не задумывался, да и внимания особого не обращал на отношение Гнилого к другим ребятам. Не скажу, что он вытаскивал мою задницу из передряг; я сам не стремился никуда особенно встревать, отдавая себе отчет, что маме лишние проблемы ни к чему. Но сейчас, оглядываясь назад, понимал, что да, наверное, Славка местами проявлял гиперопеку. Стало вдруг неуютно, зябко от этого чувства, словно я в чем-то так долго был слеп и не замечал очевидного.

– Как считаешь, – продолжал болтать Князев, – драться придется?

– Не хотелось бы, – пожал плечами, зная, что физическая форма у меня сейчас не самая лучшая, – хотя с тобой вряд ли они сладят, а вот мне достанется...

– Тебя если разозлить, ты страшнее волка, – хмыкнул Архип, переводя тему наконец-то, ­– кстати, насчет Соньки. Она прекрасно знает, кто отец ее ребенка.

– Ну это было бы странно, будь иначе, – развел я руками.

– Ага, и замуж она не хочет, между прочим. Это все ее родители, мол, позор быть матерью-одиночкой. Вот она и желала вырваться из семейного гнезда, потому и напела мамаше, что она такая бедная и несчастная и ей срочно нужен муж, чтобы скрыть срам. Поверь, этот брак просуществовал бы от силы полгода. У Сони там план ого-го.