Выключай телевизор, хэппи-энда не будет!

Бесков произвел замену. Козлов ушел отдыхать, а вместо него появился Эштреков. Привычная перестановка, при которой Мельник уходил в центр, а Володя занимал его место справа.

Вскоре Эштреков продемонстрировал свою феноменальную скорость, подал в штрафную, где Данила опередил защитника, и пробил головой точно в угол мимо вратаря.

– Гол!

Но что это, усатый турок отрицательно машет головой и разводит руки. В чем дело?

– Офсайд!

– Господин судья, какой офсайд, я был в правильном положении, - попытался убедить рефери в своей правоте Мельник, призвав на помощь свое знание английского языка. Но бармалей был неумолим и все время повторял одно и то же, как заведенный:

– Офсайд!

– Малой, не связывайся, - подлетел Еврюжихин. – А то он, не ровен час, удалит тебя с поля.

– Ген, но ведь не было вне игры, - возмущался Мельник. – Честное слово. Я из-за защитника выскакивал.

Чехословаки тем временем провели быструю контратаку. Ладислав Модер пронзил оборону «Динамо» точно раскаленный нож масло, ему навстречу выбежал Ракитский. Столкновение, оба лежат на земле, а мяч медленно, но неумолимо катится в ворота.

– Черт, гол! – простонал Еврюжихин. – Опять пропустили.

Но в этот момент Аничкин молнией метнулся к воротам и выбил мяч в поле. Игроки «Слована», которые уже вскинули победно руки, бросились к арбитру, окружили его и начали требовать засчитать гол. На Бабаджан опять мотал головой, как китайский болванчик. И опять не давал счету на табло измениться. А особо рьяным игрокам хозяев даже пригрозил удалением.

Игра продолжилась. Но атмосфера после двух незасчитанных мячей неожиданно накалилась. И все чаще рефери свистел нарушения, назначал штрафные и свободные удары то в одну, то в другую сторону. Правда, футболистов обеих команд это останавливало мало. Борьба шла острая и беспощадная. Крики болельщиков, которым также передалось настроение игроков, слились в один протяжный вопль. Зрители азартно подбадривали своих любимцев, стадион содрогался и гремел.

– Малой, покажи им, на что способен! – орал Голодец, размахивая носовым платком, точно флагом. – Врежь, как следует!

Услышав этот призыв, Мельник устремился в очередной рейд к воротам противника. Но действовал при этом с умом, не лез в обводку, а старался пройти вперед при помощи точной перепасовки с товарищами. Наигранная комбинация позволила подойти к штрафной «Слована», где Данила дождался передачи от Еврюжихина и мощно выстрелил. Гулкий звон, и круглый, чиркнув по штанге, уходит за лицевую. Не повезло. Опять.

– О-о-ох! – выдохнули облегченно трибуны. А динамовцы разочарованно выругались.

– Парни, еще три минуты! – закричал в этот момент Голодец. – Слышите, три минуты!

– Три минуты, три минуты – это много или мало, - фальшиво пропел Мельник.

– Чего ты там подвываешь? – устало спросил Семин. – Играй давай, Карузо!

– О, Юр, хочешь анекдот про Карузо?

– Придурок! – припечатал товарищ. – На всю голову стукнутый.

– Так вот, слушай. Встречаются два еврея…

Глава 23

1968-69 гг. Декабрь - Январь. Москва

В первый календарный день зимы Данила принимал присягу. Уж неизвестно, что так подействовало на Бескова – резкие слова и угроза уйти в другую команду, или же, наоборот, хорошая игра в ответном матче со «Слованом», но только на следующий день после возвращения из Братиславы в квартире Мельника раздался телефонный звонок. И администратор команды, Сергей Сергеевич Ильин порадовал парня известием, что к первому числу тот должен знать назубок текст военной присяги, процедуру ее проведения и уметь шагать с правильной ноги.

Сказать, что юноша охренел, не сказать ничего.

– А откуда я все это должен узнать? – задал он вполне резонный вопрос Ильину. Но тот куда-то торопился и вдаваться в подробности не стал. Быстро продиктовал адрес воинской части, фамилию офицера, к которому надо подойти и распрощался. – Дурдом! – резюмировал юноша, держа в руках трубку, из которой раздавались короткие гудки. – Дурдом на выезде.

Исконный русский вопрос «что делать?» встал в полный рост. Поразмыслив немного, Мельник решительно начал крутить телефонный диск. Сначала решил попробовать разузнать необходимую информацию у Маслова. В конце концов, Валера мужик пробивной, ходы-выходы знает точно. Опять же, батя у него полковник.

Но, к сожалению, когда дозвонился, выяснилось, что неугомонный Масло еще с утра усвистал куда-то с Аничкиным. Значит, и Витьке набирать бессмысленно. Вот, разве что…

– Лев Иванович, простите, что беспокою, - немного робея, начал разговор с Яшиным Данила. – Консультация ваша требуется по одному вопросу.

– Валяй, - благодушно отозвался голкипер. На заднем фоне был слышен заливистый детский смех и притворно-строгий голос Валентины Тимофеевны.

Мельник как мог, рассказал о возникших затруднениях. Яшин немного подумал, а потом сказал:

– Знаешь, не забивай себе голову. Если подумать, то все это пустая формальность. Приедешь, прочитаешь с листа текст, распишешься, где надо и спокойно отправишься восвояси. Думаю, что в части все в курсе твоей ситуации. Как говорится, не ты первый, не ты последний – мы все именно к ней приписаны. А появляемся только в день получки. – Лев Иванович коротко хохотнул. – Кстати, давай я тебе объясню, как удобнее до КПП добраться. Я ведь там неподалеку родился и первые тринадцать лет прожил – на Миллионной. Так что, можно сказать, поедешь в мое родовое гнездо! Батя у меня слесарем высшей квалификации был. Слушай и запоминай. А лучше запиши.

После разговора с Яшиным на душе у Мельника немного отлегло. Парень даже повеселел и расслабился, не так страшен черт, прорвемся. А то нагнал Ильин паники с утра пораньше, не знаешь, куда бежать. По-хорошему говоря, вся эта канитель с присягой, погонами и прочей ерундистикой выглядит совершенно нелепо. Но, к сожалению, таковы реалии советского общества, против правил не попрешь. Поэтому приходится соответствовать.

Многоопытный Лев Иванович посоветовал подъехать на место заранее. Мало ли, какие вводные последуют – это же армия. А, как известно, кто там был, тот в цирке не смеется. Вояки – это особая категория людей. С собственным отношением к жизни и мировоззрением. И если ты не планируешь стать одним из них, то лучше и не пытаться пробовать понять, чем руководствуются люди в погонах. Вон, Число как-то рассказывал, почему разошелся с невестой: ее отец – фронтовой генерал на дух не переносил известного уже форварда и каждый раз орал на непутевую дочь. «Нашла себе жениха! У футболистов весь ум в ногах!» Так и развел молодых.

В общем, Данила решительно выкинул из головы все эти непонятки и отправился в ближайший гастроном. Требовалось заполнить удручающе пустое нутро холодильника. Ведь в нем даже мышь не повесилась бы, потому что не нашла ни веревки, ни мыла.

Беготня между прилавками, на которые вот-вот должны были выбросить что-нибудь путное – по крайней мере так объясняли вездесущие бабульки – стояние в бесконечных очередях то в кассу, то в отдел вымотали Мельника до предела. Отвык он от подобных реалий советского быта. Куда как проще все-таки проживать на базе, где тебя и покормят вовремя и обеспечат одеждой и формой, а также койкоместом. Лафа! А здесь все самому приходится делать, везде ножками надо интенсивно шевелить. И режим хамоватого детдомовца – иначе обязательно кто-нибудь пытается выпихнуть из очереди с формулировкой «вас здесь не стояло!»