Вынужденная посадка

— Ничего не скажешь, — удовлетворенно заметил Куличев, — генеральная репетиция по всей форме. Посмотрим, однако, как ваши саперы работают.

Поднявшись на возвышенность, с которой хорошо был виден весь фронт работ по наводке моста из заранее заготовленных деталей, генерал стал наблюдать за саперами. Установка рамных опор только еще заканчивалась, а новые команды быстро, но без суеты несли уже тяжелые, аккуратно отесанные на два канта бревна прогонов. Движения и действия всех солдат были при этом настолько согласованны, что нельзя было выделить кого-нибудь одного, на ком невольно остановился бы глаз. Разве, может быть, особенно приметен вон тот коренастый сапер, сидящий верхом на наседке рамы и ловко подхватывающий подаваемые ему снизу концы брусьев?

— Кто вон тот ефрейтор, на втором с нашего берега устое? — заинтересовался генерал.

— Без пилотки который? — спросил Ковалев. — Это Матвеев, товарищ генерал. Кавалер двух орденов «Славы». Три раза ранили его, а он все еще воюет. Да как воюет! А мастер какой! На гражданском строительстве ему бы самый высокий разряд дали. И вы не думайте, что он к нам готовым плотником пришел. Ничуть не бывало. Маляром он до войны работал. Это уж у нас по плотничьему делу его «натаскали», как старшина Березкин выражается.

Ковалев хорошо знал своих людей и говорил о них охотно, с большой теплотой. Генерал с удовольствием слушал его, радуясь душевности отношений полковника к своим людям.

10. ЗВАНЫЙ УЖИН

Вечером к начальнику штаба саперной бригады зашел подполковник Сидоров.

— Что-то редко стал к вам захаживать этот Гэмп, — сказал он, беря предложенную майором Ратниковым папиросу.

— Понял, видно, что у нас ничего не удастся разнюхать, — заметил Ратников. — Сегодня он всего один раз пользовался нашей рацией, да и в штабе не очень задерживался.

— Зато рыскал весь день по лесу, вынюхивал, — усмехнулся подполковник Сидоров. — Но мы его далеко не пустили.

— А чего с ним вообще церемониться? — спросил Ратников.

— Приходится, ничего пока не поделаешь.

— А, по-моему, давно пора ликвидировать эту американскую «летающую шпионскую резиденцию».

— Мы, напротив, в гости хотим пригласить ее хозяина, — улыбнулся подполковник, хитро прищурив правый глаз.

— В гости? — удивленно переспросил Ратников.

— Да, маленький банкетик для него соорудим, в порядке, так сказать, союзнического гостеприимства. Как вы на это смотрите?

— Да я что, — смущенно проговорил Ратников. — Если нужно, то отчего же не пригласить? Вам виднее, а меня это не касается.

— Вас-то как раз это и касается, — весело попыхивая папиросой, заметил Сидоров.

— Меня? — пожал плечами Ратников.

— Да, вас, именно вам придется пригласить командира «летающей крепости» капитана Чарльза Крокера к себе в гости.

— Вы что, шутите?

— Нет, совершенно серьезно.

Подполковник потушил папиросу и бросил ее в распиленную надвое медную гильзу снаряда, служившую пепельницей.

— Присаживайтесь, — кивнул он майору. — Поговорим об этом серьезнее. У вас ведь рация в соседней землянке?

— Так точно, товарищ подполковник.

— В таком случае помещение это вполне подходящее. Американского гостя вы примите здесь. Нужно только оборудовать приличный стол и пригласить для компании кое-кого из ваших офицеров.

Майор недоуменно развел руками:

— Как же можно это сегодня, товарищ подполковник? Вы же знаете, что предстоит утром?

— Да, да, я все знаю, товарищ майор, — твердо произнес подполковник. — Знаю, что утром предстоят серьезные события, но то, что поручается вам, не менее серьезно. Вопрос этот уже согласован с генералом Куличевым и вашим полковником. Вы нужны нам как человек, хорошо знающий английский язык. Я тоже буду присутствовать на этом «званом вечере», но я не в таком совершенстве владею английским, как вы. Понимать-то я понимаю все, а вот произношение у меня прихрамывает. Короче говоря, нам с вами поручается провести эту маленькую операцию — угостить американского гостя хорошим ужином.

— Ясно, товарищ подполковник, — не очень весело отозвался майор Ратников.

— Пригласите по такому случаю еще трех-четырех офицеров, которые не будут заняты завтра утром, а уж я позабочусь о капитане Крокере.

Подполковник отвернул рукав кителя и посмотрел на часы.

— Сейчас девять. Постарайтесь, чтобы к десяти было все готово. Позже я объясню вам наш план действий.

Подполковник Сидоров пришел в начале одиннадцатого. Постучав в дверь землянки Ратникова, он широко распахнул ее.

— Принимайте гостей, майор! — весело крикнул он и добавил по-английски, обращаясь к Крокеру: — Прошу вас, господин капитан!

Чарльз Крокер хоть и не очень уверенно чувствовал себя, но старался улыбаться возможно шире и ничем не выказывать своего страха перед русскими офицерами. На нем был парадный мундир со всеми боевыми и спортивными наградами. Черные с синеватым отливом волосы капитана были тщательно расчесаны аккуратным пробором на две половины, делая Крокера удивительно похожим на банковского клерка.

— Мой почтеня, господа! — бодро произнес он фразу, специально вычитанную из русского самоучителя. — Отчень радостно вас видеть!

В землянке был покрыт зеленой скатертью длинный стол, на котором стояли разнообразные закуски, вино и огромный букет цветов. За столом сидели майор Ратников, два капитана и старший лейтенант. При появлении капитана Крокера офицеры встали и поклонились. Майор Ратников вышел из-за стола и пошел навстречу гостю. Представившись и представив своих офицеров, он пригласил напитана Крокера к столу.

— Прошу принять участие в нашем товарищеском ужине, — сказал он по-английски. — Мы очень рады встрече с вами. Не очень-то часто, к сожалению, приходится встречаться нам с нашими союзниками.

— О, я понимаю ваш намек, господин майор, — рассмеялся Крокер. — Но мы еще успеем наверстать упущенное. Мы долго готовились, но уж зато теперь так всыпим наци, что война будет закончена в две недели.

— У нас на Украине по такому случаю говорят, — усмехнулся Ратников: — Нэ кажи гоп, покы нэ пэрэскочишь.

11. НА РАССВЕТЕ

А в это время в соседней землянке Чуенко и Мгеладзе сидели, склонившись над рацией, настороженно вслушиваясь в каждый шорох, доносившийся из динамика.

— А не сядут батареи, Петро, если так долго держать рацию на приеме? — с тревогой спрашивал Мгеладзе.

— Ни, нэ сядут. Новые поставил.

Чуенко был неразговорчив сегодня. Он не спал почти всю прошлую ночь, а днем у него было много работы, но он и теперь не хотел спать, так как был удивительно вынослив. Злило его то обстоятельство, что приходилось снова сидеть тут и выслеживать «шпика в эфире», как выразился он с досадой, а ему доподлинно было известно, что второй радист штаба бригады получил на эту ночь какое-то очень важное оперативное задание и уже ушел, наверное, с разведвзводом к переднему краю фронта. Глядя на его печальное лицо, сержант Мгеладзе сказал сочувственно: