Вынужденный брак. Невеста бандита

– Мы так не договаривались! – пытаюсь снова возразить. – Я должна была просто изобразить вашу дочь!

– Вот и изображай! – рявкает недовольно бандит.

От безысходности мне хочется завыть.

– Архан должен захотеть тебя в жены! И если он говорит вставать на колени и сосать, ты встаешь и сосешь, ясно тебе, тварь?

Паника окончательно перехватывает горло.

Я отказываюсь верить!

Двадцать первый век, а меня продают, точно кусок мяса на рынке!

Да еще и против собственной воли.

– Про брата и детский дом – ни слова, – добавляет Георгий. – Только вякни, сука, и, я клянусь, пожалеешь, что на свет родилась!

Мысли о маленьком брате придают мне сил.

Я не могу рисковать им. Не позволю, чтобы с единственным родным человеком, что остался у меня на этом свете, случилось что-то страшное.

– Поняла меня?

– Поняла, – отвечаю два слышно.

Мне тяжело дается этот ответ. Но злобный Георгий знает, на что надавить.

На глазах выступают слезы, и я отчаянно стараюсь не заплакать.

– А теперь убрала с лица это страдальческое выражение, вернулась в гостиную, и сделала все, что прикажет твой будущий муж.

Теперь все становится на свои места. Наш гость угрожает Георгию расправой, потому что сам монстр даже похуже. А какой отец отдаст свою родную дочь на растерзание ублюдку?

Потому меня и нашли. Потому и притащили сюда.

Подавив отчаянные всхлипы, я возвращаюсь в комнату, где ждет Архан, следуя за своим «отцом».

– Ты нас извини, Архан, – снова стелится перед ним Георгий.

Он не хочет умирать, и это ясно.

А еще, если даже такой властный человек, как мой похититель, боится этого мужчину, то чего стоит говорить обо мне, напуганной до смерти?!

Меня буквально сковывает ужасом оттого, что Архан смотрит именно на меня. На скачущего рядом Георгия он не обращает никакого внимания.

И я бы сейчас все отдала за возможность стать невидимкой.

Просто исчезнуть.

Раствориться, как утренний туман.

А не стоять перед огромным и, наверняка, злым бандитом в платье, едва закрывающем ягодицы.

Кажется, будто в комнате больше нет никого.

Только я и Архан.

Он проходится собственническим взглядом по моей неприкрытой фигуре, будто мысленно прикидывает, что скрывается под облегающей тряпкой.

Меня точно заперли в маленькой душной комнате с диким и опасным хищником.

– Смелее, Милана, – подбадривает меня «папа». – Архан не обидит.

Все тело скручивает в невиданном напряжении, когда я делаю последний шаг и опускаюсь перед ним на колени.

Мужчина чуть склоняется ко мне, и его здоровенная ручища задирает мне голову, чтобы посмотреть в глаза.

Он медленно проводит большим пальцем по моей щеке и задевает губы, отчего непривычное напряжение стягивается внизу моего живота.

Привлекательная внешность мужчины вблизи выглядит еще более пугающей, потому что каждая черта его лица выдает вожака, хищника. Сильного и очень жестокого. Способного уничтожить любого.

Я бы не хотела остаться наедине с таким. Никогда.

– Вот так бы сразу, птичка, – хвалит Архан, обнажая идеально ровные белые зубы.

Глава 3

Аврора

Его голос, низкий, бархатистый, заставляет мое тело мелко задрожать.

В миг становится жарко, и этот жар разносится по коже, вынуждая меня буквально гореть заживо, в то время, как спину пробивает ледяной пот.

Когда люди Георгия ворвались в мою квартиру и вытащили меня прямо из постели, выволокли из дома в тонкой сорочке посреди ночи, мне казалось, что страшнее не может быть ничего.

Но я ошиблась.

В мире есть что-то более опасное. То, отчего даже внутренности завязываются узлами.

Я понимаю, что должна бороться. Обязана вырваться из лап этих чудовищ, не знающих норм морали.

Но мне хватает беглого взгляда на Георгия, чтобы напомнить себе о брате.

Мне приходится задавить малейшее желание сопротивляться, потому что любой опрометчивый поступок может стоить моему братику жизни.

– Приступай.

Мужчина откидывается в кресле.

Он расслаблен и, определенно, чувствует себя хозяином положения.

На моих губах до сих пор горит след от касания его пальца.

Это непривычное странное ощущение. От которого едва уловимо потягивает низ живота.

От этого хочется задохнуться, как и от взгляда, что не сводится с меня ни на секунду.

Дрожащими руками тянусь к пряжке ремня.

Не совсем понимаю, что происходит. Сознание уплывает, и когда мои пальцы случайно задевают горячий и твердый бугор, я просто перестаю дышать.

Слышу лишь гулкие удары сердца в висках.

Я уверяю себя, что смогу все это пережить. Ведь после попадания в детский дом, я только и делала, что старалась быть сильной. Ради себя и Марка.

А сейчас… сейчас не выходит.

Пальцы не слушаются. Будто не мои. Инородные деревянные палки.

Пряжка поддается с трудом.

Я пытаюсь сглотнуть ком, раздирающий горло, и не задохнуться, когда расстегиваю пуговицу и ширинку на дорогих брюках.

Мне страшно подумать, что придется иметь дело с этим здоровенным, безумно горячим и твердым…

Произнести запретное слово не выходит даже в уме. Осознание, что этот опасный мужчина станет для меня первым, болезненно разрезает душу.

Разве можно так? Продавать людей? Как скот.

Меня буквально швыряет в океан безысходности.

Я захлебываюсь в нем. В его удушающих черных водах.

И никто, никто не протянет мне руку помощи.

– Ладно, достаточно.

Спасение приходит неожиданно.

Поднимаю взгляд на Архана. Всматриваюсь в его грубые и немного резкие черты лица.

По глазам понимаю – это не спасение. Передышка лишь отсрочит неизбежное. Но сейчас я рада даже этому.

– А как же…? – тут подает голос Георгий. «Отец» явно растерян. Даже слов подобрать не может.