Выполнение замысла

Удивленный хозяин отправился на кухню, не прокомментировав просьбу. Вернувшись в комнату с заварным чайником и чашками, он застал Романова, погрузившегося в глубокие раздумья.

– Что там у тебя с Соловьевым?
– поинтересовался, подняв глаза на Ксенофонтова.

– Ничего. Все, как и прежде. Я ничего о нем не знаю. Отказался от предложенной культурной программы. Периодически звонит утром и вечером. В одном из разговоров сообщил, что помогает в ремонте квартиры знакомым и через неделю собирается домой - готовиться к школе.

– Домой, домой, - задумчиво повторил Романов и неожиданно решившись, предложил:

– Петр Петрович, я настоятельно прошу Вас перейти на работу в Общий отдел Обкома. Должность подберем, но основная задача Ваша будет - выполнять мои ОСОБЫЕ поручения. Спокойной и безопасной работы не обещаю. Мне крайне нужны люди, которым могу полностью доверять. Тебя я давно знаю и предполагаю, что ты не способен на предательство. В настоящее время я не вижу возле себя людей, на которых могу положиться.

Отхлебнул чая, не отрывая взгляда от лица Ксенофонтова.Тот в задумчивости поднялся, отошел к окну и закурил. Пауза затягивалась. Наконец, хозяин повернулся к собеседнику и заговорил:

– Спасибо за лестные слова. Меня не пугает напряженная работа или опасность, о которой Вы упоминаете.

Прервался, затянувшись Родопи и продолжил:

– Но у меня есть обязательства перед Комитетом. Думаю, там не будут препятствовать смене места работы. Наоборот, заинтересуются. Обком - это другой уровень. Наверняка даже моего куратора сменят. Хотя официально запрещено разрабатывать людей Вашего уровня, но в Центре не всегда соблюдают эти правила и готовы неофициально сунуть нос в подробности личной жизни и деятельности лиц, относящихся к особой номенклатуре.

Ксенофонтов снова отвлекся на сигарету, собираясь с мыслями. Решившись, заявил:

– Мне нужно знать, ради чего мне на склоне лет менять спокойную должность юридического консультанта на беспокойную работу Вашего помощника.

Виновато улыбнулся, показывая, что думает иначе.

– Я должен быть уверен, что поступаю правильно, обманывая Комитет, - уверенно завершил.

Романов задумался: «Ксенофонтов полностью прав, требуя откровенности». Это было понятно с самого начала. Помощники такого уровня должны быть в курсе всего или почти всего, что известно ему. Зная взгляды старого знакомого и его мировоззрение, Григорий Васильевич был уверен, что тот с полной отдачей будет выполнять свои задачи. Советы опытного оперативника тоже не будут лишними. Единственное, что его смущало: «Поверит ли тот информации Соловьева? А если поверит - не захочет ли решить проблемы радикальным способом?» Вдруг уверовав в порядочность своего прямого начальника Андропова, решит сообщить обо всем ему? Романов сам сомневался, что Юрий Владимирович сознательно действовал против интересов государства, партии и Советской власти. То, что ради собственной власти или в борьбе за пост Генерального Секретаря КПСС Андропов был готов на многое, он был уверен.

Романов был почти убежден, что сплетня про сервиз на свадьбе Наташи запущена в западные газеты с подачи Председателя КГБ. В крайнем случае, тот знал об этом все и не препятствовал провокации.

Но планировать развал СССР, действовать против партии и государства Андропов не будет.

Конечно, заманчиво иметь в союзниках такую фигуру, как председатель КГБ. Романов даже готов не препятствовать тому, стремиться встать во главе партии и государства. Но впереди Афганистан! Какими соображениями руководствовался Андропов, настаивая на вводе наших войск на территорию соседней страны? Подвели аналитики КГБ? А протеже Андропова - Горбачев или Шеварднадзе?Ошибка в подборе кадров? Но на такой должности ошибаться нельзя! Тем более в такой критический момент для страны!

Это если верить Соловьеву. Как же не хватает информации! Парень со своими знаниями должен быть постоянно под рукой! Все. Думать больше некогда. Надо привлекать Ксенофонтова в помощники, а через него постоянно поддерживать связь с парнишкой.

Романов подобрался и, глядя на хозяина, спросил:

– Петр Петрович! Как ты отнесешься к сообщению, что через несколько лет СССР не станет?

Ксенофонтов опешил от неожиданного вопроса Первого секретаря Обкома Ленинграда и Члена Политбюро. Остро взглянул на собеседника и с осторожностью ответил:

– Я бы сказал, что это бред, если бы не спросили об этом Вы. Страна сильна, как никогда и даже США со своим НАТО никогда не справятся с Советским Союзом и с нашим народом.

– Дело в том, что СССР развалится не от внешних врагов, а от внутренних. По инициативе Руководства страны. А народ с этим молча согласится, - уточнил Романов.

– Простите Григорий Васильевич, но не верю. Этого просто не может быть!
– воскликнул Петр Петрович.
– Это Вам сообщил этот сопливый подросток?
– предположил.

– Не буду с тобой спорить. Сам в раздумьях и сомнениях. Вот почитай, что мне передал этот «сопливый подросток». Подумай и ответь на мое предложение о переходе в Обком, - заявил гость и, достав из внутреннего кармана костюма уже изрядно потрепанные листки, протянул собеседнику.

Ксенофонтов с осторожностью и даже нерешительно взял небольшую пачку листков, попытался расправить. Взглянув на Романова, углубился в чтение. Романов с интересом наблюдал за эмоциями, проявляемыми Петром Петровичем при чтении. «Наверное, Соловьев так же наблюдал за мной!» - подумал с раздражением.

Ксенофонтов так же не обошелся без негодующих восклицаний и ругани вполголоса. Иногда также возвращался к прочитанному. Порой останавливался и задумывался. Наконец дочитав последнюю страницу, проверил обратную сторону листа и вопросительно посмотрел на Романова.

– Неужели такое может быть? Откуда Соловьев это может знать? Неужели….? Нет, это невозможно, - высказался, боясь признать сверхъестественное явление.

– Сам не могу поверить. Но смерть Кулакова он предсказал правильно и про маньяка сообщил. Что думать - не знаю!
– признался Романов.
– Надо срочно встречаться с ним, где нибудь на природе. Там и попробуем выяснить непонятные моменты, - предлагает.
– Теперь понимаешь, почему он боялся огласки?
– напоминает.

– Испугаешься тут, если у него в голове такие знания!
– соглашается Ксенофонтов.

– Радует одно - Сергей не хочет подобного сценария. Выбрал по каким-то параметрам меня и сделал все, чтобы я узнал будущее. Надеется, что я смогу этого не допустить, - заявил Григорий Васильевич.
– Ты со мной?
– уперся взглядом в собеседника.

– Конечно, - не задумываясь, подтвердил старый оперативник.
– Только, что ты собираешься делать? Неужели думаешь все это предотвратить? По силам ли?
– сомневается.

– Сам не знаю. Но сидеть и смотреть, как терзают и грабят мою Родину, не намерен! Если одни люди способны организовать такое, то другие, несомненно, могут это предотвратить!
– решительно заявил Романов.
– Конечно, в одиночку мне это не по силам сделать, - признается, - но уже сейчас нас трое. Обязательно найдутся другие, еще не потерявшие веру в социализм, не развращенные буржуазной пропагандой. Не продавшиеся за бочку варенья и корзину печенья. К тому же наши внутренние враги вынуждены действовать тайно, прикрываясь партийными билетами и притворяясь своими, а это ограничивает их возможности. Мы их знаем и должны показать всем их истинное лицо и разоблачить. Предателей, иуд и их покровителей. Разрушить все их коварные планы!
– с некоторым пафосом, как в официальном докладе провозгласил Первый секретарь Обкома.