Выше только небо

— Господа. В связи со всеми происшедшими событиями — я думаю, не стоит объяснять, о чем я говорю, — администрация гостиницы в моем лице приносит вам свои извинения за причиненные неудобства. Хочу сообщить, что, если кто-то из отдыхающих пожелает отбыть из нашей гостиницы, я не стану препятствовать этому, напротив, сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь переправиться на «большую землю». Как вы знаете, дорога в город разрушена, поэтому придется добираться вертолетом, по крайней мере пока дорога не будет восстановлена. Кроме того, хочу также сообщить, что все деньги — полная сумма — ему будут возвращены и переправка в город будет производиться бесплатно. Так что, — развел руками он, — если кто-то пожелает уехать, может получить всю стоимость путевки у меня в любое время.

Армен Арменович вздохнул и вышел из ресторана.

«Конечно, ему невыгодно, чтобы в его гостинице произошло такое страшное происшествие. Неважно, несчастный случай это или преднамеренное убийство, — подумала я. — Пожалуй, стоит исключить управляющего из списка подозреваемых. Здесь частное заведение, и ему ни к чему подобные эксцессы».

Я снова посмотрела на Ольгу. Она, так и не доев свой ужин, торопливо встала из-за стола и пошла к выходу из ресторана, даже не попрощавшись и не сказав мне ни слова.

«Наверное, потрясена случившимся, — подумала я. — А твои-то дела, Татьяна Александровна, похоже, осложняются. А ну как сейчас все жильцы поразъедутся, и что тогда? А ничего тогда. Вот именно — ничего…»

Но мне было некогда долго думать о проблемах и душевных переживаниях Ольги. Я уже наметила для себя план дальнейших действий. И первым пунктом в нем стояло следующее — в самое ближайшее время поинтересоваться у Армена Арменовича персоной таинственного водителя Михаила. Должен же управляющий знать, кого он принимал на работу. В любом случае, есть у человека прописка или нет, где-то же он живет или жил, и этими сведениями Армен Арменович должен непременно располагать.

Я вышла из ресторана и направилась к лестнице, чтобы подняться к управляющему. Но — на ловца и зверь бежит! — Армен Арменович входил в гостиницу с улицы. Увидев меня, он как-то виновато улыбнулся и спросил:

— Вы не меня ищете, Татьяна Александровна? Я вполне могу уделить вам время. Кажется, у вас было ко мне какое-то дело? Это по поводу вашего отъезда?

— Да, у меня действительно к вам дело. То есть не то чтобы дело, — тут я улыбнулась максимально обворожительно. — Просто мне хотелось кое-что узнать у вас. И это не связано с моим отъездом — я не собираюсь уезжать. По крайней мере пока, — успокоила я его.

Управляющий сразу как-то повеселел и предложил:

— Давайте поднимемся ко мне. Или вы предпочитаете поговорить на улице?

— Давайте лучше на улице. Погода хорошая, а дело к вам не такое уж серьезное и важное, чтобы обсуждать его втайне.

Мы вышли из гостиницы и прошли в беседку, где пока было пусто. Жильцы заканчивали ужин, а потом они, вероятно, пойдут прогуляться, так как дискотеки на сегодня не намечалось.

Мы сели в удобные кресла, и я закурила.

— Армен Арменович, я хотела кое-что спросить у вас. Ваш водитель, Михаил, он, часом, не из Питера?

Армен Арменович удивленно посмотрел на меня:

— А почему вы им интересуетесь?

— Понимаете. Я жила там раньше. И еще по дороге сюда мне показалось, что мы с ним учились в одной школе. — Я играла ва-банк: Михаил вроде бы одного со мной возраста, поэтому эта придуманная история должна была выглядеть правдоподобно. — Я хотела сразу к нему подойти, но потом подумала, что, возможно, ошибаюсь. Не хочется выглядеть глупо. Так вы не знаете, он не из Питера?

— Из Питера, — ответил Армен Арменович. — Правда, пока нигде не прописан. У него там проблемы какие-то с пропиской. Но живет там. Снимает квартиру.

— Значит, все-таки я не ошиблась, — делано обрадовалась я. — Точно мы учились вместе, надо будет поговорить с ним. Может, он тоже меня вспомнит. Вот только… Что-то он угрюмый все время. Раньше, помню, был веселый. Самый первый хулиган в школе.

— Он в Чечне служил. Да еще мне кажется, у него какая-то душевная драма, — понизив голос, произнес Армен Арменович. — Он об этом не распространяется… Давняя история…

— А-а-а, понятно. Ну, спасибо. Извините за беспокойство. Я, пожалуй, пойду прогуляюсь.

— Да-да, конечно. Если что будет нужно, обращайтесь. Рад, что вы остаетесь несмотря ни на что… — Армен Арменович улыбнулся.

Я встала и вышла из беседки. Ноги почему-то сами понесли меня к озеру.

* * *

Итак, Михаил все-таки из Питера. Я не ошиблась. Вполне возможно, что его «давняя душевная драма» — это и есть Эльмира. Что же там такое произошло? Спросить напрямую, конечно, невозможно. Значит, придется действовать обходными путями.

Я уже почти дошла до того места, где был обнаружен труп Эльмиры, и живо нарисовала в уме картину ее убийства.

Вот они дошли до озера, Эльмира поняла, что что-то не так. Она пыталась убежать, но убийцу было уже не остановить. Он потащил девушку к берегу, Эльмира вырывалась. Вот здесь он сорвал с нее цепочку, и она упала в траву. Возможно, тогда же порвал и платье. Эльмира, наверное, кричала. Он зажимал ей рот. Дотащив ее до берега, он принялся толкать ее в воду. Эльмира сопротивлялась как могла, уже, очевидно, понимая, что ее хотят убить. Она просила о пощаде, кричала, звала на помощь. Но до гостиницы было далеко, к тому же в баре громко играла музыка — там вовсю веселились. Никто не услышал ее крика.

Затащив несчастную в воду, убийца принялся топить ее. Стоп! И тут до меня вдруг дошло: раз Эльмира сопротивлялась, то на убийце должны остаться следы — царапины или, возможно, синяки.

Тогда, может быть, убийцей являлся вовсе не Михаил, а адвокат? Ведь именно у него расцарапана вся спина. Но почему в таком случае он так легко согласился мне помочь? Что-то не сходилось. Двумя главными подозреваемыми у меня так и оставались Стас и Михаил.

Адвоката я более или менее «прощупала». Теперь надо заняться Михаилом. Но к нему так просто не подступиться. Он молчаливый и угрюмый, избегает людей. Ведь нельзя же просто подойти к нему и попросить, дескать, покажи-ка мне, любезный, свою спину, нет ли на ней царапин и прочих следов сопротивления?

Что-то я совсем запуталась.

Так, хорошо, начнем рассуждать заново. Если Эльмиру убил Михаил, то зачем он убил и ее мужа? Если это все же не самоубийство… Нет, гибель Михайлова казалась мне довольно странной. Не оставил предсмертной записки — раз, при разговоре со мной был полон решимости найти убийцу жены и отомстить — два. Да и вообще — не был он похож на человека, склонного к суициду. За свою достаточно долгую детективную практику я повидала много самых разных людей. Были среди них и самоубийцы. Но Иван Анатольевич никак и ничем не напоминал такого человека. Что-то явно не состыковывалось в его смерти.