Высокие вибрации

И иногда, если Вселенная видит, что вы в своем самоотречении начали разрушать себя, она отнимает у вас что-то или кого-то с целью вас спасти.

Уход одного человека дает десятки различных уроков другим – кого-то мотивирует двигаться вперед, кого-то учит самостоятельности, кого-то – становиться сильным. Не подумайте, что я рассуждаю, ничего не зная об этом. Я сам потерял отца в достаточно раннем возрасте. Из-за юношеского максимализма я винил в этом себя! Я задавался вопросом, в чем причина его ухода. Ведь когда я его видел в последний раз, вся семья собралась за столом и просила его перестать пить. Ему предлагали закодироваться. Приезжали дальние родственники, чтобы «давить на него авторитетом», но все было бесполезно. Человек хотел продолжать разгульную жизнь. У меня была ненависть к нему за то, что он такой слабый и в то же время упрямый. Но когда его не стало, у меня появилось чувство вины. Мне казалось, что я мог его каким-то образом спасти (непонятно только, каким), я мог бы вести себя с ним по-другому, и тогда он не стал бы пить… И так далее.

Только спустя много времени мне стало понятно, что эта ситуация научила меня быть сильным. Отец своим уходом преподал мне серьезный урок, который, возможно, не дал бы при жизни: ни я, ни кто-либо из родни, ни все родственники вместе взятые не смогли бы повлиять на отца и заставить его сменить направление жизни. Он просто не хотел этого. А я (думаю, что и другие тоже, но о себе я могу говорить без сомнений) начал разрушать себя в бессмысленном раскаянии непонятно в чем.

Так что грызть себя за то, что взрослый человек – другой человек – не считает нужным меняться, бесполезно. Да, конечно, есть такое понятие «совесть», и иногда она подсказывает нам, что нужно изменить отношение к родным и близким на более теплое, проявить внимание, помочь, поддержать… Но помочь тому, кто сам себе помочь не желает, невозможно. Уход отца, возможно, спас нас от саморазрушения.

Однажды, когда я сидел в позе лотоса, практикуя рэйки, около меня появился силуэт отца. Он посмотрел на меня и сказал: «Ты все делаешь правильно, сын».

Именно тогда наконец мне стало ясно, что вся эта иллюзия правильности никому не нужна. Ну пил он и пил, что здесь такого? Правильно ли он поступил? Притом что пьянство, конечно же, вредная привычка, может быть, взглянуть на поведение отца по-другому? Ведь если бы он был иным, то и моя личность была бы другой, и эта книга, скорее всего, не появилась бы на свет!

Конец ознакомительного фрагмента.