Высокий блондин без ботинок

— Достанем, — с раздражением ответила Надя.

Мила начала отламывать от бутерброда Аллы кусочки и запихивать ей в рот, расстелив на ее коленях полиэтилен. Алла жевала очень вяло, давилась, пища вываливалась у нее изо рта.

— Зачем ты над ней издеваешься? Она не хочет есть, — сказала Надя, — что ты ей пихаешь? Она же подавится!

— Ты что, не понимаешь? — зло прошипела Камилла.

— Чего я не понимаю? Я понимаю, что настоящий ад не там, куда отправляет наше сознание этот садист, а здесь, в этой комнате! Это то, что он вообще делает с нами!

— Если Алла умрет, Владимир не будет заниматься похоронами, понимаешь? Он просто ликвидирует это помещение вместе с трупом и всеми нами, зальет цементом. Как он всегда и поступает, — ответила ей Мила и с особым остервенением начала запихивать еду в плохо открывающийся рот Аллы.

Когда Надежда заметила, что Мила украдкой сует и себе в рот куски хлеба, ей совсем стало тошно, и она отвернулась к окну. Положение казалось безнадежным, и что делать в такой ситуации, Надежда не знала.

Глава 21

Марко после разговора с Викторией, в результате которого ему все-таки удалось убедить ее не трогать больше Надежду, потому что не она явилась причиной их расставания, ушел в свою комнату очень раздраженный. Спал он плохо, часто просыпаясь то от духоты, то от каких-то кошмаров. Утром он быстро привел себя в порядок и спустился вниз. Когда Мартина увидела его, лично приготавливающего завтрак, ее чуть удар не хватил.

— Синьор Марко, да что же это такое? Где это видано, чтобы вы сами возились на кухне, когда в доме полно прислуги? Отойдите от плиты немедленно! Я сама сейчас все сделаю!

— Дорогая Мартина! Каждый итальянец должен уметь приготовить настоящий кофе той, кого хочет поразить. Я в него вкладываю душу.

— Не поняла…

— Я хочу лично отнести завтрак синьоре Надежде, — пояснил Марко.

— А! — Мартина быстро оглянулась проверить, не слышала ли его смелые речи притаившаяся Виктория. Ей хватило вчерашнего бесстыдного скандала. Но Виктория раньше одиннадцати не вставала с постели.

— Давайте я помогу вам, синьор, и мы вместе отнесем завтрак в постель этой девушке, Надежде…

Марко милостиво согласился на помощь опытной домоправительницы. И вот торжественная процессия из двух человек двинулась с кухни в гостевое крыло дома. Впереди шел Марко, за ним Мартина, они несли целые подносы всякой вкуснятины: морковный пудинг, свежие фрукты, залитые желе с добавлением молока и ликера; горячие булочки с лимонной цедрой и пирожки с изюмом; пармскую ветчину; ассорти великолепных сыров; куски песочного и шоколадного тортов; яичницу с томатами и, конечно, свежесваренный кофе…

На незатейливый вопрос Мартины, который по-русски бы звучал примерно так: «А ваша дама не лопнет?» — Марко честно ответил, что плохо знает вкус Надежды и поэтому решил прихватить с кухни все, чтобы она точно чего-нибудь выбрала. На их настойчивый стук в комнату им никто не ответил.

— А для кого вторая чашка? — лукаво поинтересовалась Мартина.

— Надеюсь и сам позавтракать с Надей вместе, — улыбнулся Марко.

— Не рано ли мы? Разбудим… испортим настроение, — забеспокоилась Мартина.

— Чего уж теперь, — дернул ручку двери Марко, и они вошли внутрь.

Марко сразу понял, что никакой Надежды здесь нет и в помине. А судя по отсутствию шума льющейся воды в душе и выключенному свету в ванной, ее не было и там. На кровати вперемежку лежали вещи, притащенные для нее Марко.

— Где же она? — растерялся итальянец, ставя поднос на тумбочку и беря поднос у Мартины, так как он был довольно тяжелый.

— Не знаю, Марко… Сегодня я Надежду не видела, а вчера я оставила ее за компьютером в вашем рабочем кабинете, — ответила домоправительница.

— Может быть, Надя работала там и уснула? В кабинете очень удобное, релаксирующее кресло. Оно просто располагает ко сну, я и сам несколько раз грешил этим, — предположил Марко и, поставив второй поднос с едой прямо на кровать, поспешил в свой кабинет.

Мартина засеменила за ним, что-то шепча себе под нос. В кабинете их тоже ждало разочарование. На столе на тарелке лежал нетронутый большой кусок десерта, а компьютер не был выключен, он находился в режиме ожидания.

— Попробую угадать, где она может быть… Надежде был нужен компьютер. Она поработала на нем и исчезла, значит, восстановив последние рабочие данные, я могу узнать, куда она могла деться, — рассудил Марко, садясь за компьютер и щелкая клавишами.

— Она попросила фонарь, садовые ножницы и резиновые сапоги, — подала голос Мартина.

— Надеюсь, вы не дали ей эти безумные вещи?

— Напротив, дала. Желание гостя — закон в этом доме, — нисколько не раскаивалась домоправительница, — а вещи не безумные, как вы изволили выразиться, а самые обычные.

— Почему вы не сказали мне, что моя гостья на ночь глядя запросила столь странные вещи? — помрачнел Марко, не сдаваясь.

— Во-первых, что бы Надежда ни попросила, это ее личное дело, а во-вторых, вы так бурно выясняли отношения с Викторией… — стояла, как скала, Мартина.

— У нас нет с Викой никаких отношений, а за ошибку, что хотел жениться на ней, я теперь не собираюсь расплачиваться всю жизнь, — ответил Марко, и восстановленное изображение в компьютере осветило его лицо.

— Так… Ну конечно, ее пропавшая подруга… Так что вы там говорите: садовые ножницы, резиновые сапоги и?..

— Фонарик, — дополнила домоправительница.

— Очень интересно. Значит, она полезла туда ночью. Я, кажется, догадываюсь, где может быть Надя, и очень боюсь, что мои догадки окажутся верными. А судя по тому, что она до сих пор не вернулась и не позвонила, дела обстоят хуже некуда. Действовать надо немедленно. Свяжись, Мартина, с полицейским участком, пусть Джузеппе ждет меня, а я уже поехал, — вскочил с места Марко.

— А как же завтрак? — крикнула ему вдогонку Мартина и не получила никакого ответа.

— Вполне возможно, вполне возможно… — потер подбородок рукой Джузеппе, — вполне возможно, что эта импульсивная особа могла совершить такой необдуманный поступок — поехала искать улики.

— Так что же мы тут сидим и разглагольствуем?! Надо ехать и выручать ее! — воскликнул Марко.

— Вы уверены, что ее нужно выручать? — уточнил Джузеппе.

— Она же тоже пропала!

— Вот именно…

— Что?