Высоко над радугой

— Что ж, хотя бы одной проблемой меньше, — я наконец позволила себе улыбнуться. Посмотрела на Стивена, ловя отражение своей улыбки на его лице. Алан неслышно вздохнул, поднялся и подошел к дивану, принимаясь обсуждать подробности завтрашней встречи.

— Надо же, он не так уж и плох, — задумчиво проговорил Стивен, подходя и кладя руку мне на плечо. Я улыбнулась про себя — сколько было в этом жесте от собственника! Всем своим видом Стивен показывал, что я — его, и при мысли об этом сердце пело. Мы вернулись домой почти в час ночи, но заснули только в четыре, довольные и удовлетворенные. А утром, у дверей дома, нас уже ждали вездесущие репортеры, стайкой окружив прямо у выхода, не давая сделать шаг.

— Мистер Нортон, как вы отреагировали на измену жены?

— Миссис Нортон, когда нам ждать новостей о разводе?

— Моя жена мне не изменяет, а ваша? — широко улыбнулся Стивен, отирая журналиста и подталкивая меня к машине.

— Не стоит верить слухам, — мягко ответила я, — часто они бывают слишком преувеличены.

— Но что вы скажете о мистере Хамфри? Мистер Нортон, вы уволили его, когда узнали об измене?

— Мистер Хамфри ушел по собственному желанию. — Стивен открыл дверь, и я быстро юркнула внутрь. — А вам советую не распространять слухов, которые могут привести к искам!

Он сел рядом, и Сандерс тронулся с места, заставляя журналистов нехотя расступиться. В холле нас встретил Престон, будто специально поджидавший, чтобы напомнить, что до конца недели я должна освободить кабинет.

— Не волнуйтесь, один кабинет к пятнице точно опустеет, — доверительно сообщила я, следуя к лифтам. Так и подмывало высказать все, что я о нем думаю, но приходилось сдерживаться до того, как служба безопасности не сообщит, как прошел разговор с предполагаемым отравителем. Впрочем, Малек уже ждал, сидя в приемной и болтая с Мэгги. Он поднялся, стоило нам войти, коротко кивнув в ответ на вопросительный взгляд.

— Он сознался, — без предисловий начал Малек, стоило закрыться дверям. — Продал Престона с потрохами, теперь волнуется, как бы у него не отобрали деньги, что получил за работу.

— Он сможет дать показания? — быстро спросила я. Малек кивнул:

— При условии, что вы выпишете чек его семье.

— Чертов засранец! — воскликнул Стивен почти восхищенно. — Знает, что нам некуда деться.

— Я готова заплатить вдвое больше, если это поможет посадить Престона и вернуть себе кресло.

— Считай, что он уже у нас в руках.

Стивен недобро улыбнулся. Пока мы ждали юристов, из Австралии позвонила мама, пытаясь выяснить, что у нас происходит. Звонки от нее и раньше не отличались теплотой, сейчас же я снова выслушала поток недовольства по поводу того, что совершенно не умею распоряжаться компанией, что Стивен просто святой, раз терпит рядом с собой такую жену и что она очень рада, что давно продала акции и больше не имеет с «Кирстен Индастриз» ничего общего. Под конец я была так измотана, что с радостью положила трубку, потирая виски. Разговоры с родными всегда выматывали, и я не могла не радоваться разделяющим нас милям.

Пока Стивен созванивался со следователями и ездил с Дугласом писать заявление, я ждала вестей от Алана — он собирался встречаться со Скоттом в пять. Казалось бы — нанесение запланированного вреда репутации компании доказано, завтра я объявлю о следствии совету директоров и прессе, место директора снова будет моим, но мысли о собственном добром имени не покидали. Слишком долго оно оставалось безупречным, и так просто все рассыпалось…

Стивен и Дуглас вернулись в шесть, в руках муж нес бутылку шампанского, которую со стуком поставил передо мной.

— Это фантастика! — широко улыбаясь, произнес Стивен. — Они оба у нас в руках!

Дуглас молча рухнул в кресло и довольно вытянул ноги, расстегнув пуговицу на пиджаке.

— Могу сказать, что нам всем крупно повезло, Доротея, — произнес он, с благодарным кивком принимая из рук Стивена бокал. — Можешь считать, что родилась под очень счастливой звездой, и…

— Все карты сошлись, Дороти, слышишь? — возбужденно прошептал Стивен, протягивая мне бокал, но тут же замолчал, услышав раздраженное покашливание Дугласа. — Я обещал, что он все расскажет, — пробормотал он, усаживаясь в кресло.

— Итак, мы узнали много нового о нашем старом знакомом — Престоне, — неспешно начал Дуглас. — Он давно под тебя копал, но, как выяснилось, не только под тебя. Драка на Санторини — его рук дело. Престон надеялся, что разразится скандал, что ты не сможешь скрыть измену мужа, и это пошатнет твой авторитет. Дальше в игру должен был вступить Скотт — он связывался с Хамфри еще весной, но тот отказал, Стивен тихо выздоровел и вернулся на работу, и пришлось спешно менять план.

Дуглас замолчал, и Стивен не замедлил воспользоваться паузой.

— Он пытался протащить покупку помещений весь месяц. Мне бы удивиться его энтузиазму, но мысли витали в другом месте, — он выразительно посмотрел на меня, Дуглас крякнул и резко заинтересовался шампанским в своем бокале. — Расчет был прост: Хамфри предоставляет доказательства твоей измены, человек Престона травит мышей, мы покупаем заведомо невыгодное здание и, на волне слухов, оказываемся на грани банкротства.

— Скотт обещал Престону, что, когда выкупит холдинг, тот станет во главе, — снова взял слово Дуглас.

— Но этого бы не произошло? — полу утвердительно уточнила я.

— Нет, конечно, — весело хмыкнул Стивен. — У Скотта были свои планы на холдинг, о чем он в подробностях поведал Хамфри сегодня. Он собирался продать его по частям.

— И все это Алан записал, — начала догадываться я.

— Да! — Стивен хлопнул по столу ладонью с такой силой, что бутылка шаманского покачнулась. — Он не только все записал, Дороти! Человек Престона передал ему запись.

— И мы это записали, — довольно проговорил Дуглас.

— Разрешение на запись не было получено. — Я вздохнула, представляя, сколько головной боли может принести нам это расследование.

— Все более, чем законно, — в голосе адвоката прозвучала обида. — Престон думает, что Скотт его подставил. Мы уже навестили его, сейчас он дает показания. Следователь пошел на встречу, согласившись не предъявлять Скотту обвинения до завтра. За это время мы расскажем ему о том, что нам известно, добьемся опровержения в прессе и…

— И посадим Престона! — зловеще заключила я. Как ни странно, к Эндрю Скотту у меня не было особой неприязни. Он — бизнесмен до мозга костей, и его желание добиться цели любыми способами невольно вызывало уважение, пусть даже я эти способы не одобряла. Деду бы он наверняка понравился. Но Престон… Человек, стоявший практически у истоков, столько лет живший «Кирстен Индастриз» с такой легкостью предал меня ради власти… Нет, я не питала иллюзий относительно лояльности некоторых людей, но чтобы с таким упорством, так планомерно не только лишать меня поста, но и разрушать жизни тысяч людей, работающих здесь — этого я ни понять, ни простить не могла.