Высокое сопротивление. Бонус к книге "Минус всей моей жизни"

– Вот!!! – махнул рукой в сторону неожиданно обретенного соратника в лице племянницы Виктор Петрович, обрадовавшись так, что его щеки даже подтянулись к глазам. – Я то же самое ему талдычу!!! Так нет же, этот… молокосос опять ставит свои интересы превыше интересов семьи!!! План у него, видите ли!.. Запомни, Сергей: я в твоих аферах принимать участие не намерен! Не намерен!!! Так и передай своей… - он сдержался, оставив крепкое выраженьице в пользу Жени при себе, мгновенно вызвав в Сереже приступ жгучего желания расшвырять все предметы в кабинете по разным углам и хорошенько так, не сдерживая яростного безумия, тряхнуть мерзкого папашку за шиворот и заорать ему в лицо, чтобы в этих выкатившихся от злости глазах мелькнул настоящий животный страх… Ну а потом можно и выкинуть его из кабинета к чертям собачьим… Ох, неуважительные мысли, что ж ты такой грубый, Сереженька!.. Но совесть Сережи продолжала спать, никак не реагируя на его кровожадности, но зато отлично реагируя на отцовские верещания, которые, кстати говоря, все продолжались и продолжались… - Я вообще поражаюсь, какое влияние на тебя имеет эта юбка! Приворожила она тебя, что ли??? Я бы никогда, никогда, никогда…

– Отец, да захлопни ты дудку свою, уши уже устали!!! – не выдержал Сережа и, импульсивно встав на ноги под ошеломленный столь невежливым замечанием в пользу себя взглядом Минаева-старшего, отошел к окну. – Она никакого отношения к моей идее не имеет! Это полностью и целиком мое решение. И вообще… - Сережа хотел было высказать папашке насчет его разговорчиков на тему Жени, чтобы он, как говорится, «навсегда притухнул», но, подумав, решил, что в складывающейся ситуации это будет контрпродуктивно. Вместо этого, он вздохнул и строго и насмешливо проговорил:

– Так тебе интересно, что я собираюсь сделать с твоим «Черным полюсом» в ближайшее время??? Или предпочтешь остаться в стороне?? Ну тогда не рассчитывай, что будешь узнавать новости первым, я докладываться не собираюсь.

Отец резко выпрямился на стуле, хлопнув обеими ладонями по столу и снова заставив чихуахуа мандражировать так, словно она сидела в массажном кресле, а затем Сереже даже показалось, что чем-то запахло… В смысле, жаренным, запахло жаренным, потому что красный, как свежесваренная креветка, Виктор Петрович даже как-то глухо зарычал, готовясь к освежеванию собственного сына, а из его горла раздалось нечеловеческое:

– Да… ты… совсем… охренел… сопляк… паршивый… Да я тебя сейчас…

– Тихо, дядя Витя, подожди, подожди! – встряла тут Лера, которая прищурено изучала Сережу взглядом, каким обычно разглядывают картины великих абстракционистов, чтобы разгадать истинный смысл измалеванного яркими красками полотна. Слегка причмокнув коричневыми губами, она с оживлением поинтересовалась:

– Так ты кого-то нашел, Сережа? Невероятно! Я думала, ты никогда не остепенишься, несмотря на брак с Ксюшей… Интересно, что в ней особенного?? Такого, что ты ради нее готов даже фирмой рискнуть?.. Посмотреть бы…

В этот момент так вот прямо и неожиданно реализовалось Лерино желание, потому что в одно мгновение произошло сразу две вещи: коричневое создание Лилу, с какого-то перепугу, вдруг вскочило на тощие лапы и спрыгнуло со стола, плюхнувшись на серый ковролин животом и впечатавшись кишками в его лысоватый ворс, после чего собака три раза тявкнула, то ли на Виктора Петровича, к которому стала относиться с подозрением за последние десять минут, то ли на его ботинки, и бросилась к двери, что называется, крысой с тонущего корабля… Сережа закатил глаза и насмешливо улыбнулся, отец сделал лицо собачьего маньяка, а Лера с необъятным ужасом вскинула руки, словно ее питомец проваливался в скалистую расщелину, и заорала носорогом:

– Лилу!!! Лилу, кроха, вернись!!! Лилу!!!

Но катастрофа была внезапно предотвращена резко распахнувшейся дверью, и Лилу поймали и прижали к груди две тонкие, белоснежные ручки… Секунда, другая… Наступила странная тишина… А Сереже сделалось вдруг чертовски тепло… Как же тепло… Женя улыбнулась, приподняв собаку к глазам, и тихо и ласково проговорила в ее круглые, полупрозрачные и супер-интеллектуальные гляделки:

– Ну и куда мы собрались, а, малышка? Хозяйка очень расстроится, если ты от нее сбежишь… - тут Женя перевела свои фиалковые глаза на Валерию, которая с довольной улыбкой изучала ее карябающим кору головного мозга взглядом, и вежливо осведомилась:

– Валерия Борисовна, может быть, Лилу хочет пить? Вы же сами говорили, что только с самолета, вот я и подумала…

– Да, будьте любезны, э-э-э…

– Евгения.

– Евгения. Действительно, моя кроха утомилась и наверняка не откажется от чашечки воды. Спасибо. – снисходительно поблагодарила Лера Женю, но Сережа увидел в ее глазах довольный огонек: Женя попала, что называется, в яблочко, чтобы угодить этой ледяной и неприступной дамочке, которая, кроме себя, любила, по-видимому, только это трясущееся от каждого шороха и начисто лишенное интеллекта существо… Неудивительно, что в свои тридцать девять она никогда не была замужем.

А Женя, тем временем, под аккомпанемент злобного сопения Виктора Петровича, внимательное и заинтересованное разглядывание со стороны Валерии и пристальный, но восхищенный взгляд Сергея вошла в кабинет и передала собачку Лере, сообщив, что через минуту принесет и воду, после чего легко и спокойно вышла, а Виктор Петрович злобно, со всей ненавистью, на какую только был способен, пробурчал:

– Хотела посмотреть, Лера? Ну вот, любуйся! Это как раз она и была… Прошмандовка… - не удержался он, сцедив ругательство через зубы, а Сережа зарычал от злости, чувствуя, как его правый кулак уже чешется от желания встретить эти желтоватые косточки и испробовать их прочность на себе, но «наехать» на отца он не успел: Лера вытаращила свои узкие карие глаза и громко затарахтела, как трактор в тридцатиградусные морозы:

– В самом деле??? Это правда, Сереж?!? Твоя секретарша?!? Хо-хо, ну ты даешь, брат!!! Прямо классика жанра!!! И ради нее ты готов пустить в расход дяди Витин бизнес?.. – она хохотала, а дверь кабинета снова открылась, и Женя внесла маленькую чашечку с водой, поставив ее на стол перед собачкой.

– Что-то еще нужно, Валерия Борисовна? Чай, кофе? Заказать обед?

Виктор Петрович громко и разъяренно кашлянул, словно болеющий герпесной ангиной, а Лера, поскребывая Женино вежливо улыбающееся лицо уже с особенным женским любопытством, спокойно и с легкой ухмылкой прогудела:

– Нет, ничего не нужно, спасибо, Евгения.

Женя вышла, а Лера перевела разгоревшийся от изумления и интереса взгляд на Сережу и тихо проговорила:

– Умереть можно… Впрочем, она ничего, Сережа. Довольно мила. Хотя, Ксюша казалась мне более… яркой. Ну ладно. Что там за идея у тебя?

Обрадовавшись, что, наконец, можно было уже обсудить тот самый вопрос, ради которого он и терпел это пыхтяще-гудящее общество, Сережа, настойчиво прерываемый громким и жадным лаканием с причмокиваниями и прилизываниями из чашечки, спокойно сообщил, что он собирается основать новую фирму ОАО и перевести туда все, чем было богато и радо старое доброе ЗАО, а для этого…

– …а для этого, отец, мне нужен, во-первых, твой контрольный пакет акций. Согласно Уставу ЗАО, крупные денежные операции может совершить лишь главный акционер, так что простого договора дарения будет достаточно. – выдал Сережа, с отвращением покосившись на капельки воды, разлетающиеся по столу вокруг чашки, из которой все продолжала шумно работать языком Лилу, и отец, не мешкая ни секунды, тут же бросился в атаку, для начала расхохотавшись оглушительным смехом, цель которого, судя по всему, была в том, чтобы унизить и пристыдить сына за его детские глупости, а потом на голову Сережи посыпалось нижеследующее: