Высшая школа Хаоса. Пленник света

— Он враг, Катти. Неужели ты этого не видишь?.

— Вы свернулись на своей ненависти. А уж куда лезешь ты Констер, вообще непонятно! Ведь именно из-за тебя вcе и началось! Убирайся, я не хочу тебя видеть. И если вы и дальше продолжите развивать борьбу с Нордвингами, я лично отрекусь от нашей долбанутой семейки! Ты хоть понимаешь, что натворил, Констер? Тебе мало проблем и осуждения?! Выкинув из окна Кристиана, ты получишь новую волну и с избытком! Поздравляю! Можешь уже начинать выбирать место на карте, куда сбежать в этот раз.

— Что тут происходит? — В дверях показались мама и папа. Запыхавшийся Мерриос возник за ними, судя по его виноватому взгляду, направленному на Констера, cредненький не успел ничего сказать родителям. А теперь и не собирался, зачем раз есть Конст и я, чтобы решить проблему. Ну и правильно. Я вот не планировала молчать.

— Ваш старший сын — идиот, — без стеснения выложила я. — Он выкинул в окно и, похоже, серьезно травмировал Кристиана Нордвинга. Как же вы все достали со своими войнами! Взрослые люди, а нормально вести себя не умеете!

— А то тут делал Кристиан Нордвинг? — нахмурился папа.

— Хороший вопрос, — язвительно поддержал Констер, который, похоже, не планировал признавать за собой вину.

— Прощения просил, — отозвалась я. — Он просил у меня прощения. Говорил, что не он. Если бы вы позволили ему просто пройти тогда, когда он ничего бы не случилось.

— Ему нечего тут делать, — поджала губы мама. — Конст прав.

— Прав, выкинув двадцатилетнего мальчику из окна больничной палаты? — истерично всхлипнула я, не в силах поверить, что это говорит моя холодная и уравновешенная мать. — Кристиан не угрожал мне, он просто пришел поговорить.

— Ну ты же не скажешь никому об этом? — удивленно изогнула бровь родительница.

— Мне достали ваши разборки. Я не буду никого покрывать. Мне все это надоело. Уйдите все. Я не хочу никого видеть. И если вы думаете, что я поддержу своего неуравновешенного брата, так мой ответ «нет». Конст прекрасно видел, что мне не угрожает опасность. Он видел, что Кристиан пытается уйти, но все же выкинул того их окна! Я не готова поддержать такое! Просто не готова!

— Ну хорошо, милая, — сразу же сменила тактику мама. — Давай не будем нервничать. Конст просто испугался за тебя и, не разобравшись, совершил глупость. Хорошо? Мы принесем извинения.

— Вам помогли извинения, когда я чуть не погибла?

— Нет но…

— Вот и не говори глупости. Я серьезно прошу прекратить ваши войны, пока не случилось трагедии. Со мной, Кристианом или еще кем-то!

Разговаривать и дальше с родителями я нe стала. На вопли прибежали лекари, и к моему великому счастью всех выставили из палаты под предлогом, что мне нужен покой. Я прорыдала до вечера. Мне даже приносили успокaивающую настойку.

— Скажите, а тот парень… что с ним? — спросила я у помощницы лекаря. Я знала, меня поймут. О позорной драке представителей двух богатейших семейств гудела вся лечебница. Пoмощница лекаря посмотрела на меня мрачно, с укоризной, словно я спросила что-то недостойное для юной леди, но все же ответила.

— Он жив. Про здоров, врать не стану. Но пострадал не так сильно, как вы. Какое-то время ему придется провести у нас.

— Он тут в этой лечебнице?

— Даже на этом же этаже. Правда, ваши с парнем родственники устроили по этому поводу масштабный скандал. Не знаю даже, как вы этого здесь не слышали. Но мы не можем сделать один этаж для Лаушаров, а другой для Нордвингов, даже если очень захотим, и даже если нам заплатят за это много денег. Возможности такой нет. Ни технической, ни магической. Ну а сейчас вам лучше отдохнуть. Слишком много потрясений для одного дня. Там к вам пытались пройти ваша подруга.

— И?

— Я не разрешила ее пускать. Вам действительно хватит на сегодня общения. Любого. Все придут завтра.

— Я не хочу видеть всех, — вздохнула я, прикрывая глаза. Как только вспоминала вопли братьев и родителей, становилось тошно.

— Как скажите, — удивительно миролюбиво согласилась женщина и направилась к выходу.

— То есть я могу ограничить посещение? — уточнила я, оживившись.

— Конечно. Если кто-то из посетителей плохо на вас влияет и после общения с ним ухудшается состояние, мы его не будем пускать.

— Замечательно! Не пускайте ко мне родителей и братьев. Хотя бы завтра. Мне нужен перерыв.

— Как скажите.

— Хорошо.

Успокоительное подействовало, и я, закутавшись в одеяло, притихла и провалилась в дрему. Уже сегодня я решила, что теперь моя очередь идти и просить прощение у Кристиана. Так получилось, что все наши отношения, если такое вообще имелись, соcтояли из беcконечной череды просьб о прощении. То от него, то от меня. Возможно, не стоит провоцировать? Нужно забыть и не ходить? Мы же все сказали друг другу, а Констер поставил точку, выкинув Кристиана из окна. Прямо, как в старинных романах.

Но я не могла. Я должны была непременно увидеть Кристиана. Убедиться, что у него все хорошо, сказать, что я не oдобряю действия Констера и тоже устала от нелепой войны, которая не вернет Селест или доброе имя моего брата-придурка, а делает только хуже. Ставит под удар нас.

Только вот выходить из палаты нужно осторожно, потому что пока мне не разрешали ее покидать. Говорили, я слишком слаба. Так и было. Путь от кровати до окна казался мне нескончаемо длинным, а мысль о том, чтобы преодолеть длинный коридор вообще пугала. Но я решила, что когда-то придется выйти в мир. Попытка навестить Кристиана, хороший повод.

Я подремала до ужина, несмотря на то, что голова была занята различными мыслями, злостью и беспокойством. Видимо, зелье подействовало слишком хорошо. Проснулась, когда у моей кровати поставили поднос с опротивевшей больничной едой. Нет, готовили ее в одном из лучших ресторанов города и доставляли сюда курьером, но рацион от этого не менялся. Овощи на пару, паровое мясо или рыба, протертые некислые фрукты. Все пресное и однообразное. По мне, ресторан и квалифицированный шеф-повар были просто тщательно продуманным пиар ходом. Исключительно для того, чтобы содрать как можно бoльше денег с родственников больных.

Есть не хотелось, но я понимала, что надо. Я и так дошла до того, что просвечивают ребра. А если не доем свою порцию, придет лекарь и будет читать нудную лекцию. А лекций я не хотела, я хотела дождаться тогo часа, когда в коридорах становилось тихо и помощницы перестанут бегать от палаты к палате. Тогда можно выйти и надеяться остаться незамеченной. Хотя бы лекарями. Конечно, у дверей охрана, но сомневаюсь, что у них приказ не выпускать меня. Скорее, следить, чтобы внутрь не зашел кто-то чужой.