Выстрел из бумажного пистолета

– Кто ж знает. Предлагаю ехать в редакцию, пока не завечерело.

– Ты очухалась?

– Да, практически.

– Слава богу, собирайся.

– Я уже собранная, одетая и готовая.

– Тогда найди газету и посмотри адрес! – не сдавалась Тайка, которой хотелось покурить в тишине и покое.

Я добросовестно принялась шерстить по сумкам, в поисках газеты. Нашлась она у меня, в «Белые ночи» были завернуты рыбьи очистки и потроха.

– Фу, – увидела это безобразие куряка. – Пропала газетка?

– Какой ужас, улика испорчена.

Я поспешно вытряхнула всю эту рыбью мерзость в мусорное ведро и принялась изучать измятые страницы в поисках строчки с адресом.

– Статья с Аидой пострадала?

Статья с Аидой пострадала больше всего.

– Ладно, – Тая швырнула окурок с балкона, – посмотрим на прилавках, не думаю, что это издание тут дефицит и раритет. Адрес нашла?

– Да, – я аккуратно оторвала полоску снизу страницы.

– Поедем на такси.

– А мы можем себе это позволить?

Как никак кассой заведовала Тая.

– Тут такое дешевое такси в сравнении с Москвой, что вполне можем к метро и не подходить.

Это было очень даже кстати, потому что мы в своем то городе хорошо знали только маршрут работа-дом-ближайший магазин и не смогли бы с большой уверенностью подсказать приезжему, где находится Красная площадь, а уж в незнакомом Питере мы и вовсе демонстрировали бы чудеса топографического кретинизма. Такси являлось достойным выходом из положения.

Еще раз изумившись, в каком клоповнике мы однако поселились, наши персоны покинули гостиницу «Молодежная», вырулили к дороге и сразу же остановили частника.

– Куда вам? – поинтересовался симпатичный пожилой дяденька.

Я старательно озвучила адрес с газетного обрывка.

– О, это далеко… сто пятьдесят рублей вас устроит?

– Устроит, – хмыкнула Тая и полезла не переднее сидение.

«Далеко» за сто с полтиной нас очень даже устраивало, у нас за такие деньги можно было бы проехать только «очень близко».

Устроившись на заднем сидении, я собралась было снова вздремнуть, чтобы не терять времени даром, но к счастью я не стала этого делать, потому что достаточно быстро закончились кварталы новостроек и за окнами замелькали красивейшие здания и площади. К тому же наблюдался замечательный погодный спецэффект: мы то въезжали на территорию под тучей в ливень, то выезжали под яркое солнце. И так все время чередовалось: солнце – дождь – солнце – дождь. Ко всем радостям вдобавок наш водитель взял на себя еще и роль экскурсовода, видать решив по полной программе отработать такие огромные деньги. Дяденька оказался коренным питерцем и успел рассказать нам много всего интересного, прежде чем привез нас к зданию редакции. Мы успели так заслушаться и заинтересоваться, что и вылезать-то не хотелось. Но пришлось, мы боялись поспеть исключительно к закрытию. Сердечно распрощались, расплатились и вылезли из экскурсионного авто.

Толкнув дверь, мы попали в небольшой темный вестибюль со столом и сонным охранником. Мы долго и путано объясняли, чего же хотим, он вяло кивал в ответ и, кажется, думал о чем-то своем, наболевшем. Потом махнул рукой, проходите, мол, не дребезжите над душой.

– Второй этаж.

– Спасибо.

Мы устремились к старинной лестнице, чьи ступени так источили бесчисленные ходоки, что у нее закруглялись мраморные ступени.

На втором этаже было пусто, мрачно и пахло почему-то жареным луком, будто тут не редакция газеты располагалась, а закусочная. Мы побродили по коридорам, завернули в туалет, полюбовались на себя в тусклом зеркале и, в конце-концов, вырулили к кабинету с табличкой «главный редактор».

– Пойдем? – Тая нерешительно переминалась, разглядывая табличку.

– Ну а чего мы теряем? – я приложила ухо к двери, из-за нее не раздавалось ни звука. – Похоже, там нет никого.

Тая решительно толкнула дверь, сделала шаг вперед и чуть не врезалась лбом во вторую дверь.

– Ёптыть! Нагородили тут!

Вторая дверь тоже оказалась незапертой. Тая на всякий случай постучала и заглянула внутрь. В кабинете царила небольшая пьянка, так сказать, скромный бордельеро. Редакторский стол был уставлен бутылками, меж коих виднелась закуска на бумажных тарелочках, сигаретный дым висел коромыслом, не спасали даже открытые настежь окна. Нам обрадовались, как долгожданным гостям.

– О, девушки! – попробовала встать из-за стола в хлам пьяный усатый юноша. – Поэтессы?

– Прозаики, – мрачно отрезала не расположенная к фамильярностям Тая. – Нам бы Бориса Старцева увидеть.

– Нам бы тоже, – кивнул седовласой гривой пожилой мужчина во главе стола. Перед ним стоял высокий граненый стакан до верху наполненный водкой.

– В каком смысле? – Тая с тоской смотрела на багровые лица и мутные глаза «белых ночеистов», добиться хоть чего-то внятного от людей в подобном состоянии ох как не просто.

– Нету его на работе, – подал голос более-менее трезвый на внешний вид дядька, сидевший на подоконнике. – Второй день нету.

– А можно узнать его домашний адрес? – поинтересовалась Тая, и я приготовилась к мощному вранью, если спросят, зачем нам это нужно.

Усатый молодой человек уже нашел где-то чистые стаканы, налил в них какой-то клюквенно-коньячной дряни и подлетел к нам:

– Просю, угощайтесь.

– Спасибо, – с брезгливой миной Тая взяла стакан и понюхала содержимое.

– А вы будете стихи читать?

Что за народ такой непонятливый.

– Мы прозаики, – напомнила я, – если хотите, можем прочесть вам прозу.

– В обмен на адрес Старцева, – добавила Тая.

– Да зачем вам нужен этот старый импотент, – дядя на подоконнике сделал такое движение, будто хотел выпасть за окно, но неожиданно передумал. – Вы присаживайтесь, располагайтесь.

Мы не хотели располагаться. Я вообще старалась держаться поближе к приоткрытой двери, чтобы не угореть от дымовой завесы.

– Послушайте, – начала терять терпение Тая, – нам необходим адрес Бориса Старцева, мы специально к нему приехали из Москвы.

– Во Старик дает, – хохотнул кто-то в дыму. – Аж из Москвы к нему поэтессы ездят!

Я не стала снова повторять, что мы прозаики, потому что в мозгах у них информация все равно не застревала.

Седовласый господин поставил опорожненный стаканище водки, довольно крякнул, закусил яблочком и полез в верхний ящик стола. Достав оттуда пухлый талмуд, он принялся листать его. Во все стороны полетели какие-то бумажечки, записочки и листочки, но господин не обратил на это явление никакого внимания. Усатый парень принялся собирать все это хозяйство и бросать в тарелки с едой. Отыскав необходимую информацию, он что-то накорябал на чистом листке и протянул нам. Догадавшись, что это, возможно, вожделенный адрес, Тая схватила его и, пробежав написанное взглядом, соизволила улыбнуться.

– Большое спасибо, – она сунула листок в карман. – Ваше здоровье.

Я уж испугалась, что она собирается выпить эту бурду, но подруга аккуратно поставила стакан на стол перед седовласым господином. Я последовала ее примеру. А после мы стремительно покинули кабинет главного редактора.

Глава восемнадцатая

Борис Старцев проживал в Фонарном переулке. С каким фонарем искать этот переулок мы, разумеется, не знали, поэтому снова тормознули такси. Машина остановилась сразу, за рулем сидел молоденький мальчик, лет семнадцати на вид.