Выстрел в будущее
Шрифт:
– Я тебе больше скажу: весь мир их знает. Это же настоящая нестареющая классика! – я был приятно удивлён этим парнишкой, его музыкальным вкусом и такими познаниями.
– Ты, наверное, шутишь? Этой песне максимум лет десять, – чуть хихикнув, парень продолжил свою работу барабанными палочками.
Каждую минуту в этом странном месте меня поджидала одна выбивающая почву из-под ног новость за другой. Ещё раз осматриваюсь вокруг и теперь наконец-то замечаю детали, которые при первичном осмотре от меня ускользнули. Новенький глянцевый плакат с символикой австралийской группы AC/DC, на котором крупным шрифтом была напечатана
– Извини, ты можешь пока что перестать играть? Какой сейчас год, Дональд? – к моей общей растерянности добавился ещё один страх – боязнь неизведанного и чуждого.
– В смысле какой? Семьдесят пятый, если я ничего не проспал за одну ночь, – парнишка останавливается и вновь с удивлением смотрит на меня.
– Чертовщина какая-то… Как это вообще возможно…– голова начинает кружиться ещё сильней и я вынужден присесть на край кровати, боясь рухнуть прямо на пол комнаты.
– Что с тобой, Бадди? Тебе очень плохо? – он подошёл ко мне поближе и встал напротив, держа руки в замок за спиной.
– Ты знаешь… Я почти ничего не помню и совсем ничего не понимаю. Меня не должно быть здесь и не должно быть это время. Я родился только через десять лет, причём это было совершенно в другой стране, – боль в висках мгновенно усиливается и я вынужденно ненадолго замолкаю.
– Но ты здесь есть, прямо здесь и сейчас. Я вижу тебя и разговариваю с тобой, это не иллюзия и не какой-то фокус. Останься хотя бы на несколько часов, я тебя очень прошу, – кажется, что его голубые глаза смотрят мне прямо в душу.
– Хорошо… Я всё равно не знаю, что мне больше делать, – я ощущал себя вполне живым, но изрядно потрёпанным внутри, видимо, это были физические последствия непрошенного перемещения во времени и пространстве.
– Знаешь, почему мама с папой сегодня так громко ругаются? – детская непосредственность и умение резко сменить тему разговора, как же я им всегда завидовал.
– Нет, расскажи. Для этого может быть сотня причин и поводов, слишком много вариантов, чтоб просто угадать.
– У нас в семье причина для этого всегда одна. Папа снова заложил за воротник, пропил почти все деньги, которые даже не донёс до дома. Но в этот раз маме это надоело и она выкинула всю его оружейную коллекцию прямо в озеро, представляешь себе? – парнишка, видимо, посчитал, что эта история довольно забавная, потому искренне рассмеялся.
– Так было всегда?
– Нет, но после рождения моей сестрёнки Ким они стали ссориться гораздо чаще. Денег постоянно не хватает, но мама всё равно очень старается для нас, – смех затих и искры в его глазах резко угасли.
– А твой отец? Он с тобой совсем не играет и не общается? – решив отложить свои вопросы на потом, я переключил всё внимание на собеседника.
– Несколько раз брал с собой на местные вечеринки.
В трейлерном парке, где живут несколько его друзей, они ставят пустые жестяные банки из-под пива и садят из ружей по ним по очереди. Даже мне давал пострелять из пистолета… Правда в том, что я ни разу так и не попал, – по мальчику было видно, что эта тема ему вовсе неприятна.
– Это не страшно, что у тебя что-то не получается. Мне уже тридцать семь лет, а я до сих пор много чего не умею, – я попытался приободрить его своим личным примером на сравнении.
– Папины друзья долго надо мной смеялись… Говорили, что я такой
хилый и немощный, как маленькая девчонка, – Дональд присел рядом со мной на кровать, его глаза слегка заблестели от выступивших на них солёных капель.– У тебя много других талантов и целая жизнь впереди, а они так и останутся ничтожествами из маленького городка. Никогда не позволяй себе расстраиваться из-за таких людей.
– Зато все они не знают… Даже мама не знает, что мы с соседскими мальчишками вытащили всё папино оружие из озера. Я видел сам, в каком месте она его утопила… Мы сходили на “рыбалку” и достали всю его коллекцию! Хотим продать на барахолке и я наконец-то смогу купить свою первую гитару, – настроение парнишки прыгало так же быстро, как он теперь скакал на своей детской кровати.
За дверью вновь послышалось движение: шуршание мягких тапочек по полу, а затем три коротких стука по деревянному полотну.
– Курт Дональд Кобейн! Немедленно открой эту чёртову дверь или я за себя не отвечаю! Уже совсем поздно и тебе давно пора ужинать. Да и отец ушёл к своим собутыльникам, можешь больше его не бояться, – искажённый голос мамы было трудно узнать из-за переполнявшего её гнева и расстроенных чувств.
Я точно и чётко расслышал, как именно эта молодая женщина только что назвала своего единственного сына.
* * * * *
Глава 2 – Роковая страсть
В тот самый момент я испытал новое ощущение, к которому позже уже привык. Что-то внутри меня сжалось, скомкалось, свернулось в трубочку, картинка перед глазами потеряла цветность и хоть какой-то смысл. Зажмурив глаза, я сосредоточился на стуке собственного сердца, которое всё ещё служило в груди живым метрономом.
“Раз… Два… Три…” – так просчитав про себя до десяти, мне удалось наконец-то успокоиться и открыть глаза.
Я по-прежнему был в той же детской комнате, но заметил в ней некоторые незначительные изменения. Ранее чистые новые обои на стенах теперь были исписаны многочисленными буквами, собранными неуверенными детскими руками в целые высказывания.
“Я ненавижу маму, я ненавижу папу, папа ненавидит маму, мама ненавидит папу, от этого просто невозможно не быть печальным.”
В полуметре от этой надписи я приметил две карикатурных фигуры – мужскую и женскую. “Папа – отстой” и “Мама – отстой” – такие подписи сопровождали их снизу. Нарисованный чернильный мозг с большим вопросительным знаком увенчал эту художественную композицию.
Каждая маленькая буква была пропитана болью и слезами автора надписи. Самого мальчика нигде не было видно, только его новенькие джинсы безвольно висели на спинке прикроватного стула. В доме была слышна лишь звенящая тишина, которая пугала похлеще ругани и криков его постоянных владельцев.
Вид из окна возле входной двери был довольно типичным для провинциальной Америки тех годов, насколько я мог судить по многочисленным просмотренным фильмам и сериалам. Кто-то назвал бы его совершенно унылым, кто-то вполне умиротворяющим, мне же в голову пришло слово “минорным”. Для полноты картины не хватало проезжающей полицейской машины с вечно жующим пончики пухлым сержантом, да жёлтого школьного автобуса со скрипучей входной дверью.По-прежнему не понимая, что со мной случилось и зачем я здесь нахожусь, решил немного осмотреться вокруг в поисках хоть каких-то ответов.