Вьюга теней

– И что нас ожидает на этот раз? – простонал я.

– Это как раз те самые «столбы»,– вякнул гоблин.– Те, что без клешней, сейчас спят, а этот злыдень сторожит. Они жутко проворны, но если мы сможем проскочить мимо них, то как раз окажемся возле прохода.

– А где проход-то? – Вроде пока на нас не обращали никакого внимания, и я немного расслабился.

– Так вон же он! – Гоблин невозмутимо ткнул пальцем в противоположную сторону площадки.

Мне пришлось напрячь глаза, чтобы разглядеть гоблинский лаз.

– Ты издеваешься?! – чуть ли не во весь голос заорал я.– Да туда даже беременная мышь с трудом пролезет!

– Положим, в тот раз я туда пролез без всяких проблем,– ворчливо ответил мне гоблин.

– Но я же не ты! Я туда не влезу!

– Еще как влезешь!

– И какой тьмы я тебя послушался?! – простонал я.

– Такой, что благодаря мне ты, очень даже может быть, выживешь.– Шамана ничто не могло смутить.– Поверь, мальчик мой, лаз намного больше, чем кажется. Все, больше медлить нельзя, а то дождемся, пока придет кто-нибудь из оставшихся Охотников или еще какие твари набегут. Просто изо всех сил дуй к лазу и не попадайся под клешни «столбу».

– А другие?

– Другим понадобится полминуты, чтобы проснуться. Готов?

Я судорожно сглотнул и кивнул.

– На счет три… Три! Бежим!

Проклятый гоблин не предупреждал, что он не собирается говорить «один» и «два», так что я едва не упустил момент и бросился за ним, кляня на чем свет всех зеленых созданий. Не успели мы преодолеть и четверти пути, как «столб» совершенно беззвучно и очень быстро поехал в нашу сторону. Удар сердца, и он уже навис над нами. Пришлось проявить всю свою сноровку, чтобы избежать нежелательной встречи с падающей клешней. Избежал, но «столб» тут же ударил снова, неведомо каким образом успев развернуться. Я отпрыгнул в одну сторону, Гло-гло в другую, и клешня ударила по сковывавшей нас цепи почти рядом с рукой гоблина. Цепь лопнула, и у Гло-гло остался только браслет, а у меня все остальное. Оглашая лабиринт отборными ругательствами, я принялся на бегу наматывать цепь на руку и заодно попытался догнать улепетывающего во все лопатки гоблина. «Столб» висел у меня на пятках, так что я рыбкой нырнул в узкий лаз следом за Гло-гло. Где-то за спиной по каменным плиткам ударили клешни, и я отчаянно заработал руками и ногами, протискиваясь как можно дальше от немного расстроившегося «столба». На наше с гоблином счастье, тварь не стала штурмовать стену и оставила нас в покое.

– Гло-гло, чтоб тебя! – зарычал я на ползущего впереди гоблина.– Давай помедленней, я не успеваю!

Шаман послушно приостановился и подождал, пока я до него доползу.

– Ну, как мы ловко, а? – гордо хихикнул гоблин.

– Ну если не обращать внимания на то, что этот твой «столб» едва нас не прибил и что в твоем лазе теснее, чем под кроватью самого жадного из торговцев, то да… это мы ловко.

– Не беспокойся, ты тут вполне помещаешься! – Гло-гло был слишком доволен собой, чтобы обращать внимание на мое нытье.– Только голову не поднимай, а то тебя стена враз оприходует.

Мог бы и не напоминать! Я и без него знал, что, дернись я влево или вправо, тут же коснусь зеленых стен лаза.

– Далеко нам так ползти?

Шаман не рискнул поворачиваться ко мне лицом. Любое неосторожное движение в этом месте могло закончиться смертью, которая, вне всякого сомнения, будет одной из самых нелепых в истории Вселенной. Это все равно что сбежать из Серых камней и, поскользнувшись на ровном месте, сломать себе шею. Так сказать, закон всемирного свинства в действии.

– Так далеко нам ползти по твоему крысиному лазу?! – вновь спросил я у гоблина.

– Сто пятьдесят ярдов осилишь?

Я заскрипел зубами и сказал:

– Куда же я денусь? Осилю. Главное, чтобы лаз не стал еще уже.

– Не станет. Поползли.

И мы поползли. Сходное «удовольствие» я получал только в Храд Спайне, когда мне пришлось ползти по длинной и узкой каменной кишке. Но там я опасался застрять, а здесь старался не дотрагиваться до стен. Когда мы, по моим подсчетам, преодолели большую часть пути, Гло-гло внезапно остановился, перестал пыхтеть и выдал:

– Это, Гаррет… тут небольшая неприятность.

– Какая? – с дрожью в голосе спросил я, уже представляя, что гоблин нос к носу столкнулся с очередным страшилищем лабиринта.

– Тут покойник на дороге разлегся.

– Живой?

– Какой живой?! Говорю же покойник!

– Ну, я про ожившего…

– Это при дневном-то свете?! – фыркнул гоблин.– Нет, самый обычный покойник. Скелет.

– Так в чем проблема?

– В том, что он разлегся прямо на нашей дороге. Я-то, может, через него перелезу, а вот насчет тебя очень сильно сомневаюсь.

– Только не говори мне, что придется ползти назад! – зло просипел я, даже не пытаясь приподнять голову.

– Ни в коем случае! Я его сейчас разберу!

– Это как?

– Это по косточкам. Жди.

Пришлось лежать и слушать, как сопит гоблин. Наконец даже мое терпение закончилось, и я прошипел, словно простуженный уж:

– Ну скоро там?!

– Все, разобрал родимого! Надеюсь, покойничек на нас не в обиде. Так, сейчас черепушку уберу с дороги… А чтоб тебя! Вот… Все, поползли!

Не знаю, как это удалось гоблину, но на дороге я встретил всего лишь несколько вдавленных в землю (в лазе не было никаких каменных плиток) костей, все остальное Гло-гло скормил стене. Дальнейший путь к спасению прошел безо всяких происшествий, и, когда мы с шаманом вылезли из лаза, нас встретил рев на трибунах. Мы опять оказались на круглой площадке, в центре которой лежала массивная серая плита треугольной формы. А между плитой и нами стоял третий Охотник. Завидев нас, он улыбнулся, отвесил поклон (что само по себе несколько удивительно) и обнажил ятаган. И доралиссцу понятно, что за простое «спасибо» нас к камню не пропустят. Первый не спешил атаковать, видимо, ждал, когда мы сами попытаемся пробиться к камню. Глядя на его ятаган, я пожалел о такой несвоевременной утрате меча.

– И что мы будем делать? – не разжимая губ, процедил я.– Эта гнида спит и видит, как бы нас нарубить на мелкие ломтики.

– У меня есть кинжал.– Гло-гло извлек из-за пояса свою восточную безделушку.

– Рассчитываешь, что этот парень увидит твою зубочистку и умрет от хохота? – спросил я, не отводя взгляда от улыбающегося орка.

– А если ты бросишь кинжал в Охотника? Как меч.

– Два чуда за один день – это слишком жирно. Не получится. Как там поживает твоя магия?

– Исключено. В варежках может получиться такое, что лучше даже и не пытаться.

Орк, как видно, начал терять терпение и поманил нас к себе пальцем, все так же сохраняя улыбку на физиономии.

– Давай-ка, Гло-гло, обходи его по кругу,– решил я.– Сразу двоих он не достанет.

– Глупости.

– Так хоть кто-то доберется до камня. Давай.

Гоблин не стал спорить и начал обегать орка по кругу. Первый не ожидал от мартышек такого оригинального хода и, враз перестав улыбаться, бросился наперерез гоблину. Гло-гло вломил еще быстрее. Я бросился к камню, и орк, тут же забыв о гоблине, стал ждать меня. Я несся к нему, раскручивая над головой цепь, коей у меня был целый ярд. Шаман молодец, послушался меня, не стал лезть в драку и, запрыгнув на камень, вмиг исчез. На моем пути встал орк. Я бросил цепь вперед, силясь ударить орка в лицо, тот ловко, словно танцуя, оттек в сторону и взмахнул ятаганом. Я достаточно неуклюже рухнул на землю, перекатился, отмахнулся цепью. Видимо, орк и не пытался убить меня сразу, а решил развлечь зрителей. Теперь я оказался между орком и плитой и, не собираясь упускать такую удачу, ломанул к камню, оставив орка с широко разинутой варежкой. Неужели этот кретин ожидал, что я начну испытывать судьбу и выйду с жалким обрывком цепи против ятагана?! Воистину Первые слишком сильно недооценивают людей! Может, мы и обезьяны, недостойные жить на Сиале, но уж точно не дураки!