Выйду замуж за спасателя

– Конечно! Вер....
– с осуждением.

– Да и сумма эта сильно не влияет. Я нормально зарабатываю, правда! У нас остаётся каждый месяц хорошая сумма.

Просто я не могу их показать как доход. Это оформлено как донаты.

– Может быть. Но я - не настолько. У меня практически ни черта не остается. Надо доводить до ума дом.

– Но ты же больше не один...
– испугавшись своих слов и того, что он замер после них, застываю.

Уж лучше выяснить все сразу, чем как дура летать в иллюзиях и разбиться.

Нервно усмехается.

– Ммм.... Конечно, - сжимает мою руку.

– Я что-то не так сказала?
– расстраиваюсь окончательно.
– Мы... не.... вместе?
– беззвучно шепчу я.

– Вместе. Просто.... это что-то совсем новое в моей реальности - усиливаться женщиной, а не усиливать её. И я.... не уверен, что это правильно по отношению к тебе.

Сжимаю его руку в ответ.

– Ты очень меня усиливаешь. Правда.

– Ой, да ладно...
– интонацией Ярика.

– Мне будет очень приятно, если мы подарим Ярику гитару. Очень!

– Уффф.... ладно. Но без фанатизма, пожалуйста, с этой функцией.

Довольная, еле сдерживая улыбку, смотрю в окно.

Дворники работают. В машине веет теплом. Дети ругаются сзади. Улица украшена гирляндами. На светофорах его рука периодически сжимает мою.

У меня ощущение сказки....

Глава 32 - Эпизод

"Верочка, не обижайся только, ладно? Меня вчера вырубило.... На морозе шесть часов отпахали", - читаю сообщение от Добрыни.

Шлю ему сердечко.

"Сегодня приеду, буду тебя любить."

Я не обижаюсь, нет!

Моя еда похвалена, тайком от детей мне прилетело несколько поцелуев. И самая вкусная ягодка с десерта.

Мои губы не могут перестать улыбаться.

Все так хорошо, что страшно. Но я стараюсь не поддаваться этой опаске, рождающейся где-то глубоко внутри.

– Вера!

Раздражаясь одергивает меня от экрана Анатолий.

– Хватит лупить в телефон. С тобой разговаривают.

– Аааа... Да? Ты со мной? Я думала с Алиной.

Мы сидим за столиком открытого кафе в торговом центре. Анатолий требует девочек. Но к нам ехать отказался.

Мирон с нами. Ярослав - на тренировке.

Алинка, услышав свое имя поднимает глаза от экрана телефона, лежащего под столом на коленях.

– А?

– Телефоны немедленно убрали!
– цедит он гневно.

Девчонки, хмурясь прячут телефоны, а я - нет.

Он кивает на мой телефон.

Моя рука дёргается по инерции.

Но....

– Нет. Я жду сообщение от мужа. Никуда я его убирать не буду. Хотел что-то сказать - говори.

Образ Добрыни придает мне уверенности. После того, как Добрыня на него наехал, Толик ни слова не написал в переписку.

– Девочки на выходные едут ко мне отмечать день рождения Алины.

– Ма-а-ам!
– хором вопят мои девочки, глядя на меня жалостливыми глазами.
– Мам....

– Ммм.... Они не могут. Нет.

– А я тебя не спрашивал - могут ли они. Я ещё пока родительских прав не лишён.

– Они не хотят Анатолий. У них на выходные планы.

– Какие ещё планы?
– пренебрежительно.
– Я решу сам какие у моих дочерей планы.

– Папа... У наш праждник дома жавтра. Мы будем делать горку шнежную, а потом пойдем в баню. И будем есть шашлыки и каштаны...

Игнорируя объяснения Иринки, давяще смотрит мне в глаза.

А я опускаю свои на загоревшийся экран.

"Откуда вас забрать?"

Отвечаю: "Мы в торговом центре, на столиках "Кухни мира".

Он: "Купи мне кофе, пожалуйста, покрепче на вынос. Скоро буду."

– А потом мы поедем на охоту!
– выстреливает важно Мирон.

– Что за бред, Вера? Не хочешь объяснить?

Вздыхаю устало.

– Не хочу....

– Алина, Ирина, одевайтесь мы уезжаем, - в приказном тоне распоряжается Анатолий.

– Мам!!!

– Нет, мы остаёмся. Ждём Добрыню, - начинаю нервничать я.

Включает демонстративно камеру на телефоне наставляя на меня.

– Запись для суда. Восемнадцатое декабря, Богомолова Вера Павловна, в очередной раз не дает мне моих дочерей, хотя выходные мое законное время с детьми.

Наводит телефон на девочек.

– Пап, хватит!
– закрывает его рукой Алина.
– Не хотим мы к тебе ехать.

– Ну-ка руки убрала! Смотри в камеру!

Алинка демонстративно отворачивается.

Он за шкирку рывком разворачивает ее обратно.

Подскакиваю со стула в шоке.

Она отбивает его руку. Из глаз обиженно текут градом слезы. Поправляет смущённо одежду.

– Не трогай меня больше!

– Алина!
– оттягиваю ее себе за спину, вставая между ними.

Иринка тоже прячется мне за спину, выглядывая оттуда.

Мирон, сидя за столом, снимает это на свой телефон и комментирует.

– Батя какой-то у вас дугатский. Наш лучше.

Анатолий бросает на него высокомерный презрительный взгляд.

– Убери телефон.

– Не буду!

Делает шаг в его сторону.

– Добрыня тебе руки сломает, - предупреждаю его гневно.

– И сядет.

– А я за него штраф заплачу за ущерб здоровью.

– Много денег стало?!

– Хватает.

– Чего ж от алиментов не откажешься???

– Ещё чего. Это девочек деньги. Я к ним не прикасаюсь.

– Откуда деньги-то, на камеру что ли раздеваешься?
– ядовито.

– Ты чего при детях несёшь?

– Убери телефон, я сказал. Я разрешение на съёмку не даю!

– Как там? Запись для суда.... Да, Вег?
– продолжает снимать Мирон.

– Мам, пойдем! Пойдем, - тянут меня девочки.
– Давай уйдем. Мирон, пойдем....

– Я напишу жалобу. Что ты не отдаешь мне детей.

– Они не хотят к тебе. Им с тобой плохо. Мы будем просить психолога!

– И настраиваешь детей против отца.

– Это вшё враньё, - высовывается Иринка.

– Иди сюда, - ласково манит он ее, присаживаясь.
– Я купил тебе подарки. Мы поедем в океанариум...