Выйти замуж за дурака
Шрифт:
– Это ничего не значит. Просто у вас дети особенные: И потом: как ни крути, а вдвоем с Тудыратымом нам в этой корзинке не поместиться!
– Да ладно тебе! Ты что, такая толстая, что ли?!
– Нет, вовсе не в этом дело, а просто…
– Вы хоть попробуйте, – бесхитростно и честно предложила Марья Моревна. Не влезете – пойдем другим путем…
И надо ж мне было на это купиться!
Разумеется, мы с Тудыратымом в корзинке поместились.
– Вот видите, – улыбнулась Марья Моревна и забросила в корзину мой вещмешок, – А вы говорили – не получится.
Человек привыкает ко всему. Женщина тоже привыкает ко всему, только в два раза быстрее. Потому что у нее сильно развиты адаптационные способности. Одна моя знакомая говорила: «Если ты застряла в лифте с насильником и понимаешь, что выхода нет, то расслабься и хотя бы получи удовольствие». Так что, вися, нет, несясь в корзине над землей (высота неизвестна), я честно постаралась хотя бы расслабиться.
– Тудыратым!
– Ыак!
– Тудыратым, делай это не в корзину, а за борт!.
– Ыак!
– У тебя что, морская болезнь? Только этого мне не хватало! Я тебя сейчас выкину!
– Ыак! Не надо выкину! Моя мало-мало в себя приходить.
– То-то же. Слушай, а мы далеко улетели!
– Далеко. Горы не видно.
– Финиша тоже не видно. Тудыратым, выпить хочешь?
– Хочешь.
– Тогда держи.
Тудыратым глотнул воды из баклажки и растерянно посмотрел на меня:
– Простой вода?
– Не простой! – назидательно сказала я. А золотой! Сейчас тебе станет хорошо и совсем не, страшно.
– Моя и так не страшно, – заявил Тудыратым. Сейчас песня петь буду, сочиню только.
– Давай, – согласилась я. Нам песня все пережить помогает.
Тудыратым прикрыл глаза, меланхолично покачал головой и. действительно запел:
Под небом голубым
Летит Тудыратым,
Летит, как птица гордая.
И Василиса с ним.
Они летят туда,
Где горе и беда.
Но если постараются,
То встретят их тогда:
Ни лев, ни вол, а человек простой.
Ни стол, ни дол, ни город золотой.
Встретит их большой орел небесный.
И от встречи этой не опомнится!
– Ты что поешь? – удивилась я. Откуда мелодию такую знаешь?
– Моя сам сочиняй, сам пой.
– Ага, так я и поверила… Ладно, летим дальше. Только песен больше не надо.
– Жалко, – огорчился Тудыратым. А то я еще бы смог:
Я больше не играю на своем кимвале…
– Хватит! – сказала я. Верю. Ты у нас просто рок-звезда, Тудыратым.
– Моя мало-мало звезда есть, – самодовольно согласился мой поющий попутчик, Но на пении больше не настаивал, поэтому остаток пути ;мы проделали в относительном молчании.
Посадка оказалась мягкой. Корзина со свистом влетела в кучу какого-то тряпья и прочно в нем застряла.
– Прибыли, Тудыратым, – объявила я слабым голосом и подхватила свой вещмешок. Вылазь из корзины.
– Уже, – сообщил Тудыратым.
Я осмотрелась.
Никогда бы не подумала, что в сказках тоже имеются помойки!
Да
еще такие… обширные и пахучие.– Не стоит здесь задерживаться, – решила я. Ищи пугало, Тудыратым! Желательно в зеленой рубашке.
Впрочем, пугало я увидела раньше своего певучего спутника.
И никакой рубашки на этом пугале вообще не было.
До пугала мы добирались, поминутно поминая все нехорошие слова. Потому что помойка настойчиво лезла нам под ноги, цеплялась за одежду, привлекала к себе внимание мощной волной сероводорода и вообще всячески давала о себе знать. Наконец наши мучения увенчались успехом – перед нами стояло пугало, правда, никаких медных болванок на нем не наблюдалось.
– Печально, – сказала я. Что будем делать? Может, постучим по дырявому чугунку, который этому пугалу заменяет голову?
Я сверилась со своим конспектом и постучала строго дважды по три раза. Получилось громко, я бы даже сказала, мощно. Но на стук никто не отозвался.
– Так. Похоже, я начинала нервничать. Возможно, человек на деревянной ноге, глухой и не услышал нашего сигнала. Также возможно, что он отстегнул свою деревянную ногу и не может оперативно явиться на место стрелки, поскольку нога отказывается пристегиваться… Стучи теперь ты, Тудыратым.
Тудыратым честно исполнил мою просьбу. Никакого эффекта,
– Замечательно! – воскликнула я. Придется нам отсюда выбираться самостоятельно. При том, что я совершенно незнакома с этой частью города!
– Это вы тут, что ли, стучите? – сердито осведомился кто-то тонким голоском.
Я обернулась. На возвышении из трухлявых досок стоял некрупный, прощелыжного вида ворон. Правда, расцветка у него была, как и полагалось по плану, черно-зеленая.
– Ты один? – невольно вырвалось у меня.
– А у тебя че, в глазах двоится? – нахально ответил разноцветный ворон и выпустил из-под растрепанного хвоста белесоватую струю помета.
Я поморщилась, но спросила:
– Нам нужен человек на деревянной ноге…
– Хворает, – лаконично ответил ворон. Я за него. У тебя все дома?
– Б-боюсь, что нет. Я принялась вспоминать текст отзыва. Золовка с деверем и младшего брата шурином…
– Понял, можешь не продолжать. Ворон великодушно решил меня не мучить. Этот придурок в шубе с тобой?
– Со мной. И он не придурок.
– Моя тебе голову оторвет и под хвост засунет! – пообещал наглой птице оскорбленный Тудыратым.
– Понятно. Тогда пошли.
Ворон долго петлял по каким-то улочкам и закоулочкам с подозрительным запахом и архитектурой. А тут еще послеполуденное солнце пекло спину так, что хотелось сесть, в тень и больше никуда не идти. Не понимаю, как Тудыратым не испечется заживо в своей шубе?!
– Ворон, – периодически интересовалась я. Нам еще долго идти?
– Не, не очень…
– Может, ты дорогу забыл?
– Я че, дебил?
– Кто тебя знает…
– Все, пришли, жми на тормоз, – неожиданно гаркнул ворон. Вот она; искомая калиточка.