Выживальщики. Наблюдатель

И в самом деле, откуда-то из глубины раздавался какой-то шум. Еле различимый, потому что всё происходило довольно далеко, но слышались, как будто, человеческие крики.

— Пойдём на шум или от шума? — спросила Фила.

— На шум! — уверенно сказала Мина, — если там люди, то, скорее всего, наши. Других тут мы не встречали… ну, кроме этого, в халате!

— Согласна! — сказала Фила, — но идём осторожно, у нас совершенно нет оружия. Эх, хоть бы палку какую надо было найти…

— У меня опять рана на ноге исчезла, — сказал вдруг Эрик.

Он как раз во время их разговора присел и размотал свой укушенный многоножкой палец. Не осталось никаких следов.

— Любопытно, — заинтересовалась Фила, — интересно, а до какой степени ранения это действует? И работает ли в случае смерти?

— Сомневаюсь! — покачала головой Эрик, — думаю, что только небольшие повреждения.

— У вас с Миной повреждения в прошлый раз были нормальными, — сказала Фила.

— Вы так и будете тут стоять? — оборвала их разговор Мина, — голосов больше не слышно! Может мы опоздали! Идёмте скорее!

— Идём, но не скорее, — сказала Фила, — помнишь, о чём я говорила? Оружия нет!

Мина не стала спорить, а повернулась и побежала в тот коридор, откуда по её мнению доносился шум. Остальные последовали за ней.

Вик с выживальщиками плутали по коридорам много дней. Если у Вика был стимул идти дальше, ведь он хотел найти Мину, то выживальщики устали и всё чаще поговаривали о том, что умереть проще.

Конечно, всё это были только разговоры. Какое бы решение человек ни принял, инстинкты всё равно будут заставлять его бороться за жизнь. Поэтому, они и продолжали идти дальше.

Иногда им попадались стрЕлки. Не часто. Но уже и выживальщики ничуть не сомневались в том, что они совсем не случайны. Таких совпадений просто не бывает. Стрелки были всегда разными, но каждая вполне определённой, так, что её нельзя ни с чем перепутать. И одну можно принять за случайность, но их периодическое появление было безусловной закономерностью.

В последние дни их преследовал какой-то большой червяк. Он был медленный, но, судя по всему, обладал обострённым восприятием и совершенно не нуждался в сне. Как бы далеко они от него не отрывались, стоило чуть расслабиться, как он упрямо начинал их догонять.

Много раз они уже думали, что оторвались окончательно, но не тут-то было. Червяк опять показывался в конце коридора.

Они пытались уйти через маленькие двери, где была надежда, что он не сможет пролезть, но как оказалось, где пролезет человек, там и этот червяк пролезет тоже.

Назойливая сволочь попалась. Хорошо, что медленная.

Червяк был похож на обычного земляного, но гигантских размеров, как и многое тут.

Червяк был далеко не первой проблемой, и не единственной. За время пребывания под землёй их сильно потрепало. У них не осталось ни оружия, ни рюкзаков, одежда была сильно изодрана. Единственная ценность, которую Вик смог сохранить, это был термос с бесконечным запасом кофе. На нём они в последнее время и держались, потому что ни води, ни еды давно не видели.

Они бы сожрали этого червяка, по крайней мере, попробовали бы, если бы смогли его убить. А сделать это было нечем.

Червяк был близко. Да, они могли просто идти перед ним и он бы их не догнал. Это если не делать остановок. Оказалось, что это очень тяжело. Червяк работал на истощение своих жертв. Рано или поздно они дадут слабину, потеряют бдительность, а он тут как тут. Потому что он никогда не останавливается, в отличие от всех остальных. Любая, самая быстрая и выносливая жертва выдыхается со временем и теряет волю к сопротивлению.

То, что им попалось на пути, заставило пожалеть о маленькой форе перед червяком. Сейчас бы им не помешал лишний час.

Они упёрлись в разлом. Трещина пересекала коридор, по которому они шли. Разлом был шириной метров двадцать — двадцать пять. Он уходил во все стороны, насколько было видно, пока не скрывался в темноте. Как будто вся планета треснула пополам, и они нашли эту трещину. В разломе были видны выходы из других коридоров, которые шли сверху, снизу, параллельно, а один, чуть ниже, разорвало прямо вдоль.

Перебраться на другую сторону, в принципе, было возможно. Провода, идущие в коробах внутри стен, были целы и пересекали разлом. Видимо, у них был запас длинны, и они были уложены не очень плотно, поэтому, когда разлом возник, их начало просто вытягивать из стен.

Некоторые порвались и висели внутри разлома. Но от их коридора как раз один толстый и целый кабель шёл на противоположную сторону.

— Надо лезть, — сказал Вик, — вы как, справитесь?

— Выбора нет, — сказал Руперт, — у нас времени минут пять, может десять. Кто первый?

— Давайте я, как самый молодой разведаю дорогу. Но если есть желание быть первым, я уступлю, — сказал Вик.

— Лезь, тебе ещё жену искать, — сказал Савва, — а мы уж как получится. Хватит болтать, времени мало.

Не тратя больше драгоценные минуты впустую, Вик встал на край возле стены, дотянулся до кабеля сначала одной рукой, потом отпустил стену и ухватился второй. Теперь он повис над разломом, ногами всё ещё стоя на полу, а двумя руками держась за кабель. Внизу была чёрная бездонная бездна. Вик выдохнул и шагнул в неё.

Повиснув сначала на одних руках, он забросил ноги на кабель и полез на другую сторону.

С самого начала ему не понравилось, как кабель его держит. Вроде бы он висел, но Вик не чувствовал надёжности. Как будто он постепенно ослабевал. Вскоре он понял, что чувства его не обманывают. Кабель провисал всё ниже и ниже. С каждым движением он по чуть-чуть проседал. И расстояние-то было не таким уж большим, однако, в конце ему пришлось лезть по провисшему кабелю вверх, опасаясь, что тот совсем оторвётся.

— Вик, держись! — крикнул Руперт, — ползи быстрее, кабель долго не продержится! Мы за тобой пойти не сможем, уходим вниз.

— Червяк, — заорал Савва, — Руп, давай быстрее, эта тварь нас сожрёт, у нас меньше минуты!

В конце коридора показалась тупая аморфная туша червяка, не имеющая ни эмоций, ни охотничьего азарта, а просто ползущая за ними по коридору уже несколько дней.

Уйти вниз был второй из возможных вариантов, в разорванный вдоль коридор. Но туда нужно было спускаться по отвесной стене трещины, которая совсем не выглядела надёжной. Это была не скала, а спрессованная, слежавшаяся порода. Какие-то выступы могли оказаться прочными, а какие-то могли стоить жизни.