Вызов (дилогия)
Шрифт:
— Не искушай меня, чертёнок, — проговорил он прежде чем надеть пиджак. Застегнув его на верхнюю пуговицу, Дилан повернулся ко мне: — Готова?
— Нет, — замотала я головой.
Взгляд Дилана смягчился. Он подошёл ко мне и заключил в объятия.
— Ни о чём не волнуйся, радость моя. Ты не заметишь, как всё закончится. Я буду рядом.
Я молча кивнула. Как обычно, его прикосновение вселяло уверенность. Чувствуя это, Дилан дал мне немного времени.
— Готова? — снова спросил он.
— Не совсем, — ответила я, а затем подняла к нему лицо. — Поцелуй меня.
Его губы нашли мои уже с
— Теперь да.
У выхода из лифта нас ждала Тара, и, пока мы шли по узкому коридору, вводила нас в курс дела.
— Сначала я зачитаю публичное заявление. Его текст после пресс-конференции появится на нашем сайте. После этого приглашу вас. Никакого прямого эфира, как мы и договаривались, и всего пару вопросов. Первые ряды заполнены журналистами из лояльных изданий. Надеюсь, обойдётся без неожиданностей.
Дилан крепко держал меня за руку, отпустив лишь однажды, когда пропускал в небольшую комнату, под завязку заполненную людьми. Гудящая, словно пчелиный улей, она мгновенно утонула в тишине, стоило нам появиться на пороге.
— Всем добрый день, — поздоровался Дилан, пожав несколько протянутых ему рук. Взгляды всех присутствующих обратились ко мне, и я чувствовала, как безудержно начинаю краснеть. — Начнём, пожалуй.
Кивнув Дилану, Тара направилась к противоположному выходу. Стоило ей открыть дверь, как в комнату ворвался невообразимый гул: казалось, снаружи собралось несколько тысяч человек.
Я в панике взглянула на Дилана. Он улыбнулся и снова крепко сжал мою руку. Одетый в безупречный тёмно-синий костюм и белоснежную рубашку, он будто сошел с обложки журнала "Ньюсуик" — влиятельный бизнесмен, привыкший заключать многомиллионные сделки, решающий людские судьбы, вхожий в самые высокие общественные сферы.
Мне вспомнились слова Кэтрин о том, как много граней у моего мужа, и сейчас я впервые наблюдала Дилана Митчелла — такого, каким он был для всех в этой комнате. И всё же сквозь маску невозмутимого игрока в покер я видела своего Дилана — любящего, нежного, страстного — такого, каким его не знал никто, кроме меня. И в этом было моё преимущество перед всем миром.
Голос Тары, усиленный микрофоном, заставил смолкнуть гул голосов. Я не слышала то, что она говорила, в ушах шумело от волнения.
— Пора, — шепнул Дилан и, придерживая меня за талию, повёл вперёд. У самого выхода я заметила Кэтрин. Она ободряюще подмигнула. Нервным кивком я попыталась дать ей понять, что всё в порядке, и в следующее мгновение шагнула в ослепительно белый свет.
На несколько секунд я ослепла и оглохла от ярких вспышек фотокамер и гула сотен голосов. Дилан прошёл вперед и, подав руку, помог мне подняться на небольшую сцену. Мы подошли к её краю, остановившись перед целым лесом микрофонов с кубиками эмблем теле- и радиокомпаний. Я слепо щурилась, глядя прямо перед собой, но ещё некоторое время ничего не видела — всё сливалось
в одно большое тёмное пятно, окружённое ярким светом. Как и учила меня Тара, я старалась смотреть прямо перед собой и лишь изредка, когда Дилан мягко подталкивал меня, поворачивалась на звук своего имени.Спустя полминуты, в течение которой мы стояли под прицелом камер, зажегся верхний свет. Дилан приблизился к микрофону, заставив стихнуть гул голосов и щелчки затворов.
— Прежде всего, — начал он, — я хотел бы выразить благодарность, что вы собрались сегодня здесь. Как и всем, нам хотелось бы расставить все точки над "i" в этой истории, которая при любых других обстоятельствах не вызвала бы подобный резонанс. Я только прошу учесть, что у нас не так много времени, поэтому, пожалуйста, задавайте вопросы по существу.
— Итак, господа, — раздался голос Тары. — У вас пять минут. Кто начнёт?
И снова неимоверный шум и лес взметнувшихся вверх рук с зажатыми авторучками.
— Да, пожалуйста, Саманта.
В первом ряду поднялась высокая женщина в тёмно-красном костюме:
— Саманта Браун, "ЮЭсЭй Тудей". Думаю, я озвучу общее мнение, если скажу, что вы прекрасно смотритесь вместе.
Зал одобрительно загудел, а я не сдержала улыбки.
— Спасибо, Саманта, — поблагодарил Дилан.
— Но меня интересует, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились.
— Наша семья познакомилась с Оливией и Майклом Вудом несколько лет. Знакомство возобновилось, когда агентство "Мейсен" заинтересовалось выпуском её книги.
— Значит, издавая альбом… Кстати, спасибо, миссис Митчелл, моя младшая дочь его обожает. Надеюсь, вы ещё порадуете нас новыми историями?
Я улыбнулась:
— Конечно, большое спасибо.
— Издавая альбом, — продолжила Саманта, — знали ли в издательстве, что автор вам знаком?
— Нет. Оливия издавалась под девичьей фамилией — Дэвис. Мы же знали её как Лив Вуд.
— Спасибо, мистер Митчелл.
В воздух снова взметнулся лес рук.
— Да, пожалуйста, — Дилан кивнул мужчине во втором ряду.
— Натан Милетич, "Сиэтл Таймс". У меня два вопроса. Первый: к чему такая скрытность? Насколько я понимаю, для всех ваш брак оказался неожиданностью. Даже для ваших родных.
— Вы можете говорить от лица наших родных? — неожиданно перебил Дилан.
— Нет, но… — смутился репортёр. — Вы ответите на вопрос?
— То, что возникла необходимость в проведении подобной встречи и есть мой ответ. Следующий вопрос.
— Эм… Да, спасибо. — Мужчина явно чувствовал себя не в своей тарелке, но, прочистив горло, всё-таки спросил: — Вы уже выяснили, откуда произошла утечка информации?
Я почувствовала напряжение Дилана. Он высоко поднял голову и, когда отвечал, ни на секунду не отводил взгляда от незадачливого репортёра.
— Ни о какой утечке речи не идёт. Никто не делал из данной информации тайны. В обратном случае, вряд ли у нас был повод собраться.
Я облегченно выдохнула, когда раздались выкрики, и посмотрела на Дилана. Он глядел прямо перед собой, а я восхитилась его выдержкой. Разумеется, при всём своём отношении Дилан никоим образом не мог дать повод усомниться в профессионализме своей службы безопасности или же возложить вину на зятя. Честь семьи — превыше всего.