Вызов небесам

– Да кто же вы тогда?!! — изумлению женщины не было предела.

– Гермафродит, — просто ответил Марио.

– А это как? — встрял Витя, буквально вылупивший глаза на такое чудо-юдо.

– Это значит, что я полумальчик-полудевочка, — спокойно разъяснил Марио. — У меня есть и те органы, которые положено иметь мальчику, и те, которые положено иметь девочке. Вот, Борис подтвердит.

Боря кивнул головой, дескать, все так и есть на самом деле.

– А разве так бывает? — все еще недоумевал Витя. Даже маленькая Леночка оторвалась от стакана с соком и пялила глазенки на столь непонятное существо.

– Бывает. Ты, наверное, еще биологию в школе не проходил. Ничего, придет срок — узнаешь, — покровительственно произнес Марио.

– А, это самое, в туалет ты как ходишь? — ляпнул Витя и густо покраснел.

– Как мальчик, — коротко ответил юный гермафродит.

Не только Витю, но и его маму теперь снедало жгучее любопытство. Ей о многом хотелось порасспросить Марио, но она смущалась, как и Боря недавно. Марио уверенно взял нить разговора в свои руки, рассказал о своей любви к кулинарии, продемонстрировал между делом свои лингвистические способности, не позабыл похвалить Любови Андреевне ее сына: «Ваш Витя — очень храбрый мальчик. Он ведь не побоялся вступить в конфликт с самим Петром, которого у нас в Кесареве даже взрослые боятся!» За получасовой разговор Марио успел много выведать и о Москве, и о семейных делах своих новых знакомых, еще выше превознес в их глазах Борю, рассказав, как тот любит возиться с малышами и как галантно относится к девочкам. Он охотно поговорил бы и еще, но юным кесаревцам пора было уже покидать ресторан. На прощание Марио обменялся с Любовью Андреевной адресами и получил приглашение непременно погостить у них в Москве вместе с Борей, буде представится такая возможность.

Последним запланированным Калединым мероприятием должен был стать поход по горам. Вместе со своей ребячьей командой он рассчитывал покорить Ай-Петри — длинную гору, возвышающуюся прямо над Алупкой. Можно было бы штурмовать ее и в лоб, но этому мешал заказник, чья территория простиралась сразу за Алупкой. Разрешения водить там экскурсии надо было добиваться особо, у Вадима не было для этого ни времени, ни желания, но разве такая преграда в состоянии остановить двенадцатилетних энтузиастов, впервые выбравшихся из своего маленького поселка в большой мир! Депутация в составе Влада, Корнея и Василидиса, заявившаяся в номер к Каледину, стала подбивать его лезть напролом.

– А если заловят? — пытался вразумить их Вадим. — Кто нас тогда отмазывать будет? Да, здешний мэр — приятель нашего покровителя Олесина, но руководство заказника ему не подчиняется. И вряд ли он рискнет пойти на общекрымский скандал, а его не избежать, если выяснится, каких странных личностей поймали зднешние егеря.

– Тю, какие еще егеря! — презрительно произнес Влад. — Я со здешними пацанами уже беседовал, так они говорят, что у этого заказника и охраны-то нет никакой! Они и сами там свободно лазают, и никто ни разу их не поймал!

Поупиравшись для порядка, Вадим согласился с предъявленными ему аргументами, и на следующее утро вся команда в девятнадцать человек, выйдя из гостиницы, направилась строго вверх по склону. Путь к Ай-Петри тут преграждала гора Крестовая, совсем невысокая даже по крымским меркам, но все же довольно крутая. Покинув город и беспрепятственно проникнув на территорию заказника (которую и в самом деле никто не охранял), группа юных горовосходителей подошла к подножию Крестовой. Пока Каледин размышлял, стоит ли лезть на нее напрямик или лучше обойти и взобраться по более пологому склону, разошедшиеся пацаны заспорили, кто поднимется на нее первым.

– Да куда вам, вы ж ни разу в дальние походы не ходили! — подзуживал приятелей Василидис. — Сдохнете на полпути!

– Горы покорять — это тебе не полям шастать! — отвечал Корней. — Ты всего один раз в опасную ситуацию попал, так и то чуть без уха не остался! Вот сорвешься с горы — на хрена тогда тебе будет вся твоя хваленая выносливость!

– Ага, а ты, если сорвешься, так кубарем вниз скатишься, как тогда в кювет, — иронично скривил губы Василидис. — Тоже мне, горный козел нашелся!

– А спорим, что я первый заберусь! — не уступал Корней.

– Нет, я! Я среди вас самый ловкий! — вклинился в спор Хорхе.

– Ловкий он… на бильярде играть! — усмехнулся Влад. — Тут сила нужна и энерпия. У меня к примеру руки посильнее, чем у вас, да и подлиннее. Петр, конечно, еще сильнее, но он слишком медлительный.

– А у меня зато их четыре! — представил свои аргументы Толик. — Легче цепляться будет!

Переругиваясь между собой, претенденты на первенство тайком от Вадима вышли на стартовые позиции и по сигналу Петра, вызвавшегося быть арбитром, одновременно рванулись вперед. Каледин очнулся от своих дум, только увидев их уже на склоне.

– Корней, Василидис, вернитесь, кто вам разрешил?! — заорал им вслед Вадим. — Влад, Хорхе, вы что, мало получили, добавки захотелось?! Толька, ну ты-то куда полез, вроде приличный мальчик!

Рядом с Калединым что-то тонким голосом кричал Марио, тоже пытавшийся вразумить товарищей. Все бесполезно. Эту пятерку теперь не остановить было даже угрозой расстрела. Вадим махнул рукой:

– Нет, Марио, они нас с тобой не послушаются, им, видишь ли, важно удаль свою показать, особенно перед девочками… авантюристы чертовы!

Прочая детвора, тем временем, активно болела за соревнующихся. Особенно старались девчонки. От их воплей у Вадима даже заболело в ушах. Тихая обычно Дэви размахивала всеми четырьмя руками и так громко кричала: «Толик! Толик!», что перекрикивала всех своих приятельниц.

С самого начала мальчишки избрали разную тактику достижения цели. Влад и Василидис немедленно разошлись в стороны, пересекая склон горы по диагонали в надежде быстрее достичь ее ребра, по которому будет куда легче взбираться. Толик целенаправленно карабкался вверх по прямой, цепляясь за камни всеми своими шестью конечностями. Хорхе взбирался по какой-то сложной кривой траектории, в каждой ее точке стараясь выбрать наиболее удобный на данный момент маршрут восхождения. Наконец, Корней попросту перепрыгивал с камня на камень, ничуть не заботясь о страховке. Увидев, как тот скачет по каменной осыпи, Вадим поспешил отвести оставшихся ребят подальше от горного склона: ему совсем не улыбалось попасть под спровоцированный Корнеем обвал.

Подгоняемые криками болельщиков, пять фигурок быстро поднимались вверх по склону. Поначалу их еще было хорошо видать, но затем они одна за одной скрылись среди камней и покрывающей гору растительности. Болельщики внизу поутихли и лишь напряженно вглядывались в лысую вершину горы, где, по их представлениям, должны были вскоре появиться соревнующиеся. Вот уже на ребре горы мелькнула рыжая шевелюра Василидиса, чуть ли не бегом направлявшегося к вершине, вот с другой стороны от вершины кто-то заметил длинную фигуру Влада, вот уже метрах в пяти от вершины показался отчаянно карабкающийся Хорхе, но не им предстояло сегодня стать триумфаторами. Из-за какого-то куста у самой вершины неожиданно вынырнула маленькая рогатая фигурка в легкой, развевающейся рубашке и коротеньких шортиках, первой забралась на самую высокую точку Крестовой горы и радостно замахала руками. Корней праздновал свою заслуженную победу. Таким и запомнился он потом Вадиму: счастливым, скачущим, торжествующим.

На Ай-Петри они тогда все же взобрались, и даже без особых приключений, хотя Каледин и отругал крепко пятерых сорвиголов за непослушание и несоблюдение техники безопасности. Он бы охотно отстранил их от всех последующих экскурсий, но это уже не имело смысла: время их пребывания в Крыму заканчивалось, пора было возвращаться в Кесарево. Двумя днями ранее Тверинцев позвонил Вадиму и сообщил, что комиссия уже благополучно покинула поселок, так ничего существенного там и не найдя. В Кесарево понемногу начинали стекаться претенденты на усыновление божественных детей. В связи с этим Тверинцев просил и Каледина поторопиться с выбором.