Вызов

Долго искать решение возникшей проблемы, Бобёр не стал, выдвинув предложение о поставках излишнего продовольствия на Бастион, где оно очень хорошо уходило. Приняв предложенное к действию, члены Совета поблагодарили его и, закрыв собрание, разбежались. Оставшись в одиночестве с Жуковским, подполковник предложил вызвать контр-адмирала Ивашутина и поговорить с ним о текущих делах формируемого боевого флота. Спустя полчаса обговорив с адмиралом организационные вопросы, Бобёр потребовал подготовить флот к дальнему рейду и, уточнив интересующие его детали, отправился вместе с Михаилом Александровичем в русскую баню, где от всей души попарился, после чего вернувшись в выделенные ему гостевые апартаменты, завалился спать.

Спустя четыре дня формируемый флот из тысячи вымпелов покинул колонию именуемую Надеждой и направился в открытый космос для проведения полномасштабных учений под руководством контр-адмирала Ивашутина стремившегося поскорее показать молодому командиру все свои достижения.

Отойдя от колонии вглубь малоизученного космоса на несколько световых лет, адмирал приступил к демонстрационным маневрам. Бобёр в процесс не вмешивался, но очень внимательно наблюдал за разворачивающимся действом. Он, конечно немного разбирался в тактике ведения сражений в космосе, но не более того и поэтому ему было интересно буквально всё. Особенно его интересовало как огромные артиллерийские равелины, прикрываемые мощными линкорами, открыли огонь, а затем в дело вступила авиация, базирующаяся на авианосцах.

Со стороны это выглядело очень внушительно, но подполковник, подмечая малейшие нюансы, довольно быстро осознал, что учения проходили именно в этом районе и экипажи боевых кораблей хорошо знали окружающее пространство. Своим волевым решением, Бобёр остановил организованный для него концерт и потребовал карту. Выбрав первый попавшийся район, молодой человек в произвольном порядке распределил корабли и, обозначив новое место проведения учений, отдал команду на выдвижение в указанную точку.

Адмирал был недоволен, но вида не подавал. Он надеялся, что молодой человек не будет ничего усложнять, но Бобёр нарушил стандартную процедуру и Ивашутину ничего не оставались как исполнить полученный приказ.

Подведя свою боевую группу в район астероидного пояса, Илья Николаевич хмуро поглядывая на радар, неожиданно воскликнул:

— Не понял! Это, что за чертовщина такая?

— Вы это о чём адмирал? — С неподдельным удивлением поинтересовался Бобёр, глядя на командующего флотом чуть ли не носом приникнувшего к экрану радара.

— Командир, тут какая-то чертовщина непонятная.

Подорвавшись с анатомического кресла, подполковник, подскочив к старшему офицеру и проследив за его взглядом, задал уточняющий вопрос:

— Будьте добры Илья Николаевич, поясните, о чём вы ведёте речь.

— Честно говоря, не знаю командир, сигнал слишком слабый, но очень похоже на сигнал бедствия корабля нашего Военно-космического флота.

— Откуда идёт сигнал?

— В том-то и проблема, никак не могу сообразить, но судя по слабости сигнала, где-то в районе астероидов. Других вариантов не вижу. — Хмуро ответил Ивашутин, неотрывно изучая поступающие данные на экране монитора.

— Ну, хотя бы вы можете сказать, какой стране принадлежит сигнал?

— Одну минутку, командир.

Командующий флотом пристально вглядываясь в показания бегущей строки, тихо произнёс:

— Я могу ошибаться, но этот сигнал очень похож на повреждённую антенну дальнего разведчика российского флота, правда, снятую с вооружения около десяти лет назад.

Подумав несколько мгновений, Бобёр поднялся и твердым голосом произнёс:

— Адмирал, я приостанавливаю учения и требую, чтобы все силы нашего флота были брошены на поиск источника сигнала, что-то мне подсказывает, это может быть очень и очень важным.

Следующие несколько часов разделённый на две неравные части флот занимался изучением окружающего пространства. Хотя сигнал присутствовал на радарах, но его источник было найти очень и очень сложно, так как окружающее пространство изобиловало разнокалиберным космическим мусором, но источник, в конце концов, был обнаружен, но это оказался всего лишь спутник с практически полностью разряженным аккумулятором, служившим лишь ретранслятором.

Захватив передающий сигнал спутник, специалисты принялись за его изучение и, как оказалось, он действительно был российского производства, хотя и полностью выработавший свой ресурс. Если бы его сейчас не нашли, он перестал подавать какие либо признаки жизни буквально через три или четыре недели.

Любопытно, — протянул Бобёр, — быть может, вы сможете дать свои объяснения по данному поводу?

— Да, что тут объяснять?! Где-то тут рядом находится поврежденный корабль, некогда входивший в состав российских ВКС получивший серьёзные повреждения. В пользу этой версии говорят характеристики самого сигнала, неприменяемые на нашем флоте более 10 лет. Вообще странно, почему капитан этого судна явно не хотел, чтобы его сразу обнаружили, а это наводит на определённые мысли, правда, они мне очень и очень не нравятся.

— Илья Николаевич, вы сможете найти это корабль?

— Не знаю, но обёщаю, что мы сделаем для этого всё возможное.

Следующие несколько дней тысячный флот безрезультатно шерстил астероидный пояс, пока Бобёр не предложил использовать истребители с авианосцев для обследования наиболее крупных астероидов и, это принесло хоть какие-то результаты изматывающего поиска. Оказалось, что на многих астероидах находятся обломки различных кораблей, причем многие из них были получены пробоины туннельными орудиями. Дальнейшие затянувшиеся поиски привели к обнаружению источника сигнала ретранслируемого угасающим спутником, и это оказался очень сильно повреждённый разведчик класса «Ермак» с бортовым номером? 00234.

Самым интересным в этой ситуации оказалось то, что он был обнаружен в естественной пещере и по всему выходило, что экипаж, уходя от погони, пытался замести за собой следы, спрятавшись в этой дыре, но забраться смоги, а вот обратно не получилось, так разведчик здесь и остался, посылая на ретранслятор сигналы оповещения, которые так и не смогли дойти до места назначения. Отправив на изучение обнаруженного корабля десантную партию, Бобёр надеялся выяснить для себя нечто полезное, но он даже не предполагал к чему может привести его неожиданная экспедиция. Вернувшиеся десантники притащили целый опечатанный контейнер и блок корабельного регистратора вкупе с электронным бортовым журналом.

В первую очередь, связисты вскрыли бортовой регистратор и, прогнав его через дешифратор, воспроизвели последнюю запись сделанную капитаном погибшего разведчика. Сначала запись сильно рябила, но через непродолжительное время при помощи специалистов изображение пришло в норму и все присутствующие в капитанской рубке услышали наполненный вселенской печалью голос еще далеко не старого мужчины в звании капитана третьего ранга с перевязанной рукой и следами многочисленных кровоподтеков на лице. Мужчина, на экране бережно поправив повязку, на которой безжизненно покоилась его левая рука, заговорил: