Взаперти

— Чёртов псих долбанный!

Рык Даниэля сейчас будит не только весь второй этаж, но и, кажется, весь район. Отлетая на несколько шагов, блондин опрометчиво хватается рукой за поражённую часть, уже спустя пару секунд разглядывая огромными глазами ладонь, что украшают красные следы неожиданного удара.

— Совсем ебанулся? — Миронов злостно поджимает челюсть, механически сплёвывая на ковёр небольшой сгусток крови. Он не прекращает зрительного контакта со слетевшим с катушек Дэном, что смотрит на него словно бык на красную тряпку. — Всё из-за этой суки?? — Хрип вырывается из горла с каким-то жалобным надрывом, но мулат и не думает выслушивать того дальше, быстро отбрасывая хлыст и кидаясь на блондина. — Слезь с меня, уёбок! — оказавшись полностью под контролем дэновского веса, Глеб отчаянно впивается пальцами в перекрывающие дыхание руки, сомкнувшиеся на его шее. Доступа к кислороду остаётся всё меньше, и Миронов наспех хватает с журнального стола первую попавшуюся под руку вещь, со всей силы заряжая ею мулату в голову. И только тогда, когда ему удаётся освободиться от его веса, оба сцепляются в равной схватке, не жалея ни единой вещи на своём пути.

Размахивая кулаками, они то и дело перекатываются по полу, то пытаясь придушить друг друга, то побольнее вмазать сцепленными в кулак пальцами. На сопровождающий всю эту картину крик Мариссы, вперемешку с просьбами остановиться, отзываются лишь две девушки, выбежавшие из своих комнат на нехарактерный для этого дома грохот. Хватает лишь секунды, чтобы Мэри спешно замолкла, закрывая рот обеими руками. Она вытаращенными глазищами наблюдает, как Глеб со всей дури отшвыривает от себя мулата, заставляя того потерять равновесие и топорно удариться головой о край журнального стола. На мгновение ярость утихает, быстро сменяясь истошным воплем блондинки.

— Что ты наделал?? — скованность вмиг спадает, и девушка подлетает к лежащему без сознания Даниэлю, отчего-то разбудив никак не вписывающуюся в её положение смелость и враждебно таращась на Миронова. — ЧТО. ТЫ. НАДЕЛАЛ??? — с расстановкой, она повышает тональность с каждым сказанным словом, вынужденно хлюпая носом от накатившей истерики. — Не стой столбом, сделай что-нибудь!!! — вновь шипит на замершего на месте истуканом Глеба, потряхивая Дэна за плечи и безуспешно стараясь привести того в чувства.

Только вот всё безрезультатно. Как нелепые попытки заставить Даниэля очнуться, так и достучаться до блондина. Девчушка уже смутно видит его лицо, не успевая стирать слёзы, отдалённо чувствуя, как сильная рука заставляет её встать на ноги.

— Теперь тебя никто не спасёт. — Единственное, во что хочется верить, так это в то, что всё это лишь иллюзия. Что его слова — это тупая игра воображения. Что он не стоит рядом с абсолютно безразличным видом. И что голос его не абсолютно спокойный, будто обездвиженное тело сейчас не лежит в его гостиной. Но он отчётливо притягивает к себе, продолжая шипеть на ухо. — Скройся отсюда, я займусь тобой позже.

Пожалуй, единственный сейчас человек, чьим разумом движет здравый рассудок — это Диана. Девчонка в мгновение ока подлетает к Мариссе, вырывая ту из лап Миронова и утаскивая за собой.

— Пойдём, пойдём отсюда, — бубнит рыжая себе под нос, пока ноги Мэри послушно плетутся следом, — не делай хуже...

Сладко потягиваясь на простынях, Эльвира портит не успевшее начаться утро единственной мыслью — она всё ещё в доме Депо.

— Без пяти неделя... — бурчит девчушка, огрызаясь в сторону электронных настольных часов.

Принимая сидячее положение, она слегка морщится от ноющих мышц, поглаживая ноги и неохотно вспоминая, отчего те самые мышцы сейчас дают о себе знать не самым лучшим образом. Да и голос её виновника ночных олимпийских игр не заставляет себя ждать, когда из коридора тянется протяжное “Нихрена себе сюрприз!”. Сфокусировав взгляд на приоткрытой дверце, удачно открывающей вид на входную дверь прямо из спальни, Эля плавно спускает ступни на пол, на цыпочках добираясь до двери и стараясь уловить в прощелине зорким глазом всё происходящее. А сонное состояние моментально улетучивается, когда она видит заходящего в дом Макса. Волной одолевшие чувства напоминали что-то сродни того волнения, которое обычно испытывают студенты перед сложным экзаменом. Она прикрывает рот вспотевшей ладошкой, боясь показаться на глаза и буквально врастая в пол, с ужасом наблюдая за реакцией Артёма, да и за последующими событиями в принципе. И ужас накрывает брюнетку с головой, когда молодые люди синхронно улыбаются, смыкаясь в дружеских объятиях. Лишь голос родного брата заседает в голове противным эхом, когда девушка молча сползает на пол.

— Рад тебя видеть, дружище.

Комментарий к Размахнулась я на главы... А ведь по собственным меркам — моя задумка ещё где-то на середине. Надеюсь, вам не надоест ждать, чем эта вакханалия закончится)

====== Часть 16 ======

— Ну как, разобрался со своим кризисом?

— Так точно, осталось только утрясти ещё парочку проблем.

Проходя на кухню, Макс и Артём продолжают непринуждённо щебетать, в то время как умостившая свою пятую точку на полу возле двери Эля время от времени старается уловить суть их разговора. Вот только за собственным сердцебиением и непонятным шумом в ушах плохо выходит. Она всё ещё не решается выйти из комнаты, представ перед братом в образе наложницы его “друга”. Не решается увидеть его реакцию, которая наверняка на отдастся чем-то хорошим. Глубоко зарытый оптимизм всё ещё старается донести до мыслей хоть каплю надежды, что Макс попросту не в курсе всего того, что творится за дверью его товарища, только вот слух не проведёшь. Из их полугромкой речи ей всё же удаётся вырвать небольшой отрывок, намертво вбивающий девчушку в пол.

— Честно говоря, их смерть была только на руку, — выпаливает Макс, абсолютно не подразумевая, что всего в нескольких метрах, за неплотной стеной, от его признания рушится весь мир в маленькой родной голове. — С Элькой бы решил что-то, но этот блондинистый козёл всё мне подпортил. — Продолжая слушать, она даже не прикрывает рот ладошкой. Всхлипы давно прекратились, сменяясь бесшумно скатывающимися слезами. — А теперь мне приходится отваливать за неё денег, чтобы этому придурку не взбрело в голову сдать меня с потрохами за мой поступок. — На последних словах брюнетка чуть хмурит брови, аккуратно заправляя прядь волос за ухо и уже более внимательно вслушиваясь в рассказ. — Ведь если у него есть доказательства моей вины, то я попросту окажусь за решёткой, и всё состояние по праву перейдёт Эльвире, которое он не без усилий приберёт к рукам. Либо же я буду на свободе, но в рамках пожизненной выплаты этому ублюдку. Итог: этот мудак всё равно в выигрыше.

Последующая речь Эле была неподвластна. Поток мыслей полностью отстранил девушку от голоса брата, когда в голове непродолжительными вспышками начали проявляться картинки, связанные с воспоминаниями в мироновском доме. С его секретом, охраняемым тремя замками в чёртовой тумбе, со словами Дианы, что всему его поведению есть причина, да и с тем же высказыванием Мариссы о том, что Макс её не святоша вовсе. И кажется, пытаясь сложить пазл воедино, брюнетка вовсе не заметила, как за её братцем захлопнулась дверь. В реальность вернула только представшая перед ней фигура Артёма. Парень молча стоял в проёме, оглядывая сверху вниз сидящую на полу девчонку, поджавшую под себя коленки. Эдакий неудавшийся шпион, напрочь забывший, что нужно работать под прикрытием.

— Ну и чего расселась? — он с усмешкой вопрошает, впервые за всё время удивляя девушку своим понимающим взглядом, когда она не без особо труда поднимает на него свои потухшие глаза. — Вставай. — Сухо приказывает, протягивая руку и нетерпеливо дожидаясь, пока та примет жест помощи. — Ну вставай же, блять. — Так и ощутив её руки в своей ладони, он рывком поднимает брюнетку на ноги, с возмущённым видом наблюдая, как та снова обессиленно сползает по стене, плюхаясь на пол и выпаливая тихое “Можно я тут посижу?”.

Картина, признаться, из новых. Он и раньше видел разбитых горем девушек, порою бьющихся в истерическом припадке от своей безысходности перед жестокой судьбой. Но сейчас ему казалось, что он наблюдает лишь то, как из сидящей перед ним девушки попросту уходит жизнь. Как меркнет её взгляд, как расслабляется тело, переставая реагировать на идущий от пола холод, и как вовсе опускаются руки, гармонируя с поникшей головой.

— Еб твою... — за отсутствием подобных моментов в его жизни, он решается на единственное изречение, странным образом приплывшее в его голову. Снова чертыхается, поднимаю Элю на руки и мысленно сравнивая ту с мешком картошки, таким же неодушевлённым. Усаживает на кровать, удерживая, словно куклу и образуя за её спиной стену из подушек, чтобы этот мешок с костями не увалился. — Чай будешь? — слова снова слетают с его губ прежде, чем он успевает подумать над невесть откуда взявшейся заботой, если это можно так назвать. Даже отрицательный взмах её головы почему-то не останавливает. — А с ромом?