Взгляд из темноты

— Как Харпер добрался до нее?

— Она была в аэропорту в тот день, когда я вернулся из Хелдсберга, — ответил Хантер. — Был там и Эндрю. Он увидел Майерс после того, как она позвонила мне, проследил за ней и схватил ее, когда она садилась в машину.

— Откуда он узнал, что именно она нужна ему?

— Наверное, Эндрю следил за мной с тех пор, как мы с Карлосом говорили с ним в его кабинете. Тем вечером мы с Уитни встретились в ресторане в Болдуин-Хиллз. После этого Харперу несложно было сложить два плюс два.

— Но зачем она поехала в аэропорт?

— Майерс знала, что я не все ей рассказал. У нее повсюду были связи, даже в Паркер-центре.

Капитан Блейк ничуть не удивилась.

— От своих информаторов она узнала, что я что-то затеваю. Уитни догадалась, что я выяснил что-то, связанное с похитителем. И раз я не готов был делиться информацией, она решила все узнать сама. Майерс была очень хорошим детективом. — Он отвел глаза. — И очень хорошим человеком.

— Значит, она решила проследить за тобой?

— По словам ее напарника, в этом и состоял ее первоначальный план.

Все немного помолчали.

— А как там та женщина? — спросила капитан. — Жертва похищения?

— Катя Кадрова. — Хантер кивнул. — Первая скрипка Лос-анджелесского филармонического оркестра. Майерс наняли для ее поиска.

Блейк кивнула.

— Как она?

— Очень испугана. Она страдала от голода и жажды, но Эндрю Харпер ее и пальцем не тронул. Физически она цела и невредима. — Роберт замялся. — А психологически… ей понадобится помощь.

— Харпер заговорил?

Роберт склонил голову набок.

— Психиатрам удалось добиться определенных результатов, но им нужно время. Понятно, что разум Эндрю помутнен. Мы были правы в том, что он похищал женщин, напоминавших ему мать. Однако мы ошиблись, предполагая, что они рано или поздно нарушали чары переноса, и потому Харпер понимал, что они не те, кто ему нужен.

— Напротив, — продолжил Гарсиа. — Они слишкомуж напоминали ему мать, и это пробудило в нем чувство, подавляемое уже двадцать лет. Чувство, о котором он, вероятно, даже не догадывался. И этим чувством была вовсе не любовь.

— Ненависть? — попыталась угадать Блейк.

— Гнев, — поправил ее Хантер. — Ярость. На бессознательном уровне Харпер винил мать за то, что она предала отца и разрушила их семью. Во время интервью он задавал вопросы об «истинной любви», а потом воспользовался полученными знаниями, чтобы воссоздать травмировавшие его события. Воссоздать то, что произошло в тот день в его доме. Харпер раз за разом наказывал за это свою мать.

— Но почему отец не убил его?

Роберт объяснил ей, что Рей и не собирался убивать сына.

— Эндрю сидел на чердаке и видел все, что происходит в комнате. Затем он прятался в своем укрытии три дня. Сбежав из дому, мальчик забрался в кузов грузовика на заправке. По воле случая грузовик ехал в Лос-Анджелес.

— Он все это время провел здесь?

Гарсиа кивнул.

— Он спал в гетто в Южном Централе и зарабатывал деньги, чистя обувь в Западном Голливуде. В возрасте четырнадцати лет ему удалось устроиться в лавку «Часы и замки» в Саус-Гейте. Лавка принадлежала бездетной паре, Теду и Луизе Коулман, которые давно вели семейный бизнес. Коулманам было под шестьдесят, когда Эндрю начал работать у них, и они привязались к парнишке. Там он узнал о часовых механизмах и измерительных приборах, научился собирать сложные механизмы и подбирать замки. Именно там он получил новое имя и создал себе новую личность.

— Сукин сын, — с чувством выдохнула капитан, потянувшись за стаканом воды.

— В возрасте девятнадцати лет Эндрю начал работать мальчиком на побегушках в журнале «Современные художники», — продолжил Гарсиа. — Журнал принадлежал корпорации «Дитипи», как и журнал «Искусство сегодня» и некоторые другие медиа-проекты, в том числе телеканал «А&Е». Эндрю был очень умен и быстро продвигался по карьерной лестнице.

— Отличный выбор работы для того, чтобы искать художниц и музыкантов, напоминавших ему мать, — добавил Хантер.

— И вот что интересно, — сказал Гарсиа. — Здание хосписа Святого Михаила… оно принадлежит Харперу.

— Принадлежит?! — Капитан ошарашенно перевела взгляд с одного детектива на другого.

Карлос кивнул.

— Харпер купил его около года назад, через восемь лет после пожара, уничтожившего хоспис. — Он пожал плечами. — Остатки здания продолжали разрушаться. Никто не хотел его покупать, а старым владельцам оно было не нужно. Харпер купил его всего за две тысячи баксов. Хоспис расположен слишком далеко от города, чтобы там ошивались подростки, наркоманы и бомжи. Идеальное местечко для Эндрю. Туда никто не совался. Мало кто вообще знал о его существовании.

— Я вот одного не понимаю, — протянула капитан. — Почему он не убивал своих жертв прямо в хосписе? Зачем их куда-то везти?

— Потому что, как бы там ни было, они напоминали ему мать, — ответил Хантер. — Несмотря на свою ярость, вызванную, как он полагал, предательством матери, Харпер все равно любил ее.

— И поэтому он создавал все эти пусковые механизмы, — добавил Гарсиа. — Так ему не нужно было оставаться рядом, когда они умирали. Харпер отгораживался от этого процесса.

— Именно, — согласился Хантер.

— И все равно он мог бы убивать их в хосписе, — стояла на своем Блейк. — Можно было запереть их в комнате и оставить все на волю судьбы.

— Если бы он поступал так, то нужно было бы что-то делать с трупами. Входить в комнату, избавляться от тел… Сознание Харпера не могло справиться с эмоциями, вызванными видом мертвого тела, так похожего на его мать.

— Потому самый простой способ избежать всех этих проблем — оставлять жертв в другом месте, — довел до конца мысль Гарсиа.

Блейк осторожно дотронулась кончиками пальцев до распухших губ.

— Значит, психиатрам придется с ним повозиться.

— Им это в радость, — возразил Карлос. — Его сознание со всеми этими психотравмами — настоящая мечта любого психолога, специализирующегося на поведении преступников.

Капитан покосилась на Хантера. Тот кивнул.

— И теперь это чудовище, убившее шесть человек, окажется в психбольнице, а не на электрическом стуле. — Блейк покачала головой. — Как всегда. Мы тут надрываемся, чтобы сцапать этих психов, а проклятые адвокатишки и наше чудное государство отпускают их на свободу.