Взгляд сквозь солнце

– Ладно. – Я дожевал лимон и поднялся. – Разберемся. Если что раскопаем, мы тебе позвоним, хорошо?

– Конечно. – Майор заткнул бутылку пробкой и спрятал обратно в «сейф». – Дерзайте, орлы…

– Машенька, не сдвинулось ли наше дело с мертвой точки? – галантно кланяясь хорошенькой лаборантке, спросил Красавчик, когда мы снова объявились в лаборатории.

– Вы у Адама Арнольдовича спросите, – смущенно краснея, посоветовала девушка.

Почему все юные создания женского пола реагировали на моего напарника одинаково, я не мог понять никогда.

– А где скрывается этот наследник Тевтонского ордена? – совсем уже раздевая бедную Машеньку взглядом, спросил Красавчик.

– Я здесь, – откликнулся из дальней комнаты эксперт, – проходите…

– Я вернусь, – пообещал девушке мой напарник.

Она опустила глаза и судорожно кивнула. Я покачал головой и выразительно посмотрел на Красавчика. Он же самодовольно улыбнулся и двинулся на голос эксперта. Магия была налицо… Я поймал себя на том, что коньяк несколько сбил мысли с пути жесткой логики и расположил меня к принятию необъяснимых явлений на веру. Это было неправильно, а потому я встряхнулся и, догнав напарника, шепнул:

– Даже самые злобные хищники не нападают на трепетную лань, когда сыты…

– Я твердо решил, что выставлю пригревшуюся в моем скромном жилище «монстру», как только вернусь домой, – ответил Красавчик. – Так что не настолько я отвратителен, как тебе кажется…

– Она требует выкроить время для посещения Дворца бракосочетаний? – догадался я.

– Вот именно, – ответил напарник.

– То-то, я смотрю, ты решил уйти с головой в работу…

– Я так решил? – Красавчик иронично посмотрел сначала на меня, а потом перевел взгляд туда, где осталась Машенька. – Возможно. Хотя мне кажется, что я скоро передумаю…

– Господа, – вмешался в наши перешептывания взволнованный эксперт, – разрешите вас поздравить с совершенно невероятными находками.

– Адам, – осторожно сказал я, – возьми себя в руки и прекрати преувеличивать.

– Эрик, говорю тебе, как тевтонский рыцарь тевтонскому рыцарю, никаких преувеличений! – заверил меня эксперт. – Я не смог установить происхождение четырех компонентов! Табак, бумага, фильтр и, главное, надпись! Все необычное! Я отправил факс одному профессору-востоковеду, и знаешь, что он мне ответил? Нет в арабском языке такого слова! А табак! Такой сорт мог произвести в нашей промышленности полный переворот!

– При чем здесь промышленность? – резонно спросил Красавчик. – Тем более – наша. Это скорее компетенция сельского хозяйства, но и в этом случае у нас, кроме пшеницы и картошки, ничето не растет…

– Не уходите от темы, – потребовал я. – Бумага и фильтр тоже не имеют аналогов во всем мире, я правильно понял?

– Не знаю, как во всем мире, но в моей базе данных ничего подобного нет, – согласился Адам. – Теперь о гильзе. Основа лака включает довольно странный компонент. Его химическая формула…

– Стоп, – перебил я эксперта. – Странный компонент. Достаточно. Дальше.

– Да, конечно, – поправляя очки, согласился Адам. – Калибр определяли в баллистической лаборатории. Им не помогли никакие справочники. Десять и тридцать четыре сотых – таков истинный диаметр покинувшей эту гильзу пули, а что до маркировки, то она может быть нанесена кем угодно, но только не известным нашим экспертам изготовителем. Таким образом, все ваши улики – полнейший нонсенс, и в то же время они существуют. Такие парадоксы не мне объяснять, а потому…

– Спасибо за помощь, Абрамыч, – перебивая, поблагодарил Красавчик.

– Арнольдович, – поправил эксперт.

– Ну да. – Напарник ухмыльнулся. – До встречи…

– Что ты всех достаешь? – с досадой спросил я, когда мы покинули здание лаборатории. – Чем тебе не угодил Адам?

– Да ничем. – Красавчик пожал плечами. – Характер у меня такой. Будто ты не знаешь?

– Подсыплет он тебе в кофе фенолфталеина как-нибудь, – предупредил я. – Сразу забудешь, как обижать слабых.

– Ну, обниматься со всеми подряд я тоже не намерен, – упрямо ответил напарник. – Разве что с девчонками…

– Ладно. – Я сдался, поскольку перевоспитывать его определенно было поздно. – Что мы имеем теперь?

– На мой взгляд, ничего нового, – ответил Красавчик. – То, что «бычок» был импортным, а гильза нестандартной, мы знали и без экспертизы.

– Однако Адам сказал все же больше, чем ты услышал, – с оттенком осуждения заметил я. – И то и другое не имеет аналогов. Разве это не странно?

– Просто у них слишком хилые базы данных, – возразил Красавчик.

– Два исключительных вещдока в один день? – продолжая гнуть свое, спросил я и покачал головой. – Не верю.

– Пока мы не расспросим задержанного чекистами бандюгу или не найдем пропавшую в деревне девицу, ни в том ни в другом деле прорыва не будет, – уверенно заявил Красавчик. – Все остальное – цацки…

8

Напряженный день подобрался к своему завершению, так и не удосужившись дать нам хотя бы один приличный ответ на поставленные вопросы. В деревне было тихо. Ира сообщала, что они по очереди сидят в планере перед приборами, не выпуская внутреннее убранство избушки из поля зрения ни на минуту, а также периодически поглядывают на нее в бинокль. Результат пока был нулевой, но, если честно, на него я и рассчитывал. Деятельность «поднадзорного» Сюртукова была не столь бурной, как у наших стажеров, – он бессовестно дрых уже шестой час подряд, хотя время суток я бы определил как ранний вечер. Видимо, утренние переживания сломили его чувствительную психику окончательно, и теперь он залечивал душевные раны при помощи самого доступного бальзама – сна.

Я переадресовал прием изображения от приборов в квартире Василия и с аппаратуры связи планера на свой домашний компьютер, после чего, оставив машину в подземном гараже, поднялся в квартиру. Без Иры в ней было как-то пустовато. Хотя до ее появления здесь изредка хозяйничали и другие женщины, никогда временное отсутствие кого-то из них не чувствовалось настолько остро. Может быть, я наконец-то созрел, чтобы поразмыслить над ранее игнорируемыми сторонами жизни? В частности, над тем, не хочется ли мне на все плюнуть и… И что? Плюнуть и поехать в деревню, чтобы снять Иру с бессмысленного дежурства, привезти домой и, выкупав в ароматной ванне, уложить в теплую, чистую постель? Или плюнуть на глупые переживания и, приняв душ, просто завалиться спать? Первый вариант был бы шагом не новым, хотя уже подзабытым. Второй тоже не нес революционной нагрузки. А мне хотелось чего-то необычного. Впрочем, хотелось ли? Не знаю, как называют такие периоды жизни психологи, но я бы назвал это порой сомнений зрелого возраста или – в духе нашей страны – традиционным августовским потрясением устоев. Казалось бы, чего еще хотеть от жизни человеку, работающему в свое удовольствие, не нуждающемуся в деньгах, получающему острые ощущения в предостаточном и даже избыточном объеме, а также удовлетворенному личной жизнью? Нечего? Но ведь это скучно. Вот такой парадокс: только что вынимал из обшивки машины пули, стрелял по врагам, уходил от погони и… изнывал при этом от скуки, потому что подобный образ жизни вошел в привычку и перестал быть щекочущей нервы экзотикой. А самое противное в сложившейся ситуации было то, что никакой другой вид развлечений не мог послужить достойной заменой реалиям такого вот суматошного существования. Ну, разве что полет в космос или воспитание детей?

Я без особого успеха попытался отогнать мрачные мысли и направился в душ. У самого порога в ванную комнату я опустил взгляд и невольно отпрянул. На дверном косяке светилось небольшое рубиновое пятнышко. Мне оставалось сделать только один шаг, чтобы красная точка переместилась на мою грудь. Я подобрался к окну, через которое в квартиру мог попасть образовавший пятнышко лазерный луч, и осторожно выглянул на улицу. Снайпер сидел на крыше соседнего дома. Ни стрелять, ни прятаться он пока не собирался. Такая демонстративная тактика подтверждала тезис о многократности «китайских» предупреждений от преследующих нас злодеев. Я закрыл жалюзи и вернулся к порогу ванной. Теперь мне предстояло решить непростую задачу. Если я войду, то два этих коротких шага – туда, а потом обратно – могут стать последними в жизни, поскольку, даже не видя меня через жалюзи, стрелок в любой момент вполне мог нажать на спуск и попасть – линию огня он уже определил при помощи целеуказателя. Получалась своеобразная рулетка. Я был не то что не игрок, просто принимать душ в бронежилете мне показалось глупым. Я отошел в глубь квартиры и, усевшись в кресло перед компьютером, закурил. Ждать пришлось недолго. В окне напротив входа в ванную комнату звякнуло стекло, а от косяка отлетело несколько щепок. Фигура стрелка в тот же момент исчезла, и теперь контур крыши соседнего дома не был искажен никакими посторонними тенями. Это я рассмотрел, приоткрыв жалюзи снова. Дырка в стекле была аккуратной, и почти никаких лишних трещин от нее не пошло. Это меня устроило.