Взлетная полоса

— Вы идете в своих доказательствах по правильному пути. Значит, чутье у вас есть. Это говорит о многом. А знаний не хватает. Плохо, не систематически читаете литературу. Не знаете последних изысканий. Это хроническая беда всех практиков. Всех. А жаль…

Он говорил и писал. А Сергей неотрывно следил за движением его руки и в каждом новом, написанном им знаке видел для себя уйму работы. Верховский ничего за него не решал, ничего не давал готово. Он лишь определил, где и что надо обосновать четче, доказать убедительнее. Закончил он консультацию простым вопросом:

— Все ясно?

— Все.

— Тогда идемте ужинать. Вы цветную капусту любите?

Сергей улыбнулся:

— Редко встречаемся. Влюбиться еще не успел.

— Понимаю. Ничего. В таком случае для вас найдется что-нибудь более привычное. От куска вырезки, надеюсь, отказываться не станете?

— Нет.

— Ну вот и прекрасно.

Они по очереди вымыли руки и прошли в столовую. К удивлению Сергея, и здесь в застекленных шкафах хранились книги. Но здесь было больше собрано произведений художественных.

На стол подавала все та же полная женщина. Она появилась в столовой в накрахмаленном переднике, в белоснежной косынке на голове.

— Мария, а рыб кормили? — спросил Верховский.

— Обязательно, — расставляя тарелки, спокойно ответила женщина.

— А почему они от меня глаз не отрывали?

— Наверное, соскучились. А может, какие влюблены…

— У вас, Мария, одно на уме, — вздохнул Верховский.

Женщина добродушно улыбнулась и ушла на кухню.

Верховский приправил капусту острым грибным соусом, попробовал, посетовал:

— Вот ведь до какой жизни я дожил. Безумно люблю всякую живность. И больше всего, естественно, собак. А держать не могу. Совершенно нет времени, чтобы ими заниматься.

— Да так ли уж много надо им его уделять?

— Немного. Так и того нет.

— А прогуляться утром и вечером вместе с псом вам было бы даже полезно.

— Прогулка — это совсем еще не все. Дома он тоже требует внимания: поиграй, приласкай… Одним словом, не получается. Вот и завел рыб. Нашел, так сказать, компромиссное решение.

Они закончили ужин и снова вернулись в кабинет. Верховский опять закурил, а Сергей, вооружившись листом бумаги и ручкой, переписал все поправки, сделанные на его выкладках академиком. А когда и эта работа была закончена, начал прощаться. Верховский проводил его до дверей. И уже в коридоре сказал:

— Никогда я не пойму ваших генералов. Ведь сейчас же не война. Ну что за необходимость держать в армии человека, которому на роду написано совсем другое?

— А я думаю, что они свое дело знают, — улыбнулся Сергей. — Все будет хорошо. Вот увидите, Владислав Андреевич!

— Дай бог, — вздохнул Верховский и пожал Сергею руку. — Информируйте меня о том, как будут разворачиваться события. И не стесняйтесь, звоните прямо сюда. Тут меня найдете скорее всего.

Глава 23

Помотавшись в пятницу с утра по магазинам, накупив для всех столичных подарков, а для себя в основном книг, Сергей часа в три уже был на вокзале. Там он пообедал и один из первых занял место в вагоне, у окна. Он хорошо видел перрон. И если бы Юля появилась, безусловно, заметил бы ее еще издали. Но время шло. Стрелки больших вокзальных часов неумолимо приближались к восемнадцати. А Юли не было и не было. В конце концов поезд тронулся. Кольцов понял, что ждать больше нечего, и вышел в тамбур покурить. Настроение у него заметно упало, хотя обжаться на Юлю вроде бы было и не за что. И если все же сердился, то, пожалуй, больше всего на себя: нечего было строить иллюзии. Так он думал. И не знал, что ошибется. Когда шел в тамбур, уже ни разу не взглянул в окна вагона. А если бы взглянул, то, наверно, остолбенел бы от радости. Только колеса вагона дробно ударили на первом стыке рельсов, как на перроне появилась Юля. Она спешила. У нее не было припасено для Кольцова каких-то особых слов. Она ничего не собиралась сказать ему важного или значительного. И наверняка обошлась бы самым простым: «Счастливого пути!» Но ей хотелось его увидеть. А совещание, о котором, кстати сказать, она знала еще вчера, как назло, затянулось. И она опоздала. Поезд уже увозил Кольцова.

Глава 24

На станции Кольцова встречал Чекан. Предусмотрительный зампотех прихватил с собой шапку-ушанку и шинель. Увидев Чекана, Кольцов искренне обрадовался ему как близкому человеку. Они обнялись и даже поцеловались, хотя Чекан и успел перед этим как положено поприветствовать командира:

— Здравия желаю, товарищ капитан!

— Здравствуй, Алексей! Здравствуй! — протянул ему руку Кольцов. — Дошла телеграмма?

— Полчаса назад получил, Только и успел схватить машину да раздеть Аверочкина, — рассказывал Чекан.

Кольцов разглядел на шинели погоны старшего лейтенант. Ни с чьего другого плеча никакая вещь не была ему впору.

— Все кстати, — одобрил Кольцов оперативность зампотеха. Он переоделся. Сели в кузов. Машина поехала в полк. — Ну что тут у вас, Алексей? — нетерпеливо спросил Кольцов.

— В масштабе роты — ничего. Идем вперед. По пути, как всегда, устраняем недостатки, — полушутя-полусерьезно ответил Чекан.

— И много их? — пытливо взглянул на зампотеха Кольцов.

— Периодически обнаруживаются.

— Ну а что в масштабе батальона?

— Прибыл на усиление подполковник Доронин.

— Михаил Иванович?

— Так точно. Перед контрольной начальство решило лично всюду навести порядок. Командир полка взялся за третий батальон, начальник штаба — за второй, а Доронин — за нас.

— Ну а в полку?

— Тоже есть. Но не все понятно. Почему контрольную затягивают? Неспроста. В Москве что об этом говорят?

— Бог с тобой! — рассмешила Кольцова такая наивность Чекана. — Откуда я мог узнать?

— Странный город, — вполне серьезно заметил Чекан. — В Одессе я бы за пять минут узнал, что творится на всем белом свете.

— А может, просто жалеет нас Москва. Хочет, чтобы мы получше подготовились, — все свел к шутке Кольцов.

Но Чекан был серьезен.

— Мы готовы. Подводили без вас итоги соцсоревнования, — доложил Чекан. — В целом получается неплохо. Малость, правда, молодые механики-водители отстают. Сейчас в основном жмем на них. — Вспомнили и о тренажере, сконструированном Борисовым.

— Разобрали его?

— И не думали. Только перетащили в учебный класс. Командир полка приказал. — ответил Чекан.

Кольцова это удивило. Фомин видел этот тренажер и раньше, но никогда не выказывал к нему никакой заинтересованности. Напротив, Кольцову казалось, что подполковник смотрит на макет даже осуждающе. И вдруг сам велел перенести его в учебный класс…

— Совершенно точно, — подтвердил Чекан. — Перед самыми заморозками приехал на второе учебное место. Сел за рычаги. Опробовал. Нас никого не вызывал. Хлопцы из второй роты видели. Уехал. А потом комбат сделал мне втык, почему ценное учебное пособие стоит под открытым небом.