Взорвать Манхэттен
Шрифт:
– Да я… - ощерился в сторону морпеха Марк, но, видимо, прикинув, что сегодня предстоит навестить бесплатный гастроном, да и не только сегодня, обострять отношения с кормильцем не стал, а тоже хохотнул принужденно, заключив: - В следующий раз тебя к кассе отправлю, посмотрим, как оно разрулится… Умник херов! Сквалыга… А во второй упаковке что?
– А это - на всех!
– с решимостью в голосе сказал Виктор.
– Зубная паста, шесть тюбиков в упаковке. Знаешь, почему взял?
– Ну?..
– Тридцать долларов за тюбик, ты когда-нибудь такую дорогую пасту видел? Какая-то
– Да лучше бы лишнюю коробку лезвий!
– раздраженно произнес Марк.
– Ты простой, как вода в унитазе. Это про тебя сказано, что экономика не на математике держится, а на человеческой глупости!
Заехали в госпиталь, где Марку наложили дополнительный шов, а после двинулись в “Стой и купи”. Виктору отчетливо не хотелось рисковать, но, в свете своей оплошности возражений высказывать не приходилось, и вскоре, облаченный в служебное одеяние, он принимал от партнеров тележки, доверху набитые отборной провизией.
Все сложилось замечательным образом: черно-голубого Джона в зале не было, охрана взирала на манипуляции Виктора с равнодушием, продукты уместились в заднем отсеке “вэна” по соседству с пылесосом, и машина двинулась к дому Марка, где обычно производился раздел трофеев.
Удачный воровской день следовало отметить, а потому Жуков плеснул пиво на дно кастрюли и загрузил в нее креветки, поставив емкость на газ. Марк раскладывал по тарелкам разносолы, группируя их вокруг объемистой бутылки водки.
– Пылесос завтра сдам обратно, потом спулю лезвия, так что вечером можете приходить за монетой, - говорил он Жукову.
– Это кстати, а то я весь в долгах, - кивал тот, засыпая в кастрюлю черный перец и лавровый лист.
– Откуда долги?
– удивился Марк.
– Работаешь за зарплату, со мной хулиганишь, тебе купюры складировать впору…
– Да Лора все чудит… - кисло промямлил бывший десантник.
Лора являлась его законной супругой.
– Чего чудит?
– Все бабки на ее банковском счету, - пояснил Жуков.
– У меня же социальной карты нет, а потому нет и счета… Вот и крутит ими… Какие-то машины закупила, отправила в Россию, ждет навара…
– Так она их полгода назад отправила! А карту тебе в свое время не сделала, чтобы ты на нее пахал!
– Это точно!
– со вздохом признал Жуков.
– Но чего теперь сделаешь? Я ее тут взял за глотку, гони, говорю, деньги, за квартиру уже три месяца не платим, телефон вот-вот выключат, а она: не дают, мол, их в банке…
– Как это не дают?
– Да я тут… - засмущался Юра, - по пьяному делу глаза ей выколол…
– Чего?
– Ну, в паспорте, на фотографии. И она говорит, что по такому документу денег не дают. Подала заяву в посольство на новый паспорт, а он только через полгода подоспеет…
– Мозги она тебе делает, - сказал Марк.
– У нее на лбу печать: «Аферистка». И нашел же ты такое счастье… Или в ней есть какие-то хорошие черты?
– Одна, которая делит жопу пополам, – отозвался Жуков. – Но чего теперь делать?
– Он развел руками.
– Закопать ее? Тогда денег точно не видать! По морде я ей тут съездил, она в полицию кинулась. Еле замял дело. А полиция для меня - сам знаешь, что такое. Не успеешь
– Завтра бабки получишь, заныкай их понадежнее, - сказал Марк.
– А вообще надо выходить на масштабное мероприятие.
– Надоело с дерьма пенку снимать… Ну, заработали мы сегодня по два косаря, и что?
– Нормальные бабки, - пожал плечами Жуков.
– А закончу на следующей неделе объект, там циклевка и лак остались, поедем в круизик…
Под “круизиком” подразумевалось путешествие на нескольких машинах по близлежащим штатам и, соответственно, планомерное осваивание многочисленных торговых центров, где, в отличие от криминального Нью-Йорка, в провинциальной тиши, службы безопасности не представляли опасности, уповая не столько на камеры слежения, сколько на благонравие местного сельского люда.
“Круизики” приносили троице изрядный доход.
– С этим обождем, я другое придумал, - сказал Марк.
– Завтра даем объявление в газеты: требуются рабочие-надомники. Зарплата - семьсот долларов в неделю. Работа - пустяк, сортировать пластиковые шарики по их цвету. Я тут сырье видел для литья пластмассы, и вот - пришла идейка… Закупим тонну шариков для начала, голубых, зеленых и красных вперемешку и будем выдавать их в массы. Пусть сортируют.
– Не понял… - рассеянно произнес Жуков, свинчивая с бутылки алкоголя хрустящую винтовую пробку.
– Идея такая, - объяснил Марк.
– Тонна этого лома стоит три копейки. Мы каждому отгружаем по мешку, а за мешок берем депозит: сто, скажем, долларов. Вы с Витей будете отоваривать клиентов. Таким образом…
– Таким образом, это надо делать не на Брайтоне, - перебил Жуков.
– Вычислят тут же.
– Черных дурить будем, - согласился Марк.
– Хотя все это опять-таки… Мелко плаваем, господа! Да и пройдет ли фокус? В этом мире лжи и лицемерия уже так трудно кого-либо обмануть!
Звякнул дверной звонок.
Жулики замерли, привычно насторожившись.
Марк молча подошел к домофону, нажал на кнопку. В сером экранце возникла размытая в свете уличного фонарика знакомая долговязая фигура Виктора.
– Хо, - удивленно промолвил Марк.
– Откуда это он нарисовался?
– Прогульщик, - оптимистично поддакнул Жуков.
Внезапно явившийся прогульщик с порога с горечью выдохнул:
– Ну, все, попали, привет!
– Чего такое?
– недовольно вопросил Марк, жестом приглашая товарища в гостиную.
– Только вы уехали, наши “тихушники” в зал нагрянули, - сокрушенно объяснил Виктор.
– Ну и припутали меня… Джон этот гацкий… У монитора сидел, поняли? За мной сек! Задавлю, гниду! Пойдет, падла, ко дну, без права на всплытие! С отрицательным дифферентом! Кстати, еще бы минута, и вас бы захомутали, хорошо, вы резвый старт сделали…
– О как… - растерянно выдохнул Жуков.
– И теперь чего?
– Завтра явиться для разборов, - горестно молвил Виктор.
– А пока свободен… Только хрен я явлюсь.