Взрыв
Шрифт:
– И ты больше с ней не связывался?
– Нет.
– Даже из радиорубки, просто чтобы убедиться, что твое письмо получили?
– Почему я должен был это делать? – Хотя Норт задавал вопросы в весьма дружелюбном тоне, от такого допроса Питер медленно приходил в ярость.
– А почему бы и нет? У нас здесь исследовательский космолет, а не гостиница. Порой письма задерживаются в пути или даже… Господи! Тебе же никто ничего не сказал!
– Так скажи мне ты, в чем все-таки дело! – Питер уже устал от разговора.
– Был сбой связи. Солнечный взрыв вызвал
– Но почему же связист ничего не проверил? – изумился Питер.
– Что? Проверить неофициальный разговор? Да он наверняка даже не зарегистрировал письмо при передаче.
– Тогда… она наверняка думает… что я не…
– Месяц – большой срок, парень. Наверное, ты снова ее потерял. – Митч Норт склонился над картами: – Так ты будешь делать ставку или как?
Кручение
Вращение
Удар!
Удар!
112 Дак-Понд-серкл, Сэг-Харбор, Большой Нью-Йорк,
25 апреля 2081 г.
Вилка в руке Шерил Хастингс ходила все быстрее и быстрее, превращая розанчик масла в желтое месиво. Когда оно стало сползать с тарелки, мать Шерил посмотрела на нее.
– Дорогая, ты так все размажешь, – тихо заметила она.
– Извини, мама.
– Надо отдавать себе отчет в том, что ты делаешь.
– Знаю, но не могу думать…
– Шерри, ты и не думала. Ты мечтала. – Джейн Хастингс энергично сдвинула на край стола книгу рецептов и выставила вперед локти. Лекция началась: – Одни мечты уносят нас куда-нибудь, а другие – просто водят по замкнутому кругу.
– Хорошо, мама. Значит, я мечтала.
– Не можешь ли ты назвать мне предмет мечтаний?
– М-м… Мне нужно услышать ответ из фонда. Либо да, либо нет, но они молчат. И я не могу понять причину. С одной стороны, мои работы не настолько хороши, чтобы понадобилось созывать какой-нибудь всемирный комитет для экспертизы. С другой стороны, они и не настолько плохи, чтобы никто не решился мне позвонить, боясь обидеть. Так почему никакого ответа? Полная неопределенность.
– Может, у них слишком много обращений, так что быстро и не решить, – предположила Джейн. – Прошел лишь месяц. К тому же все эти обсуждения в комитетах, судейских группах – бумажная работа отнимает столько времени.
– Но хоть что-то я должна услышать.
– Это все, что тебя волнует?
– Ну… Питер тоже. От него давно должна была прийти весточка.
– Разве я не предупреждала тебя, что не нужно посылать пленку из больницы? Дорогая, ты выглядела не самым лучшим образом.
– Я хотела быть честной с ним.
– Быть честной означает держать лицо подальше от видеокамеры, пока оно не заживет. Нет,
мне кажется, что ты хотела быть жестокой – показать Питеру, к чему привел его отъезд… Или надавить на его жалость.– Нет. Я просто думала, что он может увидеть…
– Ты хотела показать ему, что не умеешь сама о себе позаботиться? Чтобы он подумал, что ему следует сделать это за тебя? И мне кажется, ты показала лишь, какой дурочкой можешь быть.
– Ладно, мама. Пусть будет так.
Джейн Хастингс слегка вздохнула:
– Нет, дорогая. Я не хочу этого «пусть будет так». Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
– Я хочу поехать на Марс. Хочу быть с Питером.
– Тогда хватит мечтать об этом.
– Почему нет?
– В дни моей юности, о которой ты думаешь как о временах юбок с разрезом и открытых автомобилей, женщине вовсе не обязательно было быть столь застенчивой и далекой от жизни. Или столь же глупой.
– Мама!
– Почему бы тебе самой не сделать что-то? Позвонить в фонд и вежливо спросить, получили ли они твое прошение или оно затерялось на почте. Свяжись с Питером и спроси его о том же..
– Не знаю. Я полагаю, что боюсь быть отвергнутой. Дважды.
– Когда впереди долгий путь, знать наверняка менее больно, чем просто ждать и надеяться.
Бум
Бум
Бум
Бумм!
Радиорубка космолета «Юла-3», 25 апреля 2081 г.
Связист первого класса Уилбур Фредрикс оторвался от игры, увидев, что к нему приближается Питер Спивак, держась за левый локоть.
– Ударился? – дружелюбно спросил он.
– Неудобное место для поворота, – смутился Питер.
– Да, я сам здесь всегда притормаживаю… Чем могу быть полезен?
– Хочу послать кассету. Нет, лучше двусторонняя связь, если это возможно.
– Почему нет. Куда?
– Как и в прошлый раз, Сэг-Харбор, Большой Нью-Йорк.
– Так, а временная разница… неплохо, – заметил Фредрикс. – Мы только что получили почту, и на одном из писем стоит обратный код Сэг-Харбора. Интересное совпадение, правда?
– Сообщение вернулось? – Лицо молодого человека застыло, словно после удара по голове чем-то тяжелым.
– Да нет же! Кто заплатит, чтобы вернуть посланные волны. Я имел в виду, что письмо пришло из Сэг-Харбора.
– Для меня?
– Сейчас посмотрим. – Фредрикс отложил в сторону игру, повернулся к пульту и стал прогонять список сообщений. Под номером семнадцатым он нашел искомое. – Ну, если ты Питер Спивак, то для тебя.
– Я могу его получить?
– Парень, мне надо все рассортировать. Сначала я отделю документы от частной переписки, декодирую и отправлю официальные бумаги, а уж потом займусь письмами. Давай после обеда…
Питер слабо улыбнулся:
– Не мог бы ты один раз нарушить обычный порядок, вытащить письмо под номером семнадцать и просто отдать его мне?