Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I
Шрифт:
— Воины XIII-го, — передает один из них в режиме громкого оповещения. — Назовитесь. Поторопитесь, время против нас.
Вентан встает, поднимая потрепанный штандарт.
— Рем Вентан, 4-я рота, — объявляет он.
Командующий скитариями выходит навстречу. Это уродливый и покрытый шрамами крупный ветеран, броско выглядящий в апосематической [216] боевой экипировке. Одна из красных щелей глаз на медном лицевом щитке мерцает.
— Арук Сертоид, Калкасская когорта скитариев, — откликается он. Голос слегка запинается, словно он не привык разговаривать. —
216
Аапосематизм — предостерегающая окраска и форма тела
— Да. Мы благодарим вас за вмешательство.
— Оно ничего не будет значить, если мы тут задержимся, капитан, — отвечает Арук. — У нас достаточно огневой мощи для нападения на небольшое отделение, одну-две машины. Но резервы энергии ограничены, и мы не можем справиться с большим количеством сил противника.
— Вы можете вывести нас отсюда? — спрашивает Вентан.
— Мы можем отвести вас к нашему старшему магосу, — говорит Арук. — Мы надеялись, что сможем начать координировать сопротивление.
Вентан кивает. Скитарии направляются к ближайшему выходу.
Арук замечает штандарт, который несет Вентан.
— Большой объем, — произносит он. — Нет необходимости его брать.
— Еще как есть, — отвечает Селатон.
Она пользуется плотским голосом.
— Я Меер Эдв Таурен, — произносит она. — Я занимаю пост магоса. Я действующий Сервер Управления Калта/Нумина.
— Похоже, тут осталось мало того, чем можно управлять, — замечает Вентан.
— Верно, — отвечает Таурен. — Отвратительный день. Оба наших института ужасно пострадали…
— Весь Империум ужасно пострадал, — говорит Вентан. — Более того, произошло нечто еще более страшное. По причинам, которые я не могу даже предположить, Несущие Слово выступили против нас. Они развязали открытую войну против Калта, против XIII-го, Пятисот Миров Ультрамара и Империума человечества.
Магос кивает. Она высокая и мрачная. Церемониальное должностное облачение изорвано, покрыто грязью и задубело от кровавых пятен. За последние несколько часов кто-то умер, пока она баюкала его на руках.
Они стоят в подземной цистерне в нескольких сотнях метров от основной магистрали Нумина. Это влажная пещера, сток для речной системы на случай шторма. Арук предположил, что плотность рокрита у них над головой сможет помешать системам обнаружения, которыми пользуются Несущие Слово.
— Мой непосредственный начальник мертв, — произносит Таурен. — Мы выбрались из Сторожевой Башни в момент падения корабля, но для него было уже слишком поздно. Ответственность за командование и координацию ложится на меня.
— Какими ресурсами мы располагаем? — спрашивает Вентан.
— У меня примерно триста скитариев с переносным оружием и некоторым количеством легкой поддержки, — отвечает она, — и это число возрастает по мере того, как мы выходим на связь с прочими группами выживших. У нас нет коллекторной способности, нет ноосферы и абсолютно никакого контроля за работой информационных машин оружейной сети Веридийской системы.
—
Совсем никакого?Она качает головой.
— Дело в заражении мусорным кодом, которое непосредственно предшествовало началу боевых действий. Мы полагаем, что XVII Легион сознательно внедрил чуму в ноосферу Калта перед атакой, чтобы дестабилизировать, а затем парализовать способности Механикума.
— С каких это пор Легион технологически превосходит Механикум, магос? — интересуется Вентан.
— С сегодняшнего дня, капитан.
— Стало быть… этот мусорный код был для вас внове?
— Он не был похож ни на что из того, с чем мы сталкивались раньше. Это не просто кодовый язык. Самая основа. Мы до сих пор не до конца уверены, что это такое и как оно работает.
— Еще одно свидетельство того, что это было спланировано и организовано заранее, — говорит Селатон.
Все молчат. На какое-то мгновение единственный звук — капанье грязной воды из водосливного канала.
— Что вы намереваетесь делать? — спрашивает Вентан.
Таурен смотрит на него.
— Я воспользуюсь всеми доступными мне средствами, чтобы восстановить контроль над информационными машинами. Вытеснить врага из наших систем и вернуть себе ноосферу.
— Оружейная сеть, безусловно, станет существенным подспорьем, — говорит Вентан. — Если не сказать — переломным. Боюсь, что XIII-й подвергся массовому истреблению. И также опасаюсь за флот.
— С точки зрения точных проекций у нас мало что есть, — произносит Арук, — однако похоже, что потеряно как минимум пятьдесят процентов собранного флота и наземных сил.
Вентан пытается сконцентрироваться. Он пытается перейти к теории, чтобы помочь планированию стратегии. Пытается не задерживаться на практическом обстоятельстве, что уже могло погибнуть более ста тысяч Ультрадесантников. Погибнуть всего за несколько часов. Это величайшая потеря за всю историю Легиона в поддающихся оценке пределах.
— Как вы с ними связываетесь? — неожиданно спрашивает Селатон.
— Прошу прощения? — отзывается Таурен.
— Вы сказали, что число скитариев возрастает по мере того, как вы связываетесь с другими группами выживших. Как вы с ними связываетесь? Вокса нет.
— Это так, но у скитариев есть выделенный аварийный коллектор, кризисный резерв, — говорит Таурен. — Арук переключился на усиленную систему военного кода своей бригады. Диапазон ограничен, зато безопасен.
— У вас есть ограниченная безопасная связь? — спрашивает Вентан.
Она кивает.
— Мне нужно связаться с командованием Легиона, — произносит он.
— Невозможно, — отзывается Арук. — Нет контакта с орбитой.
— В таком случае мне необходимо связаться со своей ротой. — парирует Вентан. — На сборах в Эруде присутствуют подразделения скитариев при поддержке Механикума. Мне нужно выйти с ними на связь.
— Станция Эруд? — повторяет Арук. Он пристально глядит на сервера красными глазами. Один из них мерцает, время от времени угасая и загораясь.
— Разумеется, — произносит она.
Вентан раскрывает прорезь на манжете доспеха и активирует маленькую гололитическую карту. Он изучает местность, прокручивая ее туда-сюда. Селатон смотрит через его плечо.
— Теоретически, — говорит Вентан, — если мы заставим сбор двигаться, то сможем организовать встречу. Где-то здесь. На равнинах Деры. Возможно, в Зетайе.