Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
Шрифт:
— Нам удалось больше узнать о заговоре? — поинтересовался Бланд. — Сознаюсь, я почти рад, что вампиры на Краю Мира сговорились убить меня. Это доказывает, что мы на правильном пути. Видимо, мы задели нужные струны.
— Некоторые струны лучше вообще не трогать, — пробормотал Нок.
Прайс положил свои огромные ручищи на стол.
— Вампир-убийца охотится за вами, отец-настоятель, — промолвил он. — Нам это было известно, но наши шпионы донесли, что она уже в Альтдорфе. Ее здесь видели.
— Она? — Улыбка Бланда почти коснулась его глаз. — Самка вампира?
— И опытная
Женевьеве не оставалось ничего, кроме как выпучить глаза от удивления.
— Нам противостоит хитрое и опасное создание, отец-настоятелъ, — сказал Прайс. — Не кто иной, как вампир Женевьева Дьедонне.
11
Мелисса вела любимца Женевьевы по улице Ста Трактиров, осторожно пробираясь среди вечерней толпы. Был конец лета (период, который вампиры ненавидят больше всего из-за долгих светлых вечеров), и последние розовые полоски догорали в небе. Множество пьяных компаний околачивалось подле своих любимых трактиров. Только отупелые клиенты «Пьяного ублюдка» прятались в тени, втихомолку заливая горе вином. По чистой случайности, не иначе, вампирша свернула в Грязный переулок. Там собирались самые дешевые городские шлюхи, завлекающие клиентов, заткнув нижний край юбки себе за пояс. Детлеф немедленно прикрыл глаза своей юной спутнице, положив широкую ладонь ей на лицо, и потащил девочку вперед, распекая ее, как и положено ответственному взрослому.
Мелисса не хотела себе в этом признаваться, но ей начал нравиться грубоватый Детлеф Зирк — не в качестве жидкого завтрака, поскольку она уважала права своей внучки. Скорее, она испытывала к нему те же чувства, что и к своим лучшим приемным родителям, которые у нее были за многие века со времени «крушения кареты». Не многие смертные могли ее рассмешить, но Зирку это удавалось. Древняя вампирша стала понимать, почему Женевьеву так тянуло к этому человеку. Причина крылась не в его гениальности, особых свойствах его крови или преданном сердце. Чувство юмора редко встречалось среди высших рас, как это продемонстрировали Три Болванчика. Но Зирк умел быть смешным, причем в той уникальной манере, когда невозможно было точно определить, нарочно он это делает или нет. Ей даже стало нравиться, когда он называл ее «Мисси».
— Какой стыд! — тонким, гнусавым голосом воскликнул жрец Ульрика. — Посмотрите на этого старого развратника: он привел бедное дитя в такой район. Очевидно, его страсть к демоническим напиткам пересиливает ответственность, которую он должен испытывать, заботясь о моральном облике подрастающего поколения.
Мелисса обратила внимание, что мужчина стоит перед «Изогнутым копьем» и потягивает что-то зеленое из тонкой пробирки.
— А вы что делаете в заведении для мальчиков легкого поведения, отец? — ехидно поинтересовалась она. — Проповедуете?
Священнослужитель презрительно фыркнул:
— Вот именно.
— Ври больше, Дорис, — заявил молодой накрашенный хафлинг. — Шила в мешке не утаишь.
Зирк потянул девочку прочь.
— Ты снова ищешь неприятностей, Мисси?
— Между прочим, я защищаю твою честь, дядюшка.
— Об этом я и сам позабочусь.
На улице перед «Печальным рыцарем» собрались с полдюжины громил, которые явно намеревались
затеять большую драку. Стражник ругался и размахивал дубинкой, но никто не обращал на него внимания.— Добрый вечер, Диббл, — поздоровался Зирк с блюстителем порядка.
Диббл приветственно приподнял дубинку.
— Спокойная ночь?… — иронично заметил актер. В канаву упало откушенное ухо.
— Бывало и хуже, господин Зирк, — ответил Диббл. — Вы слышали про Ибби Рыбника? Этот Тио Бланд — настоящая ослиная задница, по моему мнению. И сержант Мюнх плохо о нем отзывался. Ибби был вампиром не больше, чем эта маленькая девочка. Как тебя зовут, малышка?
— Леди Мелисса Д'Акку.
— Сойдет и Мисси, — усмехнулся Зирк, просунул руку под капюшон девочки и снисходительно потрепал ее кудряшки.
— Хочешь засахаренный персик? — спросил Диббл.
— Я не беру сладости у незнакомых мужчин, — ответила Мелисса.
— Очень умно.
На мостовую посыпались выбитые зубы. Мелисса почувствовала, как ее клыки начинают выдвигаться из верхней челюсти.
— Пойдем, дядя? А то вся эта кровь вызывает у меня…
— Тошноту? Да, конечно, Мисси. Хорошего вечера, Диббл.
— И вам тоже, господин Зирк.
Зирк обошел драку стороной, прикрыв девочку своим телом, когда через улицу пролетел один из неудачливых забияк. В центре свалки находился одноглазый моряк, на мускулистых руках которого были вытатуированы якоря. По его подбородку тек зеленый сок, из чего следовало, что он находился под действием какого-то растительного зелья.
У смертных так много вредных привычек!
— И где это место? Где «Полумесяц»?
Зирк приглядывался к вывескам, но это ему не помогло.
— Название трактира написано над дверью черной краской на черной доске. Чтобы заметить его, нужно иметь такое же острое зрение, как у меня.
— Очень умно.
— В нынешних обстоятельствах, если бы ты держал питейное заведение для вампиров, стал бы ты его украшать вывеской из зеленых горящих букв?
— Ты права, Мисси.
— Естественно. И не только в этом, дядюшка. Кстати, вот мы и пришли.
Дверь находилась в стене, перегораживающей переулок, между «Семью звездами» и «Короной и Двумя председателями». Несведущий человек решил бы, что это перекрытый по каким-то причинам короткий путь на соседнюю улицу.
Мелисса постучалась, выбив замысловатый ритм. В двери открылось смотровое отверстие. Красные глаза уставились на Зирка, затем прищурились и злобно сверкнули. Актер указал пальцем вниз, на макушку Мелиссы. Девочка улыбнулась, и взгляд за дверью смягчился.
— Долгая жизнь мертвым, — отчеканила малышка.
Дверь мгновенно распахнулась. Мелиссу и Зирка втащили внутрь, а затем дверь захлопнулась за их спиной, будто и не открывалась.
Это был «Полумесяц», знаменитый альтдорфский трактир вампиров.
12
Когда собрание закончилось, Женевьева чуть себя не выдала. Кровь Детлефа еще струилась в ее жилах, до первых петухов оставались долгие часы, и она пребывала в совершенно бодром состоянии. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять: все ждут, что она пойдет спать. Девушке предоставили отдельную келью в центральной части храмового комплекса, неподалеку от покоев отца-настоятеля, чтобы она могла явиться при первом же крике о помощи.