Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

Наступил рассвет, серый и хмурый, с хлещущим ливнем и мечущимся ветром, что сотрясал палатки и заставлял священное дерево скрипеть и стонать. Картхос протянул левую руку с растопыренными пальцами. И ватага покинула собрание.

Они не были первыми ушедшими. Некоторые ватаги, из давших обет, покинули лагерь ещё до рассвета, сгорая от желания приступить к выполнению задачи. Одек перечислил кланы, покинувшие лагерь. Блайда был среди них.

Они пересекли пустоши на западе, поливаемые проливным дождём, а затем повернули на север, двигаясь к населённым призраками холмам и миазматическим долинам за ними. Здесь земля превратилась в гранит, и дорогу преградили сосновые заросли, скрытые в тумане и мраке — места, что никогда не знали света солнца, даже летом. Они увидели на западе другой отряд, но тот был слишком далеко, чтобы приветствовать его или же узнать, кто стоял во главе.

Картхос описал коготь своим людям, и его происхождение и сущность вызвало долгие споры. Тнаш утверждал, что это был бивень быка погибели, но остальные заглушили его криками. Это был коготь хищного зверя, рог дракона, осколок упавшей луны, и многое другое в подобном роде было перечислено во время споров.

Колдун предложил самый лучший совет.

— Давайте не будем тратить силы в бесплодных спорах, зар сех, — сказал он. — Давайте узнаем истину и воспользуемся ею.

И таким образом они отправились к Техун Дхудеку.

Техун Дхудек был крепостью в безлюдных холмах, большинство избегали его, считая, что он проклят. Но Югдран Югра, знавший больше мировых тайн, чем большинство, сам был там и насмехался над этими домыслами.

— Там живёт клан магов, — сообщил он отряду, — благословлённый умением ворожбы. И если мы сможем преподнести дары, которые удовлетворят их, то они скажут нам, чей это коготь и где мы сможем найти его.

— Но, проклятие… — сказал Олкор.

— Всего лишь истории, распространяемые теми, кто был у оракула, задавал вопросы и узнал истины, которые им не понравились. Для некоторых, впрочем, это действительно стало проклятием.

Картхос надеялся, что они не станут одними из таких.

Та сестность в холмах действительно оказалась безлюдной. Тропа вела через мрачные гранитные скалы, вдоль глубоких оврагов и узких ущелий. Единственной компанией, что сопровождала их в этом пути, была стайка птиц, видневшаяся в бледных небесах.

— Кто-то прошёл по этому пути, — сказал Одек. Кучке конского навоза на каменистой тропе было не более одного дня.

— Одинокий всадник?

— Нет зар сех. Посмотри внимательнее: тут следы явно более чем от одной лошади. Другая ватага?

— Ещё кому-то в голову пришла та же идея?

Они оправились дальше по узкой тропе, к выходу из наклонного ущелья, где, по словам колдуна, был вход в сам оплот колдунов.

Одек резко оглянулся на Картхоса, но зар уже и сам услышал это. Стук копыт, крики мужчин, разносящие холодным ветром, дующим вдоль ущелья. И там, впереди, звенели мечи.

Картхос выхватил палаш. От резкого движения, его руку охватила пульсирующая боль: рана, несмотря на все старания Югдран Югры, по-прежнему давала о себе знать.

Его людям не нужно было отдавать дополнительные приказы. Их оружие уже было наготове. В основном палаши: длинные, с прямым лезвием, мясницкие мечи. У Локка Длинного Окорока было кавалерийское копьё, а Гвул Гехар приготовил свой излюбленный боевой топор. Збец Красное оперение и Олкмар вытащили свои изогнутые луки и надели на большой палец защитное кольцо.

Картхос поднял левую руку, растопырив пальцы.

Уверенным галопом Картхос повёл отряд по тропе к Техун Дхудеку. Овраг оканчивался проходом в высокой, кольцеобразной стене из нагромождённых камней, окружавшей вымощенную плитами площадку на уступе утёса. На расположенном выше уступе, откуда на площадку спускались каменные ступени, возвышались три длинных дома крепости, а также древняя и грубая башня.

Убийство свершалось здесь. Картхос насчитал, по меньшей мере, девять долганских всадников, штурмовавших это место, рубящих защитников, вооружённых крюкообразными мечами и топорами. Защитники не были воинами. Это были шаманы, слуги и рабы, вооружённые чем попало. Тела многих из них уже валялись в собственной крови у входа и на территории двора. Несколько лошадей без всадников кружились вокруг.

— Беренг! — прогремел крик Картхоса и рог, висевший на левом боку Беренга, издал сокрушительный звук, взвывший в окружающем пространстве, словно эхо быстрорастущего грома.

Долганские воины, казалось, были удивлены прибытию отряда Картхоса. Разъярённый Картхос мог видеть их вождя, заросшую бородой и волосами скотину с оружием в руках, полностью скрытых под рядами воинских браслетов. Картхос не знал его имени или названия банды, но долганцы и кургане были чужими друг для друга, если не врагами, за исключением времени собрания, но он узнал лицо человека: это был один из вождей, что вышли к огненному кольцу в полночь, один из давших обет.

Долганцы быстро рассредоточились, готовясь встретить отряд Картхоса, раскидывая и добивая попавшихся на их пути защитников.

— На них! — вскричал Картхос.

Отряды столкнулись. Отряд Картхоса имел преимущество внезапности и движения. Зажав поводья в зубах, Збец и Олкмар выпустили свои первые стрелы. Гудя оперением, они понеслись по двору. Стрела Олкмара ударила долганца в грудь и скинула его с седла. Збец поразил другого: стрела с чёрно-красным оперением вошла глубоко в грудь воина.

Копьё Лока Длинного Окорока проткнуло щит другого воина и, продолжив движение, скинуло его с коня. Вместе с трупом, застрявшее в теле, пошло и копьё, так что Лок, выпустив его из рук, достал из потёртых кожаных ножен меч, готовясь встретить наскочившего на него другого долганского воина.

Одек скрестил мечи с одним из самых крупных долганцев, лезвия столкнулись с грохотом, испугавшим их коней, и воины начали кружить вокруг друг друга, обмениваясь сокрушительными выпадами. Тнаш, зовущийся волком, аккуратно срубил одного, и, раскрутив свой меч, повернул своего коня к новому противнику.

Картхос, с Гвул Гехаром по правую руку, отправился в сторону вождя, которого сопровождала пара тяжело бронированных воинов. Их дикие глаза вспыхнули огнём под забралами украшенных бивнями шлемов. Они были вооружены мечами и короткими, колющими копьями.

Первый из воинов долганцев бросился на зара курган. Удар мечом, принятый Картхосом на палаш, сотряс руку зара, но долганский воин тут же ткнул левой рукой с копьём, пытаясь проткнуть его. Железный наконечник копья болезненно скользнул по боевым браслетам на руке Картхоса. Зар, изо всех сил сдерживая здоровой левой рукой свою бешеную лошадь, всё же сумел извернуться и перерубить древко копья и крепко вцепившуюся в него руку врага.

Долганец завопил, бешено размахивая покалеченной рукой, из которой во все стороны хлестала кровь. Сумев снова твёрдо усесться в седле, Картхос взмахнул мечом, и противник лишь в последний момент сумел парировать смертельный удар.