Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

Каспар опять изящно поклонился:

— Для меня честь вновь присутствовать здесь, ваше величество.

— Как обстоят дела с вашим темпераментом? — игриво спросила она.

— Как всегда, плохо, — улыбнулся Каспар.

— Отлично, — кивнула Ледяная Королева. — А кого вы привели ко мне на этот раз? Очередных вспыльчивых?

— Боюсь, что нет, — ответил Каспар и повернулся, чтобы представить своих спутников: — Это генерал Клеменц Спицзанер из Нулна, ваше величество. Он командует армией, вставшей сейчас лагерем под стенами вашего города.

— Мое почтение, ваше величество, — сказал Спицзанер, старательно и напыщенно кланяясь — так, что перья шляпы, которой он взмахнул в приветствии, подмели гладь пола.

— О да, — произнесла Ледяная Королева, и взгляд ее соскользнул с цветастого поборника строгой дисциплины дальше.

Каспар продолжил:

— А это дипломатические представители вашего царственного брата, монарха Юга, благородного императора Карла-Франца. Эмиссары Мишленштадт и Ботнер.

Каспар заметил, что лицо Спицзанера на мгновение исказила вспышка гнева — как легко выбросила его из головы Ледяная Королева! — но благоразумный генерал ничего не сказал.

Тем временем Мишленштадт подался вперед, поскольку Ледяная Королева проговорила:

— Я слышала, вы прибыли с новостями, очень важными для меня?

— Так точно, ваше величество, — ответил эмиссар, запуская руку во внутренний карман сюртука. Но не успел он сделать и двух шагов, как воины за спиной царицы выхватили оружие, и острия сабель в мгновение ока застыли у его горла.

— Что? — задохнулся Мишленштадт, посерев как пепел, и вытащил из кармана запечатанное сургучом письмо.

Ближайший боец хмыкнул и выхватил бумагу из его руки, после чего повернулся и передал ее царице.

— Да хранит нас Сигмар, — прошептал Ботнер, когда трясущийся Мишленштадт попятился от свирепых воинов.

— Простите их рвение, — улыбнулась Ледяная Королева. — Обязанность этих солдат — защита моей жизни, и они относятся к ней весьма серьезно, пессимистически взирая на приближающихся ко мне людей, которых они не знают.

— Все в порядке, — выдохнул Мишленштадт, хотя Каспар ясно видел, как имперца бьет дрожь. — Их преданность достойна уважения.

Воины убрали сабли в ножны и отступили обратно за трон, хотя Каспар и не сомневался, что Ледяная Королева вполне способна сама защитить себя, буде возникнет такая необходимость. Она сломала печать и развернула пергамент, быстро пробежав взглядом рукописные строки.

— Эмиссар Мишленштадт, — произнесла женщина, не отрываясь от письма.

— Ваше величество?

— Объясните мне это, если можете.

— Не уверен, что понял, ваше величество. — Мишленштадт и Ботнер недоуменно переглянулись. — Я сам помогал императору составлять письмо и поручусь за ясность каждого слова.

— Прошу прощения, — сказала царица, и Каспар почувствовал в ее тоне ледяное подводное течение. — Представьте себе, что я простая королевна, на которую вы желаете произвести впечатление красивыми фразами. Расскажите, чего просят от меня в этих письмах.

— Это приглашение совершить путешествие в Альтдорф и соединиться с теми, кто встанет против сил тьмы, угрожающих уничтожить нас всех, — ответил Мишленштадт. — Император решил, что день Весеннего Равноденствия должен стать днем образования великого Конклава Света, на котором соберутся те славные и могучие, от кого зависит судьба всего мира.

— Думаете, вам решать участь Света? — рассмеялась царица. — Значит, вы дураки. Как может человек верить, что спасение или уничтожение мира в его власти?

Оба эмиссара вновь обменялись сконфуженными взглядами — такой реакции они не предвидели.

— Мир вращается вне зависимости от того, что решите вы и ваш Конклав Света. Сейчас надо не говорить, а действовать. Вражеские войска грабят мои земли, убивают моих людей и опустошают мои города. Мои воины сражаются и умирают, а ваш император хочет, чтобы я покинула свою страну в час величайшей нужды?

— Он желает лишь устранить опасность, грозящую нам всем, — возразил Мишленштадт.

— Да, — согласился Ботнер. — Свободные народы, мы должны встать плечом к плечу, или наверняка погибнем поодиночке.

— Удобное отношение — сейчас, когда враг ступил на ваши земли, — заметила царица, поворачиваясь к Каспару, а он, ощутив на себе холод ее взгляда, почувствовал, как его кожа под одеждой скукоживается, покрываясь колючими мурашками.

— Посол фон Велтен, — начала ледяная Королева, — а вы ничего не хотите сказать?

Каспар знал, что должен сейчас выбирать слова с величайшей осторожностью. Взгляды эмиссаров не отрывались от него.

— Я предпочитаю оставить политические игры тем, кто в них более сведущ, ваше величество.

Царица нахмурилась:

— Вы посол императора в Кислеве или нет?

— Посол, — согласился Каспар.

— А раз вы его посол, то говорите от его имени, не так ли?

— Да, так. — Каспар понял, что попал в умело расставленную ловушку, но теперь уже не знал, как выдернуть голову из петли.

— Тогда скажите мне, что сделал бы ваш император, если бы ситуация была иной, если бы Империю раздирала война, а ему бы предложили бросить свою страну, пока враги убивают его людей и сжигают их дома?

Каспар помедлил, прежде чем заговорить, хотя твердо знал ответ на вопрос царицы.

— Он бы отказался ехать, ваше величество, — сказал Каспар под яростное пыхтение Спицзанера и тяжкий вздох эмиссаров императора. — Карл-Франц человек чести, король-воин, и пока сердце его бьется, он не покинет свой народ.

Царица кивнула и улыбнулась так, словно точно знала, какой ответ даст Каспар. Она поднялась с трона и обратилась непосредственно к представителям императора:

— Можете передать своему правителю, что я благодарю его за приглашение, но, к сожалению, должна отклонить его. Мне надо спасать свою землю, и я не могу оставить ее, когда северные племена идут на нас войной. Я пошлю с вами в Альтдорф моих самых верных слуг, и они будут говорить на предстоящем совете от моего имени.

Царица грациозно поклонилась мужчинам, повернулась и так же изящно удалилась за золоченые двери, туда, откуда пришла; ее телохранители последовали за ней. Когда тяжелые створки захлопнулись, рыцари в бронзовых доспехах открыли вход, ведущий в вестибюль Зимнего Дворца, и застыли на страже по обе стороны коридора. Отпущенные таким образом, Каспар и его соотечественники уныло покинули Зал Героев под неизменными взглядами царей и ханш Кислева.