Weekend

Вместо ответа Адам сделал мне очередной жест — менее приличный, чем предыдущий — и я поспешил откланяться, захватив со спинки кресла пиджак.

Наш кабинет находился на втором этаже клуба, и для того, чтобы спуститься в основное помещение, мне осталось только преодолеть лестницу, но я остановился на балконе и, облокотившись о перила, оглядел зал. Положение я занимал более чем выгодное: света тут не было, и никто из гостей не мог меня разглядеть, а мне открывался замечательный обзор. Конечно, веселее было наблюдать за происходящим внизу в разгар вечера. Сейчас зал пустовал, если не считать упомянутого Колетт Самуэля Муна, который сидел за столиком возле сцены, курил и допивал очередную порцию виски.

С Сэмом я познакомился на приеме в честь открытия городской картинной галереи. Его, известного художника из Треверберга, сопровождал один из сыновей, Эдуард, тоже художник. Эдуард оказался умным и приятным в общении, но немного нервным молодым человеком, испытывавшим болезненную потребность в постоянном внимании. Судя по всему, он был единственным из целого выводка детей Сэма, обладавший художественным талантом, и поэтому отец питал к нему особо теплые чувства. Мун-старший, которого в здешних кругах почему-то представляли утонченным интеллектуалом, на интеллектуала вполне тянул, но утонченным его назвал бы разве что слепой. Выше меня и шире в плечах, он походил на кого угодно — но только не на художника и профессора искусств (не знаю, читал ли он лекции, но на кафедре, наверное, смотрелся впечатляюще). Лучше всего я представлял его в роли модели для скульптора. С этой точки зрения в Сэме было все, начиная от хорошей фигуры (для его возраста — а ему было уже за пятьдесят, хотя уточнять я счел невежливым — он был в прекрасной форме) и заканчивая грубоватыми, но не лишенными привлекательности чертами лица.

Любое место, в котором он появлялся, автоматически становилось его местом, а любая компания — его компанией. Сэма любили женщины, и он всегда отвечал им взаимностью. Как по мне, порой чересчур пылко, но это уже было его личным делом. В большинстве случаев он находился в превосходном расположении духа, и видеть его в роли заливающего свое пока что неизвестное мне горе алкоголем я не привык. Беда у Сэма была только одна: если он начинал что-то делать, то увлекался и останавливался с большим трудом. Виски в данной ситуации — плохая компания.

Я достал сотовый телефон и набрал номер Жанны. Она ответила мне после пары гудков.

— Надеюсь, ты простишь мне такое самоуправство, но я приготовила еду, — сказала она. — В твоем холодильнике только овощи, фрукты, соки, вода и молоко. Такими вещами сыт не будешь. Иногда нужно есть мясо.

— Ты ведь знаешь, дорогая, что я не большой мясоед.

— Поговорим после того, как ты попробуешь то, что я приготовила.

Сэм жестом попросил у подошедшей Колетт еще одну порцию виски. Хочется верить, что в тот момент, когда я к нему подойду, он сможет связать хотя бы пару слов.

— Я бы с удовольствием провела весь вечер в твоей рубашке дома, но мне скучно, так что придется влезать в вечернее платье, — тем временем продолжила Жанна. — Я не буду отвлекать тебя от дел?

— Напротив, я буду рад, если ты приедешь. Ты выспалась?

— О да. Твоя кошка использовала меня как матрас, но, по-моему, положение дел устроило нас обеих. Кстати, я заметила, что она опять тяжело дышала и отказывалась двигаться.

— Знаю, милая. На неделе мне нужно будет отвезти ее к ветеринару. Думаю, он пропишет ей диету — в последнее время она набрала пару лишних килограммов. Заодно продлю ее рецепт на успокоительное. Послушай, я хочу тебя кое о чем попросить… у тебя ведь есть подруги, так?

Жанна рассмеялась, и я услышал, как в трубке щелкнула зажигалка.

— Если я читаю твои мысли, то я не против.

— Я тоже, но думал я не об этом. Я ведь знакомил тебя с Самуэлем Муном?

— Тот красавчик-художник из Треверберга. Да. Жаль, что с тобой я познакомилась раньше, а то бы я за ним приударила. Я вполне в его вкусе. — Жанна выдержала паузу. — Ну, впрочем, как и все остальные женщины. Так я должна привести Самуэлю Муну подружку? Ответственное задание!

— Не будем строить далеко идущие планы, но дама, которая скрасит ему вечер, придется как нельзя кстати.

Адам вышел из кабинета, выключив свет, и, не глядя на меня, спустился по лестнице в зал.

— Мужской вечер? — полюбопытствовала Жанна. — Насколько я помню, дам у вас всегда хватало.

— До того, как придут дамы, он умудрится напиться в хлам. Так что лучше бы даме его отвлечь.

— Чувствуется рука профессионала, — похвалила ход моих мыслей Жанна. — Хорошо. Пожалуй, позову Бет… она живет чуть дальше, чем ты, но все равно в двух шагах от клуба. Будем через часок.

— Спасибо, дорогая. Когда будешь уходить, не забудь оставить свет в прихожей включенным: если Афина останется в одиночестве в темноте, у нее может случиться приступ паники.

Адама в зале я не заметил — вероятно, он прошел во вторую половину заканчивать последние приготовления. К нам пожаловал очередной гость: светловолосый молодой человек в черном. Он сидел за столиком и сосредоточенно читал что-то на экране своего iPhone — слишком сосредоточенно для того, чтобы заметить мое появление. Отвлекать его не хотелось, и я подошел к Сэму.

— Не думаю, что ваша печень обрадуется такому празднику, мой друг. Вечер только начался. Рекомендую растянуть удовольствие.

Он поднял на меня глаза, и я окончательно убедился, что наш гость не в духе.

— Бросьте читать мне нотации, Вивиан, и садитесь. Если уж на то пошло, с сигаретой в руке вы не выглядите борцом за здоровый образ жизни.

— Мой образ жизни далек от здорового, в этом я с вами согласен. Но часть вещей, пристрастие к которым мы называем «плохой привычкой», лучше употреблять дозированно. Ведь наша цель — удовольствие, так?

Сэм пожал плечами, взял из пепельницы тлеющую сигарету и сделал пару очередных затяжек. Судя по запаху, табак в ней был не основной составляющей.

— Патрик позвонил мне и сказал, что сегодня прийти не сможет, — сказал он.

— Очень жаль. Но, полагаю, вы сможете встретиться в другой день. Ведь вы не уезжаете завтра?

— Вы знаете, почему он не сможет прийти? — продолжил Сэм так, будто не услышал меня. — Он ужинает со своей бывшей женой.

Я не задал вопрос «какой из бывших жен», хотя мог: у Патрика Мэйсона, бизнесмена, которого и ждал Сэм, таковых было три, и он регулярно встречался со всеми. Не задал хотя бы потому, что понял: «порядковый номер» к делу не относится. И, если уж на то пошло, знал, в какое русло ляжет разговор. Самуэль Мун был талантливым художником и интересным собеседником. Но, как и подавляющее большинство людей, он был предсказуем.

— Вы бы пошли на свидание с бывшей женой, Вивиан?

— Ужин не обязательно означает свидание. Вероятно, они обсуждают дела. Натали, его… вторая бывшая жена — известная художница, и они могут говорить о ее выставке.

— Ну конечно. А я родился только вчера. Так пошли бы?

— Да. То, что вы надеваете и снимаете обручальное кольцо, еще не означает, что между вами что-то меняется. Кроме того, мы были и остаемся людьми, а людям нужно приятное общение. Людям нужен секс, в конце концов. Если у нас есть возможность получить и то, и другое от одного человека, то зачем разрывать с ним все связи?