World of Warcraft: Раскол. Прелюдия Катаклизма

Раздался хохот, и Тралл почувствовал, как настроение толпы переменилось. Он сам точно не знал, были ли замеченные происшествия в порядке вещей. Более того, он начинал постепенно улавливать связь между ними, и из этого следовало нечто совершенно обратное. Стихии вели себя… хаотично, тревожно. Они не говорили с ним так же ясно, как обычно, и Тралла это беспокоило. Но пока не было необходимости давать его народу повод для волнения. Когда будет нужно, они обо всем узнают. Возможно, он сам не услышал стихии так, как должен был, потому что стал слишком невнимателен. И, предкам известно, у вождя Орды было много забот, занимавших все его внимание.

– Земли Дуротара, нового дома орков, действительно негостеприимны. Но нам это не в новинку. Эти места всегда были малопригодны для жизни. Но мы – орки, и эта земля нам подходит. Она нам подходит именно потому, что она негостеприимная, именно потому, что жестокая, и именно потому, что кроме орков мало кто смог бы здесь жить. Мы пришли в этот мир из Дренора, когда магия чернокнижников вытянула из него всю жизнь. И мы могли поступить так же с этим миром. Когда я возрождал Орду, воистину, я мог бы выбрать более плодородную землю. Но я этого не сделал.

По залу прокатился ропот. Кэрн, прищурившись, смотрел на вождя, не понимая, зачем Тралл решил напомнить народу о том, что жить на просторах Дуротара непросто. Тот едва заметро кивнул старому другу, без слов говоря ему, что все в порядке.

– Я не сделал этого, потому что мы принесли зло этому миру. И все же мы оказались здесь. У нас оставалось право на жизнь. Право на родину. Я выбрал место, которое мы могли сделать своим. Место, которое бы требовало от нас полной отдачи. Во многом именно жизнь здесь позволила нам очиститься от проклятья, столь навредившего нам как народу. Эта жизнь сделала нас сильнее, крепче. В более мягких условиях мы никогда не смогли бы стать настоящими орками.

Кэрн расслабился, когда тон ропота толпы сменился на одобрительный.

– Я считаю, что выбрал правильно. Я хорошо знаю, что отдали сыны и дочери Дуротара в Нордсколе. Но мы взяли многое и от нашей земли. Никто не ожидал, что для кампании в Нордсколе потребуется так много ресурсов. Но разве мы могли не принять этот вызов?

Никто не ответил. Ни один из присутствующих не посмел бы не принять тот вызов, какой бы ни оказалась цена.

– И посему наша земля дала нам ресурсы, дала столько, что чуть не иссякла. Война на Севере закончилась. Теперь мы должны обратить наш взор на собственные земли, на собственные потребности. К несчастью, последствия событий у Врат Гнева таковы, что у Альянса появилась новая причина выступить против нас. Я понимаю, что для кого-то это ничего не значит, в то время как другие рады такому повороту. Но уверяю вас, никто не рад тому, что ночные эльфы на время закрыли для нас все торговые пути.

Все присутствующие знали, что это означало. Больше никакой древесины для строительства, запрет на охоту в Ясеневом лесу, да и перемещаться там, где ходили патрули, теперь станет небезопасно. На мгновение повисла тишина, а затем послышался озабоченный ропот.

– Вождь, если позволишь.

Это заговорил Кэрн своим спокойным, размеренным голосом. Тралл улыбнулся старому другу:

– Пожалуйста. Я всегда рад твоему совету.

– Мой народ связан с ночными эльфами так, как никакой другой народ Орды, – начал Кэрн. – Мы, как и они, следуем учению Кенария. У нас даже есть общее святилище, Лунная поляна, где мы мирно встречаемся, общаемся, делимся полученными знаниями и мудростью. И несмотря на то что ночные эльфы рассержены на Орду, я не думаю, что они порвут с нами все связи. Мне кажется, друиды станут хорошими посланниками и смогут начать переговоры. Верховный друид Хамуул Рунический Тотем знает многих из калдорай, – он кивнул верховному друиду, поднявшемуся, чтобы сказать свое слово.

– Воистину так, вождь. С некоторыми из них меня связывает многолетняя дружба. Они могут презирать нас, как народ, но им не доставит никакого удовольствия мысль об умирающих от голода детях, даже если то будут дети их якобы врагов. Я занимаю высокое положение в Круге Кенария. Не исключено, что у нас получится возобновить переговоры, особенно если принять во внимание помощь, которую мы получили после подписания договора. С позволения вождя я обращусь к ним. Возможно, нам удастся убедить их…

– Убедить их? Договариваться? Агх! – Гаррош плюнул на пол. – Мне стыдно слышать столь малодушные слова от любого члена Орды! То, что произошло у Врат Гнева, обернулось против всех нас, или вы уже забыли Саурфанга Младшего и всех тех, кто пал рядом с ним? Всех тех, кого впоследствии гнусно воскресили, чтобы сражаться против нас? На нас напали, как и на эльфов! У них нет права считать себя более оскорбленными!

– Дерзкий юнец! – прорычал Кэрн, поворачиваясь к Гаррошу. – Ты смеешь использовать имя Саурфанга Младшего в своих целях, и в то же время открыто презираешь мудрость его несчастного отца.

– Я могу не соглашаться с действиями Саурфанга, но это не значит, что я умаляю жертву его сына! – возразил Гаррош. – Ты, повидавший на своем долгом, долгом веку столько битв, должен это понимать! Да, мы разошлись с ним во мнениях. Я говорил ему и говорю тебе, вождь Тралл: не будем рыдать и мучиться, как побитые собаки, из-за ранимых чувств бедненьких ночных эльфов. Давайте, пока мои войска не разошлись, двинемся на Ясеневый лес и просто возьмем то, что нам нужно!

Кэрн и Гаррош склонились друг к другу, крича, словно Тралла здесь и не было. Тот сначала позволил им говорить, поскольку хотел понять, как они относятся друг к другу. Но теперь он властно поднял руку и отрезал:

– Все не так просто, Гаррош!

Молодой орк было повернулся, чтобы возразить, но Тралл угрожающе сощурил голубые глаза, и Гаррош закрыл рот, обиженно вернувшись на свое место.

– Верховный воевода Саурфанг это понимает, – продолжил Тралл, – Кэрн, я и Хамуул тоже понимаем это. Ты впервые почувствовал вкус битвы и доказал, что достоин такого благородного поприща, но скоро ты поймешь, что этот мир не делится на черное и белое.

Кэрн откинулся назад в кресле, очевидно, успокоившись, но Тралл видел, что Гаррош продолжал злиться.

«Что ж, по крайней мере, он слушает, а не говорит», – подумал Тралл.

– Вариан Ринн настроен против нашего народа, и он все больше задумывается о войне, – Тралл не добавил «благодаря тебе», поскольку знал, что Гаррош все равно услышит невысказанное вслух. – Джайна Праудмур – его близкий друг, и она поддерживает нас.

– Она все равно остается мразью Альянса!

– Она состоит в Альянсе, да, – согласился Тралл. Его голос стал глубже и громче. – Но любой, кто сражался вместе со мной, или кто удосужился прочитать хоть один летописный свиток за последние несколько лет, знает, что она мудрый и преданный своим принципам человек. Ты считаешь Кэрна Кровавое Копыто предателем?

Перемена в направлении разговора застала Гарроша врасплох. Он быстро посмотрел на Кэрна, который выпрямился и усмехнулся.

– Я… Конечно, нет. Никто в этом зале не усомнится в его преданности и в его заслугах перед Ордой, – с подозрением произнес орк, ожидая подвоха. Тралл кивнул. Хотя Гаррош говорил настороженно, его слова звучали искренне.

– Только глупец мог бы такое подумать. Верность Джайны Альянсу не исключает ее стремление к миру и процветанию для всех живущих в Азероте. Равно как и верность Кэрна Орде. Он высказал здравое предложение. Оно недорого нам стоит и многое может дать. Если ночные эльфы согласятся на переговоры – отлично. Если нет – мы пойдем другим путем.